друг друга, а их волосы развевает морской ветер. Волны ударяли о берег одна за другой, и это были самые неизменные звуки в мире. Мэделин слушала волны, чувствуя, как ровно бьется ее сердце, зная, что ее брат вернулся домой.
Глава 28
Несмотря на то, что гостиница была переполнена, тетя Аида ухитрилась втиснуть еще кое-кого. Мэделин не поехала домой в Провиденс после радостной встречи с братом, она позвонила Крису, чтобы сказать ему, что остается на свадьбу, и попросить его приехать на следующий день соответственно одетым для торжества. Мэделин с Нелл остановились в комнате Стиви – в верхней гостиной с двумя кроватями и викторианскими стульями. Генри предоставил свою комнату Джеку.
– Я не хочу выживать вас, – сказал Джек.
– Я собираюсь остаться с Дорин, – ответил Генри. – Так или иначе, я собирался сделать это втихомолку. Ни за что не соглашусь провести без нее еще одну ночь.
– Что ж! Это отлично, – обрадовался Джек.
Этот разговор был в присутствии Стиви, и, услышав, как Джек это сказал, она заметила, что он пристально смотрит прямо на нее. Этот взгляд вызвал мгновенную дрожь у нее внутри. Она улыбнулась ему, и, когда он улыбнулся ей в ответ, дрожь охватила ее сверху донизу. В ее мыслях все еще жили признания Мэделин, но их моментально вытеснили потрясение и радость от появления Джека и Нелл.
Нелл выспалась в самолете и теперь вовсю бодрствовала и горела желанием деятельности. Она крепко держалась за руку тети Мэдди. Стиви видела полное счастье на лицах их обеих – и на лице Джека. Аида сидела на заднем плане, улыбаясь с едва скрываемым удовлетворением от того, что она видела витающую в воздухе любовь – все виды любви – и от того, что она принимала в этом какое-то участие.
– Ты удивилась, увидев нас? – спросила Нелл, всматриваясь в Мэдди.
– Больше, чем когда-нибудь в жизни!
Стиви внимательно поглядела на Мэделин. Без сомнения, она постарела с тех пор, как Нелл видела ее последний раз. Она пережила особый вид борьбы – и это оставило свои следы – в морщинках возле глаз, в седине, тронувшей каштановые волосы, в потяжелевшей фигуре. Но Стиви никогда не видела свою подругу такой красивой. Она была воином, преодолевшим все невзгоды, сохранившим любовь и веру.
– А ты, Стиви? – обратилась к ней Нелл.
– Я тоже, – сказала Стиви. – Я даже не могу поверить, что вы здесь.
– Как же это случилось? – спросила тетя Аида.
– Я положила письмо Стиви в бутылку и бросила в море, – сказала Нелл, улыбаясь. – А папа нашел ее.
– Это правда? – спросила Стиви.
– Правда, – сказал Джек.
Стиви подумала о том, что же говорилось в послании. Неужели Нелл действительно думала, что оно может проделать весь путь через Атлантику, через бури и течения, сопротивляясь приливам. Возможно ли, чтобы Нелл верила, что это на самом деле произойдет? Но потом Стиви подумала о птичках, которых рисовала и которые потрясали ее сердце своей неустрашимостью и стойкостью, о маленьких колибри, птичках величиной не больше цветка, перелетающих с одного континента на другой, и поняла – конечно! Да, Нелл отправила свое послание, не сомневаясь, что оно достигнет цели.
И оно достигло. Эта цель была именно в том, чтобы оказаться здесь, вместе с отцом.
– Все это сделала Нелл, – сказала растроганно Мэделин.
– Она заставила меня вернуться на правильный путь, это точно, – сказал Джек.
Радостные переживания, казалось, остановили время, и они не заметили, как наступила полночь. Генри поцеловал Стиви и Аиду, распрощавшись с ними до утра. Стоя на ступеньке лестницы, Джек поцеловал Нелл и свою сестру, пожелав им спокойной ночи. Стиви смотрела на Мэделин и Нелл, искрившихся счастьем, и понимала, что им есть о чем поговорить наедине.
– Не беспокойтесь обо мне, – сказала она, – я приду попозже.
– Хорошо, – сказала Мэделин, бросив на нее взгляд, полный счастья.
Когда все поднялись наверх, Стиви повернулась к Джеку. Они оказались одни в вестибюле – ночной дежурный ушел домой в девять часов. Комната была освещена двойным светом – от ламп с обшитыми бахромой абажурами из шелка персикового цвета и стенных канделябров и от лунного света, лившегося в окно.
– Пойдем на улицу, – сказал Джек, – погуляем.
– Пожалуй, – согласилась Стиви.
Она все еще находилась под воздействием исповеди Мэделин и потрясения от появления Джека и Нелл. Она чувствовала необходимость прояснить свои мысли и вернуть свое сердце к нормальному ритму.
Они вышли за дверь, пересекли широкую зеленую лужайку. Дом был окружен высоким забором, и они открыли калитку, чтобы выйти к аллее. Освещенный лунным светом берег, на который ритмично набегали волны, сиял, как необработанное серебро. Они не прошли и пяти шагов, как Джек взял ее за руку.
– Почему ты на самом деле приехал? – спросила Стиви.
– Из-за письма Нелл, – сказал он.
– Что же она написала? – спросила она.
– Я все расскажу тебе, – сказал он, – только не сейчас. – И он заключил ее в объятия, крепко прижал к груди и поцеловал.
Это был поцелуй, от которого она едва не потеряла сознание. Его горячие губы наполняли все ее
