Дафна улыбнулась и одобрительно кивнула. Хорошо. Редкая девушка знает, чего она хочет.
– В общих чертах в его истории нет ничего необычного, – начала Дафна, переводя взгляд то на высокого среброкудрого гиганта, то на свою внимательную слушательницу. – Он поступил в колледж Св. Беды в восемнадцать лет, после окончания общеобразовательной школы. Странно, но немногие из местных поступают в университет. Его родители трудились на ферме недалеко от города.
– Не думаю, что работа на ферме привлекала его, – не удержавшись, перебила Лора с некоторой язвительностью.
Дафна улыбнулась. Такая страстность! Вот это да, Гидеону следует быть осторожным!
– Моя дорогая, – спокойно ответила Дафна, – не думаю, что это когда-нибудь привлекало великих ученых. Конечно, насколько это касалось Гидеона, такой проблемы не стояло. Бедный мальчик потерял обоих родителей в автомобильной катастрофе, когда учился здесь на втором курсе. Арендуемый ими дом перешел к кому-то другому, что, как я думаю, объясняет, почему он постепенно привык считать колледж своим домом. Не уверена, что это хорошо. Но так оно и есть.
Лора задумалась.
– Не знаю, понимаю ли я, что вы хотите этим сказать.
Дафна дернула костлявым локтем и поморщилась от ревматической боли.
– Дело, дорогая, обстоит так. Преподаватели в этом колледже, как и во всех остальных, делятся на две категории. Тех, кто живет со своими семьями в городе, и тех, кто живет при колледже. Первые имеют жен и мужей, детей, имеют дело с закладными, счетами и всем прочим и, как правило, должны возиться в грязи и жить как простые смертные. Но те, кто живет здесь! Это совсем другая жизнь. Весь стиль их жизни более возвышенный. Например, служители приносят им завтрак, они склонны считать комнату для профессоров своим личным мужским клубом и в основном с течением времени начинают вести жизнь привилегированных монахов. К сожалению, именно так обстоят дела в колледже Св. Беды. Сам достопочтенный Беда был англосаксонским историком, увлеченным наукой. Будучи протеже бенедиктинцев, он написал множество гимнов, эпиграмм и комментариев к Ветхому и Новому Заветам. Естественно, в результате этот колледж имеет значительную историческую и теологическую школу и более старательно, нежели другие колледжи Оксфорда, сохраняет монашескую, холодную атмосферу, которая может оказаться опасной для холостого человека.
Лора смотрела на собеседницу, с трудом сдерживая смех.
– Вы пытаетесь сказать мне, что… – Она посмотрела в сторону Гидеона Уэллеса, на его классический профиль. Наклонившись, он слушал какую-то неприятно хорошенькую женщину. – Вы хотите сказать, что он (черт бы побрал его божественную красоту!)… что… – Она начала заикаться.
Сжав зубы, покачала головой.
– Я знаю. Вас это шокирует, не так ли? – сказала Дафна, помогая ей выпутаться. В конце концов, если вы не можете высказать то, что у вас на уме, в восемьдесят, то когда же? – Он такой высокий и красивый. И холодный и несносный, и, как я полагаю, очень, очень потрясающий любовник. Вы заметили, какие у него руки?
Лора раскрыла глаза.
– А? Его руки?
– Нет. Видимо, вас слишком интересует его лицо. И эти глаза. Но взгляните на его руки, когда подвернется случай, моя дорогая. Длинные, белые, чувственные руки. Меня нисколько не удивит, что такие руки знают, что делать с женским телом. И все это пропадает зря здесь, в добром старом колледже Св. Беды. Всегда считала это позором.
Лора смотрела на старую женщину, впервые в жизни слова застревали у нее в горле.
Дафна взяла бренди, предложенный служителем, и решила, что получила уже достаточно удовольствия. Но пришла пора спасать Гидеона, пока он еще молод и может наслаждаться жизнью.
– О, у меня нет сомнений, что у него было множество женщин, – продолжала Дафна, спеша опровергнуть ошибочное впечатление, которое могло создаться у молодой женщины. – С такой внешностью он едва ли оставался незамеченным женской половиной населения такого города, как этот, но… – Она сделала глоток бренди. – Превосходный! Но всегда оставался Св. Беда, чтобы уберечь его. Проживание в колледже – такое удобное укрытие, понимаете? А общество его коллег, бесконечные интеллектуальные беседы, удовлетворенное тщеславие, сознание, что обучаешь лучшие умы страны, все это прекрасно оправдывает его желание держать женщин на расстоянии. Что ему необходимо, так это, конечно, по- настоящему влюбиться. Это будет ему хорошим уроком!
Дафна последовала примеру Лоры и бросила быстрый взгляд на предмет их обсуждения.
– Возьмите, например, Марту. Это женщина, с которой он сейчас разговаривает. Марту Дойл. Она тоже была в списке кандидатов на премию, в основном благодаря ее очень хорошей диссертации на звание доктора философии, по-моему. В любом случае она как ученый определенно классом ниже Гидеона, конечно, но она может разговаривать с ним как равная. Она довольно привлекательна и давно втайне неравнодушна к нему. Но разве он клюнет на эту приманку, как бы сделала обычная рыбка? Только не он, – усмехнулась Дафна.
Лора, которую забавлял этот увлекательный разговор, благодарила свою счастливую звезду, пославшую ей такой неисчерпаемый кладезь информации, как Дафна, но по мере того, как менялось направление разговора, у Лоры начинало портиться настроение.
Она исподтишка взглянула на женщину, все еще говорившую с Гидеоном. Она не молода, должно быть, лет сорока, но удивительно хорошо сохранилась. Медового цвета волосы
