вкладывая в поцелуи всю силу страсти.
Когда она наконец оторвалась от Гидеона, он глубоко и судорожно вздохнул.
– Мы должны поговорить, – сказал он, но Лора, деловито раздевавшая его, так была поглощена занятием, что не обратила внимания на слова.
– В самом деле? О чем? – рассеянно спросила она. Затем в ее голосе появились насмешливые нотки. – Знаешь, меня потрясает, как вы, ученые, можете говорить, говорить и говорить даже в самый неподходящий момент. Неужели ты не видишь, я занята, я соблазняю тебя? Теперь замолчи и не мешай мне.
– Это ты все говоришь. – Уэллес вздрогнул, когда она добралась до его обнажившейся кожи.
Он снова закрыл глаза, ее горячие губы прижались к чувствительной коже его груди, и он дернулся, чуть не сбросив ее на пол.
– И все-таки, – с трудом произнес Гидеон, – мы должны… п-поговорить…
– О, ради Бога! – сказала Лора приглушенным голосом, ибо в этот момент забралась языком в его ухо. – О чем?
– О нас, – простонал Гидеон. – О будущем.
Руки Лоры уже ласкали его тело внутри брюк, и Гидеон выгнулся, сумев при этом опереться на локоть. А затем ему почти удалось сесть, и он, тяжело дыша, откинулся на подлокотник дивана.
Когда Лора взглянула на него, то увидела красные пятна на его скулах и лихорадочный блеск глаз.
– Мужчины, – с отвращением сказала Лора, поудобнее устраиваясь верхом на его коленях.
Ей было приятно ощущать твердость его бедер. Она соблазняюще потерлась о них.
– Так говори, – предложила она и притворно зевнула, изображая скуку и как бы зная заранее, что он будет говорить.
С чисто женским удовлетворением сознавая, что в этот момент у него просто не хватит дыхания для разговора.
– Говорить? О чем? – наконец пробормотал Гидеон и одним ловким движением запустил руки ей под свитер и положил ладони на ее грудь.
У Лоры перехватило дыхание.
– Вот это мне нравится! По твоим подлым низкопробным штучкам можно было предположить, что ты весь в пене от стараний обсудить наше будущее, – упрекнула она.
Ей это нравилось. Ей нравилась в нем игривость, сексуальность, свобода от условностей. Если он такой всего лишь через несколько недель, то каким любовником он станет через пару лет?
– Я, – рассеянно сказал Гидеон, следя за своими руками, ласкавшими ее груди под свитером. – В пене, так сказать. Чтобы поговорить.
– Гидеон.
– Что?
– Ты собираешься заниматься со мной любовью?
– А как ты называешь это?
– Издевательством. – Она стянула через голову свитер и расстегнула лифчик.
Гидеон поцеловал нежную ложбинку между ее грудей и вдохнул ее аромат.
– Я люблю тебя, – с нежностью сказал он.
Лора закрыла глаза, чтобы сдержать слезы, и осторожно убрала волосы с его влажного лба.
– Спасибо, – тихо сказала она. – Я тоже тебя люблю.
– И мы действительно поженимся, правда? – Он провел рукой по ее бедрам и, дернув сзади за юбку, молча попросил снять ее.
Лора послушно-расстегнула молнию и позволила Уэллесу спустить юбку.
– Кажется, мы оба так решили, насколько я помню, – согласилась она, в то время как он стягивал с нее трусики. – Тебе надо еще что-то узнать? Или мы можем перейти к делу?
– Нет. Существует еще одна вещь. Брачный контракт, – сказал он, и Лора мгновенно похолодела.
Он тотчас же почувствовал ее реакцию.
– Что? – переспросила она слабым голосом, из которого исчезло все веселье.
– Брачный контракт, – повторил Гидеон, спокойно глядя на нее. – Я знаю, ты склонна смотреть на нас, оксфордских ученых, как на слепых кротов, обитающих на седьмом небе или в каком-то викторианском коконе, но некоторые из нас время от времени высовывают голову, чтобы подышать свежим воздухом и познакомиться с культурой двадцать первого века. Поэтому я знаю, что такое брачный контракт.
– Так расскажи мне, – с трудом произнесла Лора.
