Мезозойская история Пьеса в двух действиях

Р а у ф. Слушай, ты на меня ночью не обиделся? Я сам знаю, что у меня язык паршивый. Как понесет — остановиться не могу.

З а у р. А ты разве говорил что-нибудь ночью?

Р а у ф. А твоей красавицы все нет. Спит еще. Я в журнале читал, что знаменитые артистки стараются выйти из дома часа в два, не раньше, к этому времени лицо после сна окончательно приходит в норму. Вот у тебя, например, сейчас лицо еще ненормальное.

Появляется Акиф.

А к и ф. Приветствую вас, ребята. (Рауфу.) Слушай, товарищ помбурильщика, ты в заочном по своей профессии учишься? Да? Мой тебе добрый совет: бросай, пока не поздно. Кем хочешь становись — строителем, гинекологом, - только не нефтяником Самая проклятая профессия на земле. Ни днем покоя нет, ни ночью. Уезжаю сегодня. Позвонили ночью с промысла — нужен! Хорошо, хоть сегодня позвонили, когда два дня осталось, а могли с самого начала отозвать. Часа через полтора еду. Товарища по прошлогоднему семинару встретил только что. Рассказывал, как его выставка прошла в Италии. Отличный художник. Сегодня вечером с ним встреча будет. Он рано утром приехал… к своей невесте… Вот они идут к морю!

Рауф с тревогой смотрит на Заура.

З а у р. Акиф, я кое-что вспомнил, мне тоже нужно в город. В вашей машине найдется для меня место?

А к и ф. Место-то найдется… Друг, я никогда не вмешиваюсь в чужие дела, но, может быть, тебе не следует уезжать! Ты подумай!

З а у р. Подумал. Обо всем!

В магазине. Пожилая женщина в черной кружевной накидке, стоя у прилавка, рассматривает консервную банку. Молодая продавщица, кассирша. В магазин входит Заур.

П о к у п а т е л ь н и ц а (продавщице). Вы не скажете мне, что это такое «криль океанский»?

П р о д а в щ и ц а. Известное дело что. Раз написано «океанский», - значит, рыба, а не гусь и не колбаса.

Кассирша, с восхищением покрутив головой, смеется.

П о к у п а т е л ь н и ц а (стараясь завоевать растюложение продавщицы). Я как-то не обратила внимания. Действительно ведь океанский. Сколько он стоит?

П р о д а в щ и ц а. На баночке написано, гражданка. Там все указано — и цена и вес. (Вздыхает.)

Кассирша с сочувствием качает головой. Покупательница продолжает стоять у прилавка. Вид у нее смущенный.

З а у р. Это такие мелкие рачки; из них изготавливают пасту; кажется, они иначе называются планктоном. Я не ел, но, говорят, это питательно и даже вкусно.

П о к у п а т е л ь н и ц а. Как интересно. Каждый день что-нибудь новое. Позвольте, позвольте, но мне кажется, раньше этих рачков, или планктон, ели киты. Я что-то припоминаю.

З а у р. Сейчас тоже. Только не успевают все съесть, китов же гораздо меньше стало.

П о к у п а т е л ь н и ц а. Я помню, в дни моей молодости, в Баку, кроме осетра, севрюги, лосося и сельди, почти никакой другой рыбы и не продавалось. А сейчас столько новых названий — хек серебристый, сабля, нототения… А вчера я увидела в магазине рыбу, — пожалуйста, извините меня за выражение — под названием простипома. Я сперва подумала, что ошиблась; спросила, - говорят, действительно простипома. Я не решилась купить.

П р о д а в щ и ц а. Простипома — очень хорошая рыба. Изредка бывает. Зря не купили.

П о к у п а т е л ь н и ц а (с достоинством). Извините меня, милая, но я не могу принести домой рыбу под названием простипома, даже если она очень вкусная.

К а с с и р ш а (не громко, но слышно). Все уж такие культурные стали. Сил нет.

П о к у п а т е л ь н и ц а. Я спрашивала, куда же делась осетрина, севрюга, мне говорят: все из-за нефти, которую добывают в море. Сколько, говорят, из-за нее рыбы погибает, ужас! А оставшаяся в живых уходит подальше от наших берегов. Неужели никто не может принять против этого меры! Ведь нефть всегда добывали; я точно помню: раньше во всех хозяйственных лавках продавали керосин! Подумать только, в Баку нельзя в магазине купить лососину! Раньше в любом магазине все прилавки были ею завалены. Икра была. А миног почти никто не покупал, только любители. Неужели нефтяники не понимают, какой они приносят людям вред?

З а у р. Я думаю, не только нефтяники виноваты. (Кивает на штабеля желтых картонных коробок.) А что в этих пакетах?

П р о д а в щ и ц а. В каких?

З а у р. В этих, на которых надпись «Рыбная закуска»?

П р о д а в щ и ц а. Консервы. В каждом пакете три банки — шпроты, сельдь в масле и судак в томатном соусе. Очень хороший набор. Возьмете? Вам завернуть?

З а у р. Заворачивать не надо, спасибо. Мне близко.

П о к у п а т е л ь н и ц а. Для чего мне криль! Я тоже такой пакет возьму. Заверните, пожалуйста, милая.

Заур взял из груды пакетов один я пошел к кассе. Машинально вынимает кв пакета бумажный квадратик.

Кассирша. Четыре рубля двадцать пять копеек!

Заур читает надпись на листке. Усмехается.

(Пожимает плечами, переглядывается с продавщицей.) Гражданин, я с вами! С вас четыре двадцать пять. За кофе, сахар и консервы. Пересчитать, что ли?

З а у р. Ни в коем случае… А записки вы во все пакеты вкладываете?

К а с с и р ш а. Ничего мы не вкладываем. Вы, гражданин, сперва подумайте, а потом утверждайте!

З а у р. Вот записка. Из пакета.

П р о д а в щ и ц а. Какая еще записка?

З а у р. Вполне приятная, рекламного характера. (Читает.) «Кто купит этот пакет, тот будет самым счастливым человеком на земле».

П р о д а в щ и ц а. Первый раз такое вижу. От руки написано. Надо же, кому-то не лень писать было.

П о к у п а т е л ь н и ц а. Какая прелесть! (Начала разворачивать свой пакет.) Интересно, в моем пакете тоже есть такая? (Разочарованным голосом.) Нет. Нет. Пусто. Мне разве когда-нибудь повезет?

П р о д а в щ и ц а. Да и не может быть. Записка-то не на машинке напечатана. У кого же столько времени есть, чтобы на все пакеты написать. (Подходит к стеллажу, подряд открывает