– Конечно. И кое-что еще, – ответил он, вылезая из машины и захлопывая дверцу.
Кейт вздохнула с облегчением. Сэм явно собирался проводить ее в дом. Но его последние слова озадачили ее. Она с удивлением посмотрела на него, но он лишь сказал:
– Это сюрприз.
Они молча спускались по ступенькам. Еще не совсем стемнело, и все же Сэм заботливо поддерживал ее под руку. Его прикосновение и сама мысль о нем согревали лучше, чем свитер Энни. Кейт была настолько поглощена своими мыслями и ощущениями, что оступилась на одной из ступенек. И хотя падение ей никак не грозило, Сэм обнял ее за талию, и от этого сердце ее забилось быстрее – но совсем не так, как бьется сердце при испуге.
Когда они спустились, Сэм открыл перед Кейт дверь и последовал за ней. Она прошла на кухню и остановилась у разделочного стола, потрясенная увиденным. Коттедж был освещен несколькими лампами, а из стереомагнитофона доносилась негромкая музыка, хотя она даже и не подумала включить его накануне. Воздух был напоен ароматом печеных яблок и корицы, и в камине тихонько потрескивали дрова. Повернувшись, Кейт увидела улыбающееся лицо Сэма. Ямочки на его щеках стали еще заметнее. Он скрестил на груди свои мощные руки и выглядел безмерно довольным собой.
– Но как…
– Я же сказал, что вы начнете заново, Кейт. В водонагревателе заменили спираль. – Сэм подошел к раковине, включил и выключил воду. – Леонард развел огонь в камине. Пробки на распределительном щитке также заменили, но на вашем месте я бы воздержался от подключения лишних приборов, пока всю систему не проверят. Пользуйтесь пока тем, что есть. У двери сложены дрова, но не беспокойтесь, если огонь погаснет, потому что и одних электрообогревателей будет достаточно.
– Сэм, я… я не знаю, как вас благодарить…
Сэм протянул руку и коснулся пальцами ее подбородка.
– Послушайте, Кейт, никому не разрешается плохо проводить время на моей горе. – Он неожиданно подмигнул ей. – Вы устраивайтесь здесь со всеми удобствами, а я сбегаю принесу продукты.
Кейт прошла в гостиную. Осмотрелась. Оранжево-коричневая обивка уже не вызывала раздражения. Ей было тепло, она была сыта и хорошо отдохнула. Скоро починят ее машину, а потом…
Кейт подошла к окну, занимавшему почти всю стену и выходившему на озеро, и открыла раздвижную стеклянную дверь. Вышла на балкон, нависавший над скалой. Остановившись у перил, с опаской посмотрела вниз. Ей подумалось, что это похоже на жизнь в скворечнике. Кейт протянула руку и коснулась веток деревьев, которые, должно быть, пощадили при постройке дома. Вдалеке, за черным лесом на другой стороне озера, садилось солнце.
– Какая красота, – сказала она со вздохом. Кейт вздрогнула, услышав скрип двери.
– Ну вот, – сказал Сэм. – Все на месте. Отличный вид, правда? Я не устаю им любоваться. – Он подошел к перилам.
– Да, прекрасный вид. – Кейт по-прежнему смотрела на воду, но участившееся сердцебиение свидетельствовало о том, что она острее реагирует на стоящего рядом мужчину, чем на вид с балкона.
– Хотя вы уже пообедали, мы подумали, что десерт вам не повредит. Грэнни передала яблочный пирог. Он на холодильнике.
Кейт наконец повернулась к нему и только сейчас заметила в его руках два стакана.
– Не знаю, как вы относитесь к молоку, но с яблочным пирогом оно очень вкусное. Да и времени у меня не было, чтобы придумать что-нибудь более изысканное.
Кейт смутилась. Она и пальцем не пошевелила, чтобы заслужить такое доброе к себе отношение. Она была для этих людей совершенно чужой, и тем не менее они взяли ее в свой дом, окружив заботой.
На нее пристально смотрели темные глаза Сэма. Он терпеливо дожидался ответа, а она все молчала. Ей казалось, что от него исходят волны тепла, обволакивающие ее защитным коконом. Кейт знала: пока она на этой горе, с этим человеком, у нее все будет в порядке. Это чувство одновременно и успокаивало и тревожило ее, приводило в замешательство.
– Ладно, – сказал он, поставив стакан на перила. – Пожалуй, мы еще плохо знаем друг друга. Вы, наверное, хотите остаться одна.
Он повернулся к двери, но Кейт легонько коснулась его руки.
– Да нет, – сказала она, даже не заметив, что затаила дыхание. – Молоко – это прекрасно…
Кейт поспешно отдернула руку. Неожиданный всплеск чувств к этому человеку испугал ее. Рука Сэма казалась такой твердой, а мощь его тела подавляла. Она взяла стакан и стала медленно пить, глядя ему в глаза. В угасающем свете дня трудно было рассмотреть черты его лица, но Кейт поняла, что сделала шаг в его сторону. Она неотрывно смотрела на мужественный подбородок, на полные чувственные губы – и вдруг снова отвернулась к озеру. Отвернулась так неожиданно, что Сэм пришел в замешательство. А ведь в какой-то момент ему показалось, что она чувствует то же, что и он. Сэм поставил свои стакан на перила, подумав, что ей, возможно, хочется, чтобы он ушел. Кейт сейчас снова замкнулась в себе, хотя до этого была такой открытой… Ее сексуальность поразила его словно молния. Он следил за выражением ее лица в угасающем свете дня. Кремовая кожа чуть потемнела, бледно-зеленые глаза смотрели отчужденно. И тут он понял, что его рука коснулась ее щеки, а пальцы гладят нежную бархатистую кожу.
Кейт медленно повернулась к нему, накрыв своей рукой его руку. Почему она больше не боится? Может быть, именно этого она хотела с самого начала? Несколько секунд они так и стояли, и Кейт снова почудилось, что от него исходит какое-то тепло. Сэм подошел к ней вплотную. И вдруг обнял ее и привлек к себе. Губы Кейт раскрылись, словно для вздоха. И он поцеловал ее. Вернее, это был как бы намек на поцелуй, нежный и многообещающий. Ей стало очень одиноко, когда он отстранился.
– Здесь с вами ничего худого не случится, Кейт, – пробормотал Сэм. – Я позабочусь об этом.
Кейт смотрела ему вслед. Итак, ее машина будет готова через несколько дней. И тогда ей придется принять решение – решение, которое, как полагала Кейт, было принято, как только она оказалась на этой горе.
– Да, Сэм, – пробормотала Кейт. – Да, ты прав. Мы действительно плохо знаем друг друга.
