Кейт безмерно гордилась собой по нескольким причинам. Во-первых, проснувшись утром, она обнаружила, что водопровод не работает, но не запаниковала, а спокойно просмотрела инструкции Ханны и поняла, что необходимо сделать.
Поспешно надев черный спортивный костюм и кроссовки, Кейт вышла из дома и отправилась на поиски упомянутого Ханной насоса. Следуя ее указаниям, она взобралась на холм и продолжала подниматься, пока не добралась до небольшого плато. Миновав две лужайки – на одной из них паслись коровы довольно грозного вида, – она обнаружила насос. Ей оставалось лишь включить его в сеть (кто-то отключил насос, когда резервуар наполнился и вода полилась через край). Это было не так уж сложно, но все же на обратном пути она для поднятия духа спела куплет из песни “Я – женщина”.
Но у Кейт имелась еще одна причина для того, чтобы гордиться собой. Она сумела избавиться от мыслей о Сэме, вернее, отодвинула их на задний план. Кейт по-прежнему совершала прогулки по утрам, даже заходила к Грэнни поболтать. Однако магазин и марину игнорировала. Конечно, ей все равно приходилось проводить какое-то время в его обществе, но она почувствовала, что способна совладать со своими эмоциями. И это в какой-то степени компенсировало тот факт, что Сэм стал сниться ей каждую ночь.
Кейт опять начала подумывать о возвращении домой. Она еще несколько раз звонила Ханне и даже не упомянула имени Сэма – говорила исключительно о работе. Она решила, что уедет через несколько дней.
В последние дни Кейт вновь занялась аэробикой, чего не делала с тех пор, как начала работать в детском центре. В субботу утром вместо того, чтобы отправиться в марину, она включила приемник и стала искать станцию с какой-нибудь энергичной музыкой. Отвергнув несколько станций, специализирующихся на кантри, она наконец нашла что-то вроде диско. Кейт уже направилась в мансарду, чтобы переодеться для занятий, но вдруг заметила под приемником тумблер с надписью “усилители”. Несколько раз пощелкав им, – похоже, ничего не изменилось, – Кейт отправилась наверх.
Она включила музыку предельно громко, вернее, настолько громко, насколько могли выдержать ее уши. Используя комбинации движений различной интенсивности, она двигалась по комнате, пока ее тело не заблестело от пота. Кейт занималась около получаса. Наконец, решив передохнуть, повернулась к стеклянной двери – и пронзительно закричала, увидев темный силуэт мужчины, смотревшего на нее сквозь стекло.
Сэм находил себе в марине все новые и новые дела. Переделав все, что только мог, он даже помог Грэнни подмести пол в магазине. Но чем бы Сэм ни занимался, он время от времени наведывался в дальний конец автостоянки – посмотреть на убегающую вверх дорогу. Однако Кейт не появлялась.
– Ты как бык на привязи, – сказала Грэнни, стоявшая у прилавка. – Прямо с ума меня сводишь.
– Просто день очень хороший, не хочется сидеть в четырех стенах, – пробормотал Сэм, пристраивая щетку у двери кладовки.
– Ну, тогда ступай отсюда. Лучше уж иди и поищи.
– Что же я должен искать?
– Не “что”, а “кого”, парень.
Сэм досадливо поморщился:
– Считаешь себя самой умной?
– Да, парень, считаю. А теперь иди и посмотри, чем она там занимается. Вот, отнеси ей коробку свечей. Она говорила, что страсть как любит еловые свечи в День благодарения. Ну же, шагай!
“Суровая старушенция”, – подумал он, направляясь к двери. И вдруг улыбнулся. Разве от Грэнни что- нибудь утаишь?.. Сэма несколько беспокоило и то, что его чувства к Кейт были так заметны.
Кейт… Он понимал, что она избегает его. Иногда при мысли об этом он приходил в бешенство, иногда чувствовал облегчение, но Сэм знал, что сумеет справиться со своими переживаниями. Он снова и снова твердил себе, что она скоро уедет в город, уедет навсегда. И тем не менее решил навестить ее после того, как она не появилась в марине.
И тут его осенило: может быть, с ней что-то случилось? Учитывая ее “способности”… это не исключено. Нет, весьма вероятно. Сэм ускорил шаг. “Что, если она заболела или искалечилась?” Сэм кинулся к джипу – пешком он добирался бы до коттеджа слишком долго.
Он услышал музыку, как только заглушил мотор. Группа “Би Джиз” громыхала над озером. Сэм невольно вздрогнул – подобная музыка казалась совершенно неуместной в этом горном поселке.
Захлопнув дверь джипа, Сэм сбежал по ступенькам и принялся барабанить в заднюю дверь коттеджа. Он уже догадывался, в чем дело. Только на этот раз обошлось без дыма. Он приник к стеклу, но не увидел ее. Судя по всему, Кейт не слышала стука в дверь. А она была заперта.
Зажимая уши, Сэм побежал вдоль коттеджа. Этот дикий грохот оглушал его. Какого черта она включила внешние усилители? Впрочем, некогда об этом думать.
Сэм подбежал к раздвижной стеклянной двери, и сердце его замерло, когда он увидел извивающееся тело Кейт. Оказывается, она занималась аэробикой. Сэм позволил себе понаблюдать за ней несколько мгновений.
Она стояла к нему спиной. Костюм из спандекса,[5] облегавший ее словно вторая кожа, подчеркивал стройность фигуры. Ему подумалось, что это зрелище – компенсация за то, что он не видел Кейт в купальнике. У него голова пошла кругом: кровь в висках пульсировала в такт ударам барабанщика, грохотавшим в динамиках.
Внезапно она повернулась, и Сэм расплылся в улыбке. Но тотчас же понял, что она кричит. Он не слышал ее крика, но ладонь, прижатая к губам, и ужас в глазах – зрелище слишком красноречивое. Он отступил на шаг, чтобы солнце осветило его. Несколько секунд спустя стеклянная дверь открылась.
Кейт уже принялась отчитывать Сэма за то, что он так ее напугал, но тут поняла, что грохот музыки заглушает ее слова. Она попятилась, озадаченно глядя на Сэма. Сэм же бросился к приемнику и выключил его. Тишина оглушила их обоих. Они молча смотрели друг на друга.
– Откуда взялся этот жуткий грохот? – спросила Кейт, утирая пот со лба тыльной стороной ладони.
– Думаю, что и все зверье в округе задается тем же вопросом.
