мне замечаний! Чтобы вскопано было, как пух! На штык лопаты! Управитесь за сутки - берите документы и прямо сразу звез-з-здуйте отсюда, чтоб я вас не видел! Не управитесь - аккорд не взяли, поедете с полигона талую воду убирать. Теми же ломами. Вопросы есть?
- Так точно! - на правах командира отделения пробасил Простаков. - Это… можно задание уточнить? Значит, на огороде земля, как пух, и мы домой?
- Во, ты глянь, дошло все-таки! - искренне удивился Стойлохряков. - И даже тебе, мосол, это зачтется, хоть ты и не будешь ковыряться. А почему, я тебе сразу скажу. Потому что в отделении у тебя, - комбат обвел взглядом короткий строй, - еще не все пока что дембеля. Чтобы им не скучно было, пока остальные аккорд берут, ты их, Простаков, будешь караулить на шестом посту. То есть с ними караулить шестой пост. Два дня, поскольку ваш взвод туда завтра заступать собирался. Твой командир оттуда нынче сменился, а место начкара там, как он мне однажды верно заметил, сержантское. Вот и будешь там, пока все долбятся. Что, умнее подполковника Стойлохрякова, да? - Комбат оскалился и радостно ударил себя кулаком одной руки по сгибу другой. - Вот, умники, чего вам в мозги! Молодых припахать решили? На быке вашем сибирском, как на тракторе, все за час вскопать! Хер вам, товарищи, хер в задницу! А чтобы не жаловались, что шибко хитрая задачка, командир у вас - с ну очень высшим образованием, карандашик должен уметь в руках крутить. Пусть покрутит! Всем все понятно?!
- Так точно, товарищ подполковник, - угрюмым хором отозвались химики.
- Ничего, т-товарищ комбат, сделаем. - Мудрецкий криво усмехнулся. - И н-не такое б-бывало! С- справлялись.
- Ню-ню, - Стойлохряков сложил губы трубочкой, повернулся к лейтенанту и умильно почмокал. - Ты мой умненький! Только учти: Шпындрюк не зря у меня вас просил, а не трактор взял. Если думаешь, что вы с Валетовым опять кого-нибудь купите - то и тебе хер!
- Да ничего, - пожал плечами Юрий. - На хрена нам твой… ой, простите, ваш Шпендрик? Мы уж и сами. Все по науке, не волновайтесь…
- Давай-давай. - Комбат помахал ладошкой. - Справляйся. А я завтра вечером погляжу на результат…
- Прос-стите, товарищ по-полковник, но вы вроде сут-тки дали? - качнулся в сторону Стойлохрякова взводный. - А п-пока мы инстр-румент получим, дойдем - эт-то считается или как? Опять-таки аккорд, он дембельский, а отбой по распорядку.
- Ну, хрен с тобой, - отмахнулся довольный подполковник. - Завтра с утра начинай и до послезавтра до девяти управляйся. Но ты сам сказал - отбой по распорядку, понял! - Стойлохряков мерзко хихикнул. - Нешто я тебе дам потревожить сон дорогого моего Архипыча! Так что не надейся. Ночью ковыряться не будете. Завтра к ужину свернетесь, а там как уж тебе судьба ляжет!
На следующий вечер к ужину, как ни странно, огород был вскопан. Ломами. К приезду комбата эти ломы были из последних сил вбиты в край ровного, чуть ли не по камешку просеянного садового участка. Земля была взрыхлена - осторожненько, чтобы ничего не повредить - даже под деревьями и забором, возле курятника и свинарника. Не вскопанными остались разве что выложенные кирпичом дорожки.
Бойцы во главе с лейтенантом держались за ломы, чтобы не упасть. Чуть получше выглядели только Валетов и Бабочкин, но и они не спотыкались и не падали исключительно из-за того, что к их кирзачам были прикручены глубоко вонзившиеся в землю альпинистские «кошки». Малорослым дембелям с ломом управляться было до крайности неудобно, и Мудрецкий использовал их как две живые бороны. Благо у старлея Бекетова в заначке нашлось удивительно подходящее для этого снаряжение.
В сопровождении хозяина участка подполковник Стойлохряков принимал работу. Шел по дорожке, время от времени останавливался и брезгливо ковырял ботинком бархатистую почву. Сзади шел глава сельской администрации, восхищенно крутил головой и хватался за мелкие комочки грунта. При первом же прикосновении комочки разваливались почти что в пыль. Но не слишком мелкую - как раз такую, как нужно. Биологическая наука в лице Мудрецкого и сельский опыт дембеля Бабочкина сошлись во мнениях именно на таком размере.
- Ты погляди, Валерьич, - наконец выдавил из себя Шпындрюк. - Ведь как сделали, а?! Ну, был я на выставках, даже в Москве, но так ни один агроном на моей памяти землю-то не причесывал! Может, ты их еще оставишь послужить? Пусть они мне расскажут, как можно такое за день сделать!
- Ну и как же, лейтенант? - хмуро обернулся Стойлохряков. - Объясни!
- Ручками, товарищ комбат, ручками. Вот этими, - пересохшим горлом каркнул Мудрецкий и с трудом оторвал от лома одну ладонь. Показал ее проверочной комиссии - пятерня, как в перчатку, была обернута в грязный, наклеенный вкривь и вкось лейкопластырь. - И головой. И еще - очень уж всем отсюда хочется!
- Во! Слышал, Архипыч? - поднял палец комбат. - Твои алкаши в жизни так не справятся - ни за бутылку, ни за литр! А если солдату дембеля хочется, он тебе вилкой море выкопает и спичкой гору сдвинет! Ну что, обормоты, думаете, взяли аккорд?
Две или три головы устало кивнули, остальным не хватило сил и на этот несложный жест.
- А я вот сейчас проверю. Было задание - как пух, на штык лопаты. Протопоп Архипыч, где у тебя инструмент?..
Из сарая была извлечена штыковая лопата, при виде которой кто-то из химиков не выдержал и зарыдал, но тут же был остановлен ударом в ухо. Поскольку у боевого товарища половина сил ушла не на замах, а на подъем руки на нужный уровень, удар получился не слишком сильным - ухо упруго отбросило кулак и даже не покраснело при этом.
Лопата была здоровенная, треугольная, и длина ее штыка чуть ли не вдвое превышала стандартную армейскую, наизусть и до рефлекса заученную любым, кто копал окопы полного профиля. Комбат то ли бережно, то ли брезгливо держал ее двумя пальцами за кончик черенка. Вынес на середину огорода, вытянул руку - не вверх, вбок, от острия до земли расстояние было пальца три - и выпустил.
Тронутая ржавчиной незаточенная железка ушла в произведение солдатского искусства по самые отогнутые плечики. Черенок торчал из земли, как показанный подполковнику Стойлохрякову средний палец над грязным кулаком.
- Штык, товарищ комбат, - выдохнул Мудрецкий и утер непрошеную слезу. - Полный штык.
- Вижу, есть у вас мягкие местечки. А ну-ка все проверю! - Подполковник заметался по кирпичным дорожкам, выискивая брак в работе. Бесполезно. В любом месте лопата показывала комбату все тот же неприличный жест.
- Да оставь ты их, Петр Валерьич! - наконец вступился за солдат хозяин участка. - Видишь же, все сделали, и ни веточки не тронуто! Ну я же и сам не ожидал, чтобы твои раздолбаи так все чистенько… Отпусти ты их, лучше уже не будет!
- Погоди, Архипыч. - Стойлохряков нагнулся и поднял у самой дорожки комок земли размером с десятикопеечную монетку, не больше. - Это что?! Это что, я вас спрашиваю?!
- Это с ваших берцев, товарищ подполковник, - спокойно ответил Мудрецкий. - Видите, наискось вдавлено? И глины здесь такой нету, здесь только чернозем. У нас возле парка такая глина…
- Не вижу! Ни хрена не вижу! - радостно взревел комбат. - Вижу, что аккорд не взят! Все, сволочи, вы у меня будете копать отсюда и до конца июня!
- Товарищ подполковник, уговор был - сутки, до девяти завтрашнего утра! - Лейтенант не уступал. Терять ни ему, ни его солдатам было нечего.
- Уговор, говоришь?! - Стойлохрякова перекосило. - А вот тебе уго… Ладно! Уговор так уговор, - внезапно согласился он. - Можете пока что поковыряться здесь. Но кто это там мне про распорядок говорил, ась? Через десять минут ужин, так что ломики положили и быстренько побежали, попробуйте мне не успеть! А мы тут с Архипычем посидим, уговорим чего-нибудь за ваши успехи… завтрашние. Потому что я вас и после отбоя проверю, и до подъема, и на завтраке. У вас после завтрака будет целых полчаса на то, чтобы взрыть все заново и в мелкий песок! В пух и прах, лейтенант Мудацкий!
- Мудрецкий, - все так же спокойно прохрипел Юрий. - Понял, товарищ подполковник. В пух и прах. Сделаем. Разрешите идти?
- Давай-давай, вали отседова! - Комбат повернулся к ошарашенному главе администрации. - Вот так, Архипыч, их воспитывать надо!
За его спиной прозвучала отрывистая команда, зазвенел металл. Еще один короткий приказ, и
