Фрол закрыл лицо руками.
- Ты предлагаешь мне выкинуть два года из жизни?!
- За это время все уляжется.
- Парной не забудет. Еще и счетчик включит.
- Надеешься с ним договориться?
- …Вот так я и оказался в зеленых джинсах и черных кроссовках. И я еще пока не решил, стоит ли мне возвращаться в родные Чебоксары.
- Да-а-а! - протянул Витек.
- Надо выпить, - подытожил Леха.
Все посмотрели на лейтенанта.
Вьюжило. Снежинки быстро наносило на плац, уничтожая утреннюю работу Простакова и остальных химиков, каждое утро вычищавших святое армейское место. Если бы сейчас Леха видел, как на нет сводится его работа, он был бы очень зол.
Не видел того, как снежок закрывает расчищенную поутру территорию воинской части, и комбат. Вместе со своей женой он встречал новогодних гостей. Мероприятие вышло несколько сумбурным, так как он собирался вместе с супругой поехать в Самару, где Шпындрюк вместе с элитой города и области провожал старый год и встречал Новый. Но в последний момент Протопоп Архипович объяснил Стойлохрякову, что ему показываться нежелательно. Так, в мягкой форме - мол, кто ты есть - простой подполковник. А там контингент более солидный, и нечего простым служакам похабить собственным присутствием сливки общества.
Петр Валерьевич долго переваривал то, что он не вышел рылом для участия в светском бомонде, но в конечном счете нашел в себе силы улыбаться Шпындрюку в ответ и не наговорить ему гадостей, потому как он не хотел оказаться в далеком далеке на точке, окруженной сплошной тайгой, откуда до ближайшей деревни сотни верст, не меньше. Перспектива сидеть в глуши подполковника не прельщала, и поэтому он по-тихому снес обиду, организовав в противовес самарским гуляньям небольшой сабантуй в собственном доме. На встречу Нового года были приглашены майор Холодец со своей супругой Леночкой, маленькой толстой блондинкой, а также прапорщик Евздрихин со своей женой Александрой. Кроме супружеских пар, к столу позвали и высокую, толстопопую медсестру Лизу, еще не нашедшую себе среди холостых офицеров пару. Миловидная дама с удовольствием приняла приглашение, тем более что на празднике по инициативе подполковника намечались некоторые сказочные мероприятия.
С тридцатого на тридцать первое декабря Стойлохряков забыл про жену и всю ночь просидел за письменным столом, сочиняя новогоднюю пьесу, где должны были быть и Снегурочка, и Дедушка Мороз, и Серый Волк, и Кощей Бессмертный, и Баба-Яга, и Красная Шапочка с Царевичем.
За окнами дома комбата разыгралась настоящая пурга, а в теплой кухне вперемежку со строганием салатиков актеры учили собственные роли, для того чтобы разыграть сценку прямо около праздничного стола. Участвовали все приглашенные, а Холодцу, начальнику штаба, досталось сразу две роли - Серого Волка и Кощея Бессмертного, чем он был очень горд. Даже Серый Волк говорил по ходу действия несколько фраз, что странно. Но, немного поспорив со Стойлохряковым, он все-таки был вынужден согласиться, что животные в сказках могут говорить. Хотя в армии это не положено.
Первое действие развернулось сразу же после тоста, которым проводили старый Новый год. Дедушка Мороз в исполнении прапорщика Евздрихина взял в руки вещмешок, раскрыл его, взобрался на стоящего на четвереньках Холодца и поехал на нем вокруг стола собирать подарки. Первым Дедушка подъехал к супруге комбата и протянул раскрытую котомку. В этот момент Серый Волк заржал, что вызвало общий смех.
- Ты же не конь! - крикнула Лиза. - Ты же волк!
Вера посмотрела на стол, не зная, что бы такое предложить Дедушке Морозу, и в конечном счете отдала ему маленькую чайную ложечку.
Дальше Дед подъехал к самому Стойлохрякову и снова протянул мешок. Подполковник поглядел на прапорщика и, зная, чем его пронять, налил ему стопку водки и подал. Дед возразил, что он на работе не пьет, но подполковник, когда протянул ему еще и бутерброд с красной рыбой, развеял этим все сомнения Дедушки Мороза, и последний пропустил внутрь стопку. После чего Стойлохряков потрепал его по щеке, поддал под зад Серому Волку, и Дедулька поехал собирать подарки дальше.
Подъехав к Лене, жене Серого Волка, Дед Мороз получил от нее дорогой подарок - часы с собственной руки. Животное, стоящее на четвереньках, покосилось на свою жену и намекнуло, что, мол, не сошла ли она с ума, делая столь дорогие подношения этому старому проходимцу.
Евздрихин пнул в бока «скотину» и погнал ее дальше, к высокой и полной Лизочке, мило улыбающейся и всей широтой своего большого сердца воспринимающей происходящее. Когда же ей протянули вещмешок, она не знала, что ей делать. Взяла и вытащила из волос собственную шелковую ленту и протянула Деду Морозу. Если бы в этот момент жена Дедушки, Александра, увидела, как вспыхнули глаза у этого старого хрыча, она была бы настороже. Волосы рассыпались по плечам Лизы, и она, довольная, опустила ленточку в мешок.
После этого побиравшемуся Дедульке осталось только пообщаться с женщиной, бывшей в миру его собственной женой. Саша встретила посланцев с распростертыми объятьями: трижды поцеловала Дедульку в обе щеки. После чего Дедушка засомневался в том, что необходимы такие горячие поцелуи, так как он все-таки Мороз, и его главная задача - не растаять. Холодец, выслушав, что на нем сидит холодный Дед, заявил:
- Ты бы слез бы тогда с меня, а то радикулит, он ведь болезнь, а не просто так, шуры-муры, на четвереньках походить!
Александра смотрела в веселые глаза мужа и не могла придумать, что же такое ей кинуть в вещмешок. Она глядела на остальных гостей, которые подбадривали ее смелыми выкриками, советуя самой забраться в этот мешок и быть лучшим подарком к Новому году. Саша встала со своего места, подошла к наряженной, стоящей в углу елке, сняла с нее игрушку и положила в мешок.
Перед тем как случиться последнему подношению, жена Холодца, маленькая, толстенькая Лена, встала, схватила за волосы другую, но уже высокую, толстуху Лизу и шутя потащила ее на кухню. Лиза охала и ахала. По сценарию происходило следующее: Баба-Яга похищала Снегурочку, в то время как Дед Мороз был занят объездом собственных владений и сбором подношений.
Прискакав на Сером Волке обратно на свое место, то бишь вернувшись в свой дом, Дед обнаружил отсутствие Снегурочки и с горя пропустил еще одну стопку.
- Где она?! - воскликнул он и шутливо ударился лбом о стол. Евздрихину стало больно, так как он угодил в самый край. Но, не желая испортить настроения окружающим, он тут же поднял голову, и все увидели на его лбу красную полосу. - Ну так где же ты, Снегурочка?! - снова воскликнул он и вопросительно посмотрел на собственную жену, исполнявшую, по замыслу комбата, роль цыганки.
Снова вскочив на Серого Волка, который только успел отряхнуться и присесть на стул, Евздрихин поскакал-поскакал, да и приехал к с своей жене. Цыганка протянула обе руки, и Дедулька положил на них свою крепкую мозолистую ладонь.
- Что-то не похоже, чтобы ты, Дедушка, целыми днями на кровати полеживал да бока почесывал, - произнесла цыганка.
Евздрихину слова понравились, и он, улыбаясь, поглядел на комбата, ведь золотые слова молвит девица. Стойлохряков взгляда не понял и с интересом продолжал наблюдать за развитием событий, которые сам придумал.
Цыганка посмотрела на ладонь, провела рукой по жестким волосам Дедушки Мороза, выдернула из его головы несколько волосин и сожгла их на огне свечи. После чего походила по комнате с задумчивым видом. Неожиданно из кармашка пиджака она вытащила горсть конфетти и подбросила их в воздух - всем на мгновение показалось, что на самом деле в дом пришла сказка. Вернувшись на свое место, она громко
