– Простите, ради бога, я просто очень устала сегодня, – робко начала оправдываться я, проклиная себя в душе за это.
Какого черта я перед ним оправдываюсь? Но, с другой стороны, мне нужно было, чтобы он выпустил меня отсюда. Не полезу же я на его глазах через лазейку!
– Устала она, – проворчал дворник и одновременно сторож. – Нечего засиживаться тут.
Он, видимо, был уверен, что я попала сюда еще засветло, когда ворота были открыты.
– Пойдем уж, выпущу тебя, – сжалился он надо мной.
Я не стала ждать повторного приглашения и покорно засеменила за ним, изо всех сил стараясь, чтобы ноги мои не тряслись. На этот раз, на счастье, они вели себя более послушно.
Сторож провел меня к воротам, отпер их и на прощание еще раз посоветовал не появляться здесь в столь позднее время. В его устах это звучало гораздо резче, но мне не хочется даже повторять его лексику.
Сгорая со стыда, я помчалась к своему дому, сразу же почему-то вспомнив, где он находится. И как я могла сразу не найти дорогу?
Поднимаясь к себе, я вспомнила, что так и не сообщила в милицию о трупе, обнаруженном в квартире Кати Зорянской. Ну, зато теперь можно было этого и не делать – достаточно позвонить Жоре. Уж в такое-то время он, наверное, дома?!
Вот все прекрасненько и решится, и я смогу наконец спокойно выспаться в любимой постели, которая все же гораздо удобнее, чем жесткая лавочка.
Однако поднявшись к себе, я поняла, что неприятности мои на сегодня не закончились. Это я обнаружила сразу, как только попыталась всунуть ключ в замочную скважину и увидев, что всовывать его просто некуда – замок был раскурочен до такой степени, что на его месте зияла огромная дыра...
Господи! Это означает, что в мою квартиру пытались проникнуть? И наверняка проникли! И наверняка воры! и сперли мои последние деньги, потому что больше у меня воровать нечего.
А что, если они до сих пор там?
Страх проник во все уголки моего тела, руки и ноги вновь стали предательски подрагивать, и я поняла, что болезнь Паркинсона со временем мне обеспечена.
Не решаясь войти к себе за все сокровища мира, я шементом метнулась на верхний этаж и позвонила своей соседке Людке. Людка ложилась спать довольно поздно, да и, признаться, мне в эту минуту было не до соблюдения правил этикета – главное, что у Людки имелся телефон.
– Оля? – Людка, облаченная в тонкий пеньюар, стояла в дверях с пилочкой для ногтей в руках. – Ты ко мне?
– Люда, мне нужно позвонить, – скороговоркой проговорила я, решительно отталкивая хозяйку и проходя в квартиру.
Ошеломленная моим поведением Людка только и смогла сказать:
– У тебя же есть телефон...
– Да, но, к сожалению. я не могу им сейчас воспользоваться – у меня в квартире воры!
Все это я проговорила на одном дыхании, одновременно набирая Жорин домашний номер.
– Жора! – закричала я в трубку, обрадованная, что слышу голос Овсянникова. – Приезжай немедленно!
– Что случилось? – по уставшему голосу Георгия я поняла, что ему совершенно не улыбается куда-то тащиться на ночь глядя.
– Меня обокрали! – тут, когда до меня самой дошло, что случилось, я не выдержала и разревелась в трубку.
– Час от часу не легче! – простонал Жора.
– Когда?
– Не знаю. Только что! Они у меня в квартире!
– Что?! – заорал Овсянников. – А ты где?
– У соседей наверху.
– Оставайся там, никуда не выходи, сейчас буду, – прокричал Жора и бросил трубку.
Совершенно растерянная Людка смотрела на меня ничего не понимающим взглядом, потом неуверенно сказала:
– Пойдем чаю, что ли, попьем...
– Пойдем! – согласилась я.
Не успел закипеть чайник, как послышался звонок в дверь. Людка пошла открывать.
– Не открывай! – вцепилась я в нее. – Сначала спроси, кто и посмотри в глазок.
– Да это я, я, Жора, – послышалось из-за двери. – Можете открывать.
Людка открыла дверь. Я на всякий случай схватила ложку для обуви, как будто это хилое орудие могло спасти меня, если бы за дверью оказался не Жора. Но это был он.
– Ну, и напугала ты меня, – качая головой, произнес он.
– Жора! – я с плачем упала ему на грудь. – А где воры? Ты их связал?
– Да нет там никого! Все в порядке. Так что можешь спокойно возвращаться.
– Как нет? – удивилась я. – а замок?
– С замком действительно поработали основательно. Одним словом, пошли, здесь тебе все равно больше делать нечего. Извините за беспокойство, девушка, – повернулся он к Людке.
– А как же чай? – спросила она.
– Я непременно загляну к вам на чай... – понизив голос и заглядывая Людке в декольте, проговорил Жора. – Но в другой раз...
– Пошли, – я быстро дернула Жору за рукав.
Полина права – черного кобеля не отмоешь добела.
Мы спустились ко мне и прошли в квартиру. Жора зажег свет. И тут мне снова чуть не стало плохо. Все вещи в моей квартире были перевернуты, бардак царил не хуже того, что я наблюдала в квартире Кати Зорянской.
– Жора... – оторопев, проговорила я. – И это ты называешь в порядке?
– А что такого? – удивился Жора.
– Да ты посмотри, на что похожа моя квартира! – простонала я, сползая по стене вниз. – Ведь тут будто Мамай прошел!
– Ну... Она у тебя почти всегда такая... – смущенно пробормотал Жора. – Я подумал, что ты просто не убиралась давно!
Я гордо выпрямилась с видом оскорбленной добродетели.
– Сколько бы времени я не игнорировала уборку, – произнесла я ледяным тоном, – но такого Содома и Гоморры у меня никогда не бывает! Жора! Ты же профессионал! Неужели ты не видишь, что здесь явно что-то искали? Почему, например, вывернуты все ящики с бельем?
– Я подумал, что ты куда-то торопилась и по своему обыкновению впопыхах искала нужную вещь, – оправдывался Жора.
– Думал ты! Если бы ты подумал, то задался бы вопросом, для чего я стала вспарывать подушки! – да, вот это действительно мне не пришло в голову, – смущенно почесал Жора затылок. – Ну, извини, Оля, значит, у тебя действительно кто-то побывал. Так что теперь тебе предстоит работа – тщательно все просмотреть и выяснить, пропало ли что-нибудь, и если пропало, то что именно.
– Боже мой, боже мой, – сокрушалась я, ползая по полу, пытаясь одновременно собрать вещи, сгрести мусор, а заодно определить, не исчезло ли что-то из моих ценных вещей.
Задача осложнялась тем, что в моем доме вещи обладали уникальной особенностью периодически исчезать таинственным образом, а потом столь же таинственным образом находиться то в детских игрушках, то на антресолях, то в баке с грязным бельем. Причем находились обычно не самые нужные вещи, такие, как, скажем, старый Артуров мячик, найденный там, где ему было самое место – в месяц не выбрасываемом мусорном ведре. Но сын мой был бесконечно счастлив этой находке.
А вот золотая цепочка, например, потерянная года два назад, так почему-то и не нашлась.
– Ну что? – спросил Жора, восседающий среди этого хлама и курящий сигарету.
– Подожди! – я метнулась к шкафчику, где оставляла деньги.
