забуду вовремя что-нибудь сделать. Только Полина не подозревала, что это я вдруг взялась покорять просторы своей кухни. Если бы ведала она, зачем я готовлю все эти закуски, точно бы накричала или голову свернула...
По Полининому рецепту надо было потереть две морковки, а у меня... как назло, терка опять куда-то пропала. Пришлось обегать пол-подъезда в поисках терки, выпрашивая ее у скабрезных соседок. Наконец, со своим боевым трофеем я вернулась домой. Но на этом мои неприятности не кончились. Открыла я баночку грибочков посола моей бабушки, выложила их в тарелочку и вспомнила, что бабулечка всегда лук резала колечками и клала сверху для красоты. Нашла завалившуюся в уголке шкафа луковицу... а надо ее чистить или нет? Наверно надо... Почистила и начала резать. С первого раза кружочка не получилось. Это ничего, ведь еще целая луковица впереди, обнадеживала я себя. Во второй раз кружочек опять не захотел получаться, как и в третий, и в четвертый раз. Нож скользил и, в конце концов, я порезала себе палец. С перепугу, что сейчас умру от потери крови, сунула палец в рот, чтобы остановить кровотечение. Но от лука стало так противно и захотелось плакать, поэтому пришлось сунуть палец под воду и пореветь.
Кровь остановилась, и я решила, что на домашнем ужине для двоих одиноких женщин пойдет лук и не совсем ровными колечками. Остановившись на этом, я удовлетворено поглядела на шедевры моего кулинарного искусства и осталась довольна собой. Все-таки и я что-то умею...
Ожог уха я получила через пятнадцать минут, когда вместо того, чтобы мыть посуду, решила завить волосы щипцами. Лучше бы вымыла посуду...
А в остальном вечер прошел просто замечательно. Ленка пришла с бутылкой коньяку и двумя свечками. Посидели мы с ней цивильно, при свечах, съели мои салаты, пообщались, и тут Катьке в голову пришла гениальная мысль: «А не продолжить ли нам в кафешке? Заодно компанию себе найдем». И мы отправились искать себе компанию. Да и коньяк уже кончился с салатами, а чего просто так сидеть?
Дошли мы до ближайшего кафе и уселись за единственный свободный столик. Не успели акклиматизироваться, как подвалила компания молодых людей, причем сколько их было, сосчитать я так и не смогла. Ясно одно – больше одного человека.
– Привет, девчонки, вообще-то этот столик наш, но мы не против его с вами разделить, – начала говорить одна голова из всей компании, а все другие дружно заулыбались и закивали.
Я не то чтобы против посидеть в компании таких улыбчивых молодых людей, но уж больно их много, как мне показалось. Но Ленка была другого мнения.
– Да? Замечательно, мальчики. Тогда купите нам чего-нибудь выпить.
Один из компании сразу отделился и пошел по направлению к стойке.
Вернулся он с двумя коктейлями, напоминающими мне «Кровавую Мэри», и я сразу повеселела. Разговор начался как-то сам собой, и уже через час мы были друзьями на век.
Мы с Ленкой отошли в дамскую комнату, а когда вернулись, перед нами стоял уже третий фужер «Кровавой Мэри», и разговор продолжился с новой силой.
Я часами могу обсуждать проблему СПИДа и наркомании среди молодежи, но даже мне иногда хочется спать, в конце концов и мы засобирались домой. Вся честная компания изъявила желание нас проводить. Но всю малину испортила Полина, чуть не сбив нашу дружную компанию на дороге. Она вылетела из машины как фурия и принялась орать на всю округу: «...твою мать! Где ты шляешься? И что ты вообще здесь делаешь в компании этих молокососов-придурков? Ты за этим детей одних оставила, мать хренова...»
И все в таком духе. Полина орала и металась перед машиной так, что мои провожатые даже испугались и отошли назад, а потом и вовсе разбежались в разные стороны. Полина схватила меня за руку и потащила в машину.
– Господи, напилась-то как, а? – не унималась Полина.
– Поля, ты не п-переживай так. Мы ж от-тмечали день рож-ждения Катькин, – я пыталась объяснить сложившуюся ситуацию, но язык почему-то не хотел меня слушаться и все время мешался. Наверное, от «Кровавой Мэри»...
Полина меня не слушала, а вертела головой, пытаясь развернуться на узкой дороге. И тут меня осенило...
– А ч-что это ты, собственно, приехала? – все-таки чем я перед ней виновата? Ну, выпила в компании друзей пару рюмочек... Так что ж теперь, меня на всю округу надо грязью поливать?
– Ираиду Сергеевну ограбили, – резко проронила Полина.
Голова начинала проясняться, но как-то медленно.
– Маму? А когда?
– Сегодня.
Я аж подскочила на сиденье и больно ударилась головой о крышу.
– Как сегодня? Кто? Зачем? – я подумала и решила, что вопрос «зачем?» лишний, но слова, как известно, не воробей...
Полина усмехнулась и посмотрела на меня.
– Ну, ты уже почти в порядке. Не знаю кто. Они с ее новым кавалером ходили в театр, а когда пришли, Ираида Сергеевна и обнаружила пропажу. Стала звонить тебе, но не дозвонилась, – на последних словах Полина сделала ударение и многозначительно посмотрела на меня, а я покраснела и потупила глазки, рассматривая с интересом обивку сиденья. – Потом она позвонила мне и попросила приехать вместе с тобой.
– А почему она позвонила тебе? – что-то никак не хотела помещаться в моей голове. – А не в милицию?
Полина выругалась, но начала объяснить.
– Потому что Георгий Овсянников – старший следователь УВД города Тарасова. Надеюсь, Жору-то ты помнишь?
– Твой муж.
– Бывший. А теперь выпей-ка успокоительного, а то, не дай Бог, чего случится с твоей головкой от избытка информации.
Одной рукой Полина вытащила полиэтиленовую бутылку из-под своего сиденья и положила ко мне на колени. Я полезла за аптечкой, чтобы выполнить распоряжение Полины (она всегда меня опекала, а я ее слушалась, так что уже привыкла к этому. И все это благодаря тем минутам, за которые она умудрилась появиться на свет раньше меня. Что ж, наверное, такова моя судьба...) С такими мыслями я проглотила валерьянку, запив ее газированной водой, и прикорнула на сиденье, надеясь немного подремать, пока мы едем. Глаза ужасно слипались...
Мне снился такой прекрасный сон, как вдруг в него вторглась Полина со словами:
– Просыпайтесь, горе-психолог, приехали!
Я хотела возразить что-то на счет того, что я неплохой психолог, но потом передумала. Открыв один глаз, я увидела Полину и дом Ираиды Сергеевны и решила проснуться. Полина вытряхнула меня из машины, чем окончательно привела в чувство, и заперла ее.
Вообще-то, мы не любители с сестрой ходить к маме в гости и делаем это в очень редких и исключительных случаях. Как, например, сегодня. Мы даже для удобства, и своего, и маминого, называем ее по имени-отчеству, т. к. гораздо большую любовь испытываем к нашей бабушке, которая нас вырастила и воспитала.
Второй раз за день я стояла перед этой дверью. На сей раз открыли ее с быстротой молнии. Маман стояла все еще в своем театральном наряде и заламывала руки, собираясь, очевидно, начать долгие причитания. Но Полина была настроена по-деловому.
– Ираида Сергеевна, давайте без лишних истерик, – маман кивнула и приняла вид светской львицы, которую, как стену, топором не прошибешь. – Хорошо. Когда вы последний раз видели свои драгоценности?
Ах, вот значит что украли!? Да, губа не дура у грабителя. Золота-бриллиантов у Ираиды Сергеевны достаточно: и сама приобретала, и в наследство досталось.
– Неделю назад. Я вытащила коробочку, взяла оттуда золотое колье и сережки, ну, и браслетик еще. Вот, они сейчас на мне. Мы как раз тогда с Олежеком в театр ходили. А потом я не стала убирать все назад, а сложила в шкатулку, что около кровати стоит, вот сегодня опять достала и надела. Когда мы вернулись из театра, около двадцати трех часов, я решила положить все в коробочку. Достала ее, а она пустая.
