общей компьютерной системы, управляющей движением машин, как на Алане, в Дантоне нет.
Минут через пять лимузины миновали огромные металлические ворота и выехали на широкое шоссе. Магистраль оказалась практически пустынна. Лишь изредка впереди появлялись мерцающие огоньки фар. Спустя несколько секунд встречный электромобиль проносился мимо на большой скорости. Высокие бетонные барьеры разделяли полосы дороги, тем самым полностью исключалось лобовое столкновение машин. На каждой планете существовали свои меры предосторожности.
– Удивительная женщина, – неожиданно проговорил генерал. – Какая экспрессия, напористость, смелость. И необычайно красива. Признаюсь честно, я покорен ею.
– Вы о ком? – не понял Олесь.
– Конечно о госпоже Кронг, – вымолвил маорец. – Мне довелось пообщаться с ней перед вашим прилетом. Высочайший уровень интеллекта, благородные манеры, изысканная вежливость. Даже в такой сложной и опасной ситуации она сохранила достоинство и гордость. Рискуя собой, добивалась от наших врачей необходимых лекарств для раненных. В морге проверила каждый труп. Неужели все аланки так хорошо воспитаны? Или это исключение из правил.
– Кронг не аланка, а тасконка, – усмехнулся землянин.
– В самом деле? – изумленно произнес Корлейн. – Мы считали, что от древней метрополии ничего не уцелело. По нашим сведениям ядерная война полностью уничтожила инфраструктуру планеты.
– Так и было, – подтвердил Храбров. – Но тасконцы построили глубоко под землей новые города и сохранили цивилизацию. Опасаясь Великого Координатора, они два века не поднимались на поверхность.
Сейчас все изменилось. Союз стал сильным, крепким государством.
– Скажите честно, майор, – проговорил генерал. – Горги – реальность или миф?
– Реальность и очень страшная... – ответил русич. – Мне даже доводилось вступать с ними в рукопашную схватку. Отлично обученные, безжалостные воины. Ради завоевания жизненного пространства, насекомые истребят человеческую расу под корень. Рано или поздно их звездный флот снова вторгнется в систему Сириуса. Разведка боем показала наши слабые места.
В салоне лимузина воцарилась тишина. Каждый из офицеров обдумывал слова собеседника. Восхищение маорца Беллой Кронг сильно заинтриговало Олеся. Что это – искусная игра или откровенное признание мужчины? Лесть не особенно свойственна колонистам. Да и по внешнему виду Корлейна не скажешь, что он способен на бурное проявление чувств. Достаточно сдержан, надменен, уверен в себе. Вряд ли генерал пытается таким способом смягчить позиции землянина на переговорах. Храбров ведь всего лишь представитель Союза планет. У него нет больших полномочий. Окончательные решения будут приниматься на Алане. Маорец прекрасно понимает эту ситуацию.
Тогда, как объяснить поступок Корлейна? Разумных доводов русич не находил. Женщины оказывают на колонистов поистине магическое воздействие. Даже Вайлейн пребывал некоторое время в растерянности, когда увидел среди десантников молоденьких девушек. Причина кроется где-то в морально-нравственных устоях маорского общества.
Впрочем, гораздо больше Олеся сейчас волновала другая проблема. Один из членов делегации – предатель. Очевидность данного факта неоспорима. Кто?
Ответ напрашивался сам собой. Волею судьбы Дан Грондоул раскрыл изменника. Воин Тьмы был вынужден застрелить аланца. Блестяще разработанный план передачи информации рухнул. Нападением на делегацию Вайлейн пытался скрыть истинную причину смерти Грондоула. Тогда почему сохранили жизнь Расселу и Лейзону? Непонятно. В поступках бывшего командующего много странностей.
– Генерал, – вымолвил землянин. – Госпожа Кронг просила меня разобраться в одном запутанном деле. Я говорю об исчезновении Чена Брума. Он занимал довольно ответственную должность. Его область – добыча полезных ископаемых и промышленное производство. Совет наверняка поднимет этот вопрос и потребует разъяснений.
– Мне доложили о пропаже члена делегации, – ответил Корлейн. – К сожалению, предварительное расследование ничего не дало. Ни в госпиталях, ни в моргах Брума не обнаружили. Мы провели допрос штурмовиков. Кое-кто из солдат сообщил, что видел, как человек в штатском садился в электромобиль Вайлейна. Куда его увезли известно только генералу. Когда ваша контрразведка предоставит голографию бедняги, правительство Маоры сразу объявит господина Чена в розыск. В поисках будет участвовать вся полиция страны.
– Благодарю за содействие, – произнес Храбров.
И так – Чен Брум. Широкоплечий, крепкий мужчина с волевым, непроницаемым лицом. Вполне подходящая личность для предателя. Замкнут, немногословен, решителен. У него бластер в руке не дрогнет. А какой доступ к стратегической информации! Он превосходно знал о кризисной ситуации в промышленности Союза, о катастрофическом положении с сырьем. Длительную войну Алан и Таскона просто бы не выдержали. Строить боевые корабли не из чего. Специальные бригады распиливают старые космические базы одну за другой.
Но не слишком ли заметная внешность? Вряд ли Бруму удастся укрыться на Маоре. Хотя... Изменник ведь не собирался прятаться. Вайлейн был уверен в победе. План вторжения раскрыт, самолеты с парашютистами к полюсам отправлены, в запасе два с половиной часа... Вмешался элемент случайности. Кто мог предвидеть, что в кармане русича окажется прибор для подачи экстренного сигнала, и никакие помехи заглушить его не сумеют. Ситуация кардинально изменилась. Уничтожать Рассела и Лейзона уже не имело смысла...
Усталость дала о себе знать и, Олесь незаметно задремал. Он не спал почти сутки. Не стоит забывать и о полученном в бою ранении. Во время перелета через океан на десантном боте землянина тошнило, ужасно разболелась голова. Видимо, легкое сотрясение мозга Храбров все-таки получил. Пришлось прибегнуть к лекарственным препаратам. К счастью, их набор оказался довольно велик и разнообразен. Стимуляторы быстро привели русича в чувство. И, тем не менее, организм требовал отдыха.
Машины подъехали к огромному шестиэтажному зданию из стекла и бетона и остановились у парадного входа. Телохранители тотчас подбежали к лимузину Корлейна и открыли двери. Генерал повернулся к Олесю, снисходительно улыбнулся и негромко сказал:
– Господин майор, мы в центре Дантона. Открыв глаза, землянин мгновенно оценил ситуацию. Храбров проспал не меньше четверти часа.
– Прошу прощения, – проговорил русич, поправляя воротник кителя. – Тяжелый день...
– Понимаю, – кивнул головой колонист. Офицеры не спеша покинули электромобиль.
Олесь с нескрываемым любопытством разглядывал окружающий его город. За последние два века он первый иностранец, который удостоился чести посетить столицу Маоры. Судя по всему, землянин находился в особом правительственном квартале. Сзади виднелись массивные металлические ворота, слева и справа возвышались прямоугольные многоэтажные дома, чем-то напоминающие казармы. Они полностью закрывали обзор извне.
Храбров и Корлейн стояли перед широкой каменной лестницей, ведущей к трем пластиковым дверям здания. Особым изяществом постройки не отличались. Впрочем, замысел архитектора чувствовался сразу. Строгая, сдержанная, аскетическая красота. Полное соответствие духу нации. Суровые условия научили людей обходиться только самым необходимым. Потребности колонистов были минимальны.
Так как боевые действия больше не велись, оперативный штаб Маоры разрешил гражданам не соблюдать режим затемнения. Поэтому, несмотря на глубокую ночь, квартал освещался великолепно. Сразу бросалась в глаза многочисленная охрана. Длинное теплое полупальто, сверху надет тяжелый бронежилет, на голове шлем с пластиковым забралом, в руках короткоствольный автомат. Форма явно не парадная.
После некоторой паузы генерал начал подниматься по ступеням. Олесь двинулся за ним. Офицеров тотчас обступили четверо телохранителей. Они очень внимательно следили за солдатами. Доверять сейчас нельзя никому. Центральная дверь бесшумно открылась. Храбров и Корлейн вошли в просторный холл.
Группа маорцев вытянулась в струну. В глазах некоторых колонистов легко читалась ненависть. Это неудивительно. Нормальные люди в течение одних суток убеждения не меняют. Вряд ли и члены правительства испытывают симпатию к представителю Союза. Однако долг обязывает генералов проявлять уважение. На их плечах лежит забота обо всех жителях планеты.
Пользоваться лифтом Корлейн не стал. Очередная мера предосторожности. Офицеры поднялись на
