При виде этой лужи у Каролины закружилась голова. Она представила, как истекающая кровью Дашка, зажимая рукой рану, выбегает из квартиры, спускается на лифте вниз, выходит из подъезда, падает на лавку, а потом… Исчезает! Поскольку больше крови нигде не видно…
Или это не Дашкина кровь? А ее делового партнера! С ним могло что-то произойти в ее квартире (что именно, и предположить страшно, так как из-за простого пореза не может открыться такое сильное кровотечение), и Даша помогла ему спуститься, положила на лавку, чтобы… чтобы открыть машину (он же наверняка приехал на автомобиле!). Она открыла ее, втащила мужчину внутрь и повезла в больницу. И домой она не вернулась, потому что сидит сейчас у его постели, а квартиру не заперла, поскольку не до того было…
«Как складно! – подумалось Каролине. – Как хорошо… И даже правдоподобно… Но почему-то не верится!»
Как только эта мысль сформировалась в голове, в сердце что-то кольнуло.
– Дочка, ты чего тут стоишь? – донесся до слуха участливый женский голос. – Плохо, что ли, тебе?
Каролина тупо уставилась на пожилую женщину, остановившуюся рядом с ней. Видела она плохо – перед глазами все плыло – да еще голова кружилась, поэтому она привалилась к забору, чтобы не упасть, и невнятно пробормотала:
– Все нормально…
– Батюшки! – ахнула женщина. – Нализалась уже! Что за молодежь пошла! В полдень уже вхлам! Мало того, что ночью шастают еле живые, так уже и днем от них покоя нет! – Она легонько толкнула Каролину в плечо. – А ну иди отсюда! Нечего тут мотаться! А то милицию позову…
Плохо соображая, что именно ей говорят, Каролина поплелась прочь от подъезда. На автомате обогнула дом и вышла к телеграфу. Не глядя на светофор, шагнула на дорогу…
Скрип тормозов ударил в уши и привел ее в чувство.
Каролина очнулась, огляделась. Оказалось, что она чуть не попала под колеса какой-то иномарки с открытым верхом.
– Простите меня, – с мольбой сказала Каролина, заглянув в лицо водителю – молодому черноволосому мужчине в темных очках. – Я задумалась… Простите…
Мужчина опустил очки на кончик носа и остро посмотрел из-под них на Каролину. Глаза у него были удивительные: изумрудно-зеленые, с желтыми точками вокруг зрачка.
– Вам нехорошо? – спросил он, наглядевшись. – Если да, тогда садитесь, я вас отвезу куда скажете…
– Нет, спасибо… Я в порядке… Просто задумалась…
– Еще раз задумаетесь, точно попадете под колеса. Не у всех машин, знаете ли, такие хорошие тормоза, как у «Мерседеса»… – Он распахнул перед Каролиной дверь и приглашающе кивнул: – Садитесь, девушка, я же вижу, вы не в себе…
Каролина не стала больше ломаться – села. Мужчина тут же завел мотор, и машина плавно тронулась с места.
– Вам куда? – спросил он, не отрывая взгляда от дороги.
– Вообще-то мне в другую сторону… К рынку.
Он кивнул и, проехав немного вперед, развернулся.
Пока красавчик совершал маневры, Каролина разглядывала его лицо. Загорелое, худощавое, полногубое, очень красивое. По первому впечатлению он походил на манекенщика или сериального актера: холеный, эффектный, сексуальный. Да еще одет с иголочки, безукоризненно подстрижен (прямые черные волосы нарочито небрежно падали на лоб, закрывая густые брови), дорого надушен. Но когда Каролина увидела на переносице две глубокие морщины, а под нижней губой скорбную складку, решила что он больше напоминает ей принца в изгнании… Или разжалованного в простые смертные греческого бога…
– И о чем вы так глубоко задумались, что даже мою машину не заметили? – спросил полубог, обращая к Каролине свое точеное лицо.
– У меня сестра пропала, вот я и…
– Как пропала?
– Она вчера ночью мне позвонила, сказала, что приехала – Даша в Египте жила долгое время, я сегодня к ней пришла, а ее нет… Я бы так не волновалась, если бы не увидела кровь на полу… И в подъезде…
Но красавец ее не слушал. Он был озабочен чем-то своим. Тогда Каролина замолчала, чтобы не мешать ему думать.
Спустя минуту он встряхнулся и сконфуженно сказал:
– Извините меня, я задумался так же, как вы недавно… А вы о чем-то рассказывали…
– Да нет, ничего…
– Просто я с отцом только что разговаривал… По телефону. Я с телеграфа еду…
Каролина бросила быстрый взгляд на сотовый телефон, торчащий из кармана его голубых джинсов, и тут же отвела его. Но красавец взгляд перехватил и с улыбкой пояснил:
– За границу лучше звонить с телеграфа. Связь качественнее. Да и дешевле это…
– Ваш отец живет за границей?
– Во Франции.
– А вы?
– И я.
– Вы француз?
– Нет, я армянин, но живу в Куршевеле. – Он широко улыбнулся. – Меня зовут Андрей.
– А меня Каро.
Андрей вздрогнул.
– Кара?
– Каро… Сокращенно от Каролина.
– Понятно, – как-то растерянно протянул он, после чего замолчал и опять погрузился в мысли.
Вновь заговорил он только у рынка.
– Куда вас подвезти?
– Да остановите прямо тут… Я добегу… Вон мой дом, видите, с зеленой крышей.
Он отстраненно кивнул, не глянув в указанном направлении, затем махнул рукой и уехал. А Каролина, проводив взглядом серебристый бампер автомобиля, поплелась домой.
Адлер 200… год. Андрей
Высадив странноватую пассажирку у рынка, Андрей поехал домой. Ну не совсем, конечно, домой, а в квартиру, которую снял для него Гурген. В ее тиши и кондиционированной прохладе он собирался обдумать план дальнейших действий.
Добравшись до квартиры, Андрей быстро сполоснулся и, не вытираясь, голышом плюхнулся на кровать. Закрыл глаза, но спать не стал. Пока лежал, думал. О многом. Но главным образом о Каре. Ее труп сейчас в морге – Андрей сообщил о случившемся Гургену, а тот сделал так, чтобы об этом узнала абхазская милиция – отдадут его им завтра-послезавтра. Там надо будет заняться похоронами. На них обязательно припрется следак, ведущий дело. Будет расспрашивать, лезть в душу. Зарываться, конечно, не станет, ясно же, что Андрей ее не убивал, у него алиби, но вопросики с подковыркой задаст. Типа, почему решил наведаться в отчий дом именно в тот день? Знал ли, что в нем живет Кара? Видел ли ее мертвой…
Андрей еще вчера обдумал, что будет отвечать: на родине не был много лет, как приехал в Адлер, сразу решил наведаться в родную Абхазию, посмотреть на отчий дом, поностальгировать; Кару не видел бог знает сколько времени, даже не знал, жива ли она; внутрь дома не входил – во Франции не принято вламываться в чужие жилища…
– Как «чужие»? – задаст резонный вопрос следак. – Особняк же ваш!
– Ну когда это было! Теперь государство другое, значит, и хозяева у дома другие…
Следователь, конечно, ему не поверит, но примет его ложь. Кому охота связываться с сыном легендарного Барса? Тем более всем ясно, что дело так и останется нераскрытым – это «заказуха», а
