с места, подхватив под локти. – Не распускай нюни. Ты молодец, все сделала правильно…
– Убила двоих, и молодец? – Она вырвалась и, вместо того чтобы забраться в свою машину и уносить отсюда ноги, бросилась к слившимся со столбом «Жигулям». – Может, хоть одному можно помочь?
И тут случилось невероятное – «десятка» заурчала, зачихала, задрожала и медленно отъехала от щита.
В разбитом окне показалось окровавленное лицо бородача. Очевидно, он следил за ними и проверял, можно ли помочь товарищу, но, убедившись в том, что тот мертв, развернул машину и довольно резво понесся по дороге в сторону шоссе.
– Давай за ним! – скомандовал Андрей, подталкивая Каролину к «копейке». – Надо за ним проследить!
– А как же джип?
– Его уж и след простыл! А за «десяткой» мы еще можем угнаться…
Они запрыгнули в салон. Андрей попытался захлопнуть дверь, но у него ничего не вышло – она деформировалась, – тогда он пнул по ней ногой, чтобы сбить. С третьего пинка искореженная дверца отлетела в сторону.
– Поехали, поехали, – поторопил он Каролину. – Вон мужик уже на шоссе выезжает!
– Да не заводится! – прорычала она, яростно вертя ключ. – Выдохлась…
Андрей выскочил из салона, обежал машину, встал сзади и начал толкать ее, приговаривая: «Ну давай же, давай, девочка!»
Неизвестно, что помогло больше – его усилия или уговоры, но «копейка» завелась. Чихая, кашляя и плюясь сизым дымом, она поехала. Андрей на ходу забрался в салон. Каролина вырулила на шоссе.
Не проехав и километра, машина остановилась.
– Что случилось? – обеспокоился Андрей. – Заглохли, да?
– Впереди пост ГИБДД. Нас так просто не пропустят. Что будем делать?
– Объехать никак нельзя?
– Нет. Дорога одна…
– Наверное, придется бросить машину…
– Она записана на Каролину Робертовну Ларину. Меня тут же вычислят.
– Скажешь, угнали…
– И кто мне поверит? Была бы хотя бы «десятка», а то «копейка»… Кому она нужна?
Андрей высунулся в дверной проем, приложив ладонь к глазам, посмотрел вдаль. Ему показалось, он видит знакомый силуэт.
– Там не наша «десятка» стоит? На обочине?
– Похоже… – Каролина опустила стекло и выглянула в окно. – Очень похоже… Сейчас подъеду, посмотрим…
Она завела мотор (на сей раз он заработал тут же) и на тихой скорости поехала вперед. У побитой «десятки» остановилась, вышла из салона, Андрей сделал то же самое. Они вместо подошли к машине и заглянули внутрь. Как и ожидалось, салон был пуст. Ни бородача, ни винтовки, ни документов – Андрей просунул руку через окно, порылся в бардачке, – ни дорожной сумки, только на переднем сиденье сиротливо валялась красная бейсболка.
– Бросил машину и уехал на попутке, – сделал вывод Андрей. – Видно, мужик тоже знал про пост…
– Но, он, в отличие от меня, не боялся, что его найдут… Почему-то…
– Машина, скорее всего, приобретена специально для сегодняшнего дела. Или украдена. – Он посмотрел на номера. – Поддельные, как пить дать, но цифры надо запомнить… У тебя как с памятью?
– Плохо, так что лучше запиши в телефон.
– У меня батарея села, дай свой.
– Мой дома. Я так спешно его покидала, что не вспомнила о мобильном…
– Значит, придется запоминать… – Он, зажмурившись, несколько раз повторил про себя комбинацию букв и цифр, пока эта комбинация не встала у него перед глазами так явственно, будто он на нее смотрел. – Все, можно ехать.
Каролина вернулась к своей «копейке», забралась в салон и растерянно спросила:
– И что нам теперь делать?
– Разворачивай тачку, возвращаемся…
– Куда?
– К развилке. – Видя в ее глазах недоумение, Андрей пояснил: – Надо избавиться от машины. Сбросить ее в какое-нибудь ущелье и сжечь.
Каролина на мгновение потеряла дар речи, но быстро пришла в себя и обиженно закудахтала:
– Я понимаю, для тебя «копейка» не машина, но для меня это вполне сносный автомобиль… Я на нем езжу на работу, таксую иногда… Я не дам ее гробить!
– Завтра же я куплю тебя другую.
– Какую еще другую?
– «Десятка» подойдет? По-моему, неплохая машина…
– Она дорогая…
– Не надо считать чужие деньги, – оборвал ее Андрей. – А теперь поехали, а? Дорожный патруль может появиться в любую минуту…
Лето. Хоста-Адлер 200… г. Каролина
Каролина стояла у обрыва и со слезами наблюдала, как горит ее «копеечка». Да, она морально и физически устарела, да, на ее ремонт уходили все заработанные извозом деньги, да, в ее салоне вечно воняло бензином, дворники отваливались, а на лысых шинах невозможно было ездить зимой… Все так, но Каролина очень к ней привыкла!
– Жалко машину, – без тени иронии проговорил Андрей. – Хорошая была драндулетка. С характером…
– Из-за нее я водить научилась… Мне одиннадцать было, когда от нас отец ушел. К другой женщине, курортнице. Уехал с ней. С собой чемодан с вещами взял, телескоп да стопку книг по астрономии – он этим увлекался… Все оставил нам, в том числе и «копейку». Машина в гараже два года простояла. Мне жалко ее стало – ржавела ведь, – вот я и выгнала ее, чтобы «прогулять»… Сначала по двору ездила, потом, научившись из ворот выруливать, по улице. К концу лета так насобачилась, что могла бы запросто гонять по городу. – Она незаметно стерла слезы с глаз. – Но у меня прав не было. Пришлось ждать несколько лет… – Каролина шмыгнула носом. – Вождение я сдала с первого раза…
– Ты отличный водитель. Если честно, я не ожидал… – Андрей покосился на нее. – Ты таксисткой работаешь?
– Нет, радиоведущей.
– Да, у тебя очень приятный голос. И дикция хорошая. – Он еще раз покосился на Каролину, только теперь взгляд был брошен не на лицо, а на бедра. – А ножки вообще обалденные… И походка от бедра. Манекенщицей подрабатываешь?
– Да. На показах. Я идеальная вешалка.
– Ты вообще молодец. Уважаю. – Андрей обнял ее за плечи. Но не интимно, а по-дружески. – А теперь поковыляли. До шоссе идти не меньше часа. Там машину поймаем. Дай бог, дотемна в город попадем.
И они поковыляли. При ходьбе Андрей продолжал Каролину поддерживать, но уже не за плечи, а за руку. Ей бы радоваться, а она грустила. В голове вертелась одна и та же фраза: «Ты вообще молодец. Уважаю». Слово «уважаю» било в висок, причиняя почти физическую боль… Он ее уважает! Что может быть обиднее для влюбленной женщины? Что может быть безнадежнее?! Уважают товарищей, коллег, родителей… Он мог бы сказать: «Ты вообще молодец. Ты мне нравишься!»…
«Нравишься» тоже не бог весть что, но все же лучше, чем «уважаю»…
– О чем ты задумалась? – прервал ее мрачные размышления Андрей.
– Да так… Вспоминаю…
– Если о покойнике, то ни к чему…
– Нет, не о нем. А о девушке из джипа. Рите, кажется?
– Мне она представилась именно так… Но ее имя может оказаться совсем другим.
