Потом он выгнал всех и, уронив голову на стол, плакал о своей загубленной жизни… И снова был кокс — две белые дорожки, как рельсы, ведущие его поезд к пропасти. И, похоже, никуда с этих рельсов ему уже не свернуть…
С ним перестали считаться все его знакомые, даже для друзей он стал балластом, обузой, и это доставало его больше всего. Нежели он годится только на то, чтобы быть шестеркой?
Космос покинул ресторан под утро, когда уже начало светать. Он бешено гнал свой «мерин» по пустынным улицам, безжалостно подрезая редкие в этот час автомобили.
Вдруг через дорогу, наперерез его машине, метнулась угольно-черная кошка. Космос, не раздумывая, ударил по тормозам. «Мерседес» остановился в метре от роковой траектории, по которой кошка перебежала дорогу. Оказавшись на другой стороне улицы, зверюшка замерла, настороженно поглядывая на остановившуюся огромную машину.
Медленно и неуклюже Космос вылез из салона «мерседеса». Его пальцы сжимали рукоять «Стечкина».
— Эй, ты куда рванула-то? — заплетающимся языком крикнул он кошке. — Ты вообще соображаешь, что ты делаешь, а? Ты кого тормозишь? Это же твой Господь Бог едет! Я один решаю — жить тебе на этом свете или нет! Ты поняла? Я освобождаю мир от таких гадин, как ты! — медленно подняв пистолет, он закончил надменно и торжественно: — А ну, признавай, тварь, Бога своего!
Громыхнул выстрел. Кошка испуганно присела и метнулась в сторону. Снова грянул выстрел, за ним еще и еще… Несчастный зверек беспорядочно метался между всплесками жидкой мартовской грязи, поднятыми вонзавшимися в землю пулями.
— Стоять!!! — свирепо рычал Космос, раз за разом нажимая на спусковой крючок.
Когда магазин «Стечкина» опустел, разъяренный Космос швырнул пистолет вдогонку улизнувшей таки кошке. Следом за пистолетом полетела отборная площадная брань новоявленного «бога», но, к счастью, ни то, ни другое уже не могло причинить вреда бедному животному.
Взбешенный Космос вернулся к брошенному прямо посреди дороги «мерину». Через секунду, пронзительно завизжав колесами, автомобиль сорвался с места, оставив после себя едкий белесый дымок жженой резины…
XXVI
Анна встала рано. Перебравший накануне Белый совершенно не оправдал ее надежд — в постели ничего выдающегося продемонстрировать ему не удалось. Раздосадованная таким поворотом дел девушка спала плохо и проснулась рано. От дрыхнувшего без задних ног Белова исходил могучий и совершенно непереносимый смрад перегара. Анна почувствовала непреодолимое желание немедленно забраться под душ.
«Вот тебе и Аль Каноне! — разочарованно думала она, отправляясь в ванную. — Кто бы мог подумать…»
Там, под освежающими струями воды, к ней быстро вернулось бодрое настроение. Ведь по большому счету, она затащила Белова в свою кровать вовсе не для плотских утех. Он нужен был ей совсем для другого. Анна была убеждена — имея такого любовника, как Саша Белый, можно добиться многого в любом деле, и в кино, разумеется, тоже. В ее глазах он был огромным тысячесильным бульдозером, способным с легкостью проложить дорогу к назначенной ею цели. Вот почему в итоге расчетливая девушка решила до поры до времени закрыть глаза на отдельные недостатки своего нового приятеля и держаться за него обеими руками.
Потряхивая влажными волосами, Анна вышла из ванной и услышала, как щелкнул замок входной двери. Ключи от ее квартиры были только у Кордона. Анна запахнула халат и шагнула в прихожую. Это и в самом деле был Андрей Кордон. Расстегивая пальто, продюсер мрачно взглянул на подругу.
— Что, бандиты стали нравиться? Нехорошо, любимая, — покачал он головой.
— Нехорошо изменять любимой с мужчинами, — немедленно парировала Анна. Она прислонилась к косяку, освобождая своему приятелю проход.
Сняв пальто, Кордон бросил его на спинку кресла и по-хозяйски прошел дальше. Он был во вчерашнем костюме — видимо, эту ночь он провел вне дома.
— Какое твое сучье дело, девушка? — равнодушным голосом осведомился он.
— Пожалуйста, не ругайся, — поморщившись, попросила Анна.
— Заткнись, манюрка! — повысил голос Кордон. И тут же развернувшись к хозяйке, вполне вежливо спросил: — Так лучше?
Анна промолчала. Кордон удовлетворенно хмыкнул, снял с шеи бабочку и шагнул к дверям спальни. В ту же секунду они распахнулись — на пороге комнаты в одних трусах появился Белый. Он был похож на вурдалака — всклокоченный, лохматый, с помятым, одутловатым лицом и красными глазами.
Раздирая рот, Белый протяжно зевнул и вперил в продюсера сумрачный взгляд, не предвещающий тому ничего хорошего.
— Андрей-воробей, тебе что, в глаз дать? — почесывая грудь, сипло спросил он.
Кордон, надо отдать ему должное, не растерялся. Мгновенно развернувшись, он живо дунул к выходу, подхватив с кресла свое пальто.
— Аня, я позвоню, — бросил он на пороге.
— Буду ждать… — язвительно ответила она успевшей уже захлопнуться двери.
Анна обернулась к Саше и разразилась ехидным смешком. Белов тоже постарался улыбнуться, хотя ему-то было совсем не до смеха. Голова после вчерашнего буквально раскалывалась от тупой боли. Смущенно потирая лоб, он спросил:
— Ань, у тебя рассола нет?
— Найдется…
Пока Белов плескался в ванной, Анна приготовила ему опохмелку. Она налила мутноватый рассол в изящный высокий бокал и сунула туда соломинку. Венчал композицию ломтик соленого огурца, кокетливо надетый на край бокала, на манер обычного для коктейлей лимона.
Когда Саша, умытый и причесанный, вошел на кухню, Анна протянула ему плод своих стараний.
— Вот умничка… — от души похвалил хозяйку Саша.
Он вытащил соломинку, залпом осушил бокал и, не спрашивая, налил себе еще из предусмотрительно оставленной на столе литровой банки.
Утолив первую жажду, они перебрались в гостиную. Саша с бокалом в руке развалился в кресле, Аня, свернувшись калачиком, пристроилась рядом — на диване. Народное средство начало действовать — похмельный туман в голове Белова потихоньку отступал, рассеивался.
— Андрюха, наверное, обиделся? — повернулся он к девушке. — Как думаешь, я не переборщил?
Анна рассмеялась и беззаботно махнула рукой — да брось, мол, нашел из-за чего беспокоиться…
— А ты сильно от него зависишь? — спросил Белый, посасывая соломинку.
— Ну, как тебе сказать? — пожала плечами Анна. — Две главные роли в год, на фестивали езжу, дом у него в Лос-Анджелесе… Завишу, конечно…
Белов вздохнул.
— А хреново, когда от кого-нибудь зависишь, да? Ань?
— Всегда от кого-нибудь зависишь — такая жизнь… — снова пожала плечами девушка.
Тут в спальне запиликал Сашин мобильник.
— Блин, ну кто там еще? — недовольно буркнул он.
— Да выключи ты его, — предложила Аня.
— Сейчас… — Белов неохотно поднялся и прошел в спальню за телефоном. — Алло!
Звонил Фил. Его резкий, взвинченный голос как ножом вспорол вялое, тягучее и сонливое Беловское похмелье.
— Сань, мне только что позвонили — Космос разбился! Говорят, наглухо…
— Как — наглухо? — пробормотал оторопевший Белов.
— Ну как, как?! Насмерть! Вроде в грузовик воткнулся, что ли… Сань, да не знаю я ни хрена! — Фил почти кричал. — Сейчас поеду в «Склиф» — там все расскажут. Ладно, все, я перезвоню…
Саша с трубкой в руке вернулся в гостиную.
— Что-то случилось? — встревожилась Анна, едва взглянув на его вытянувшееся лицо.
