Шмидту не нравилось, что Толян в последнее время вел себя излишне самостоятельно. Без согласования со Шмидтом он набрал в свою бригаду новых людей. Теперь ему пришлось признать, что среди них оказался стукач. Объяснить случившееся иначе было невозможно.
– Мой прокол, – виновато опустил Толян рыжую голову. – Убить меня мало. Набирал людей, торопился, толком не проверил. Думал, как лучше, получилось как всегда..
– Кто сдал? – спросил Шмидт.
– Да, молодой один, из дембелей. Погоняло – Бугай. Вот сука!
– Тащи его сюда, – распорядился Шмидт. Но Толян только почесал рыжую макушку.
– Не получится, командир. Грохнул я этого козла. Могилку могу показать. Все честь по чести.
Шмидт и расстроился, и удивился. Что-то не похоже на Толяна, он семь раз отмерит, один отрежет. Все делает с умом. К чему такая спешка? Видно, поддался эмоциям.
– Зря ты поторопился. Надо было его ко мне доставить, я бы его сам допросил.
Толян сделал обиженное лицо.
– Я его допросил, потом шмальнул в затылок. Я так понимаю – сам нагадил, сам и убрал. Да и не такая это была птица, чтобы ты свое время тратил. Мелочь. Проехали.
Но Шмидт так не считал и оказался прав. Буквально на следующий день после заключения мира с Кабаном рядом с его 'мерседесом' прогремел взрыв. Взорвалась припаркованная по соседству машина. Водитель Шмидта погиб, сам он был легко ранен в голову. Спасло его только то, что в спешке водитель заехал на стоянку не как всегда – передом, а сдал задом, чтобы потом быстрее выехать. Это стоило ему жизни, но спасло Дмитрия.
Забинтованный, как мумия, он приехал к Ольге. Увидев его, она пришла в ужас. Схватила за руку, потащила за собой в гостиную, усадила в кресло. Сама начала нервно ходить по комнате.
– О, господи! Хорошо, что Ванька спит и тебя таким не видит. Ну почему здесь нельзя вести дела нормально?!
Шмидт удивился: мол, почему нельзя? Это и есть нормальный бизнес, когда есть, что делить. А когда делить нечего, это не бизнес.
– Но ведь они могут также взорвать и меня с Ванькой! – возмутилась Ольга.
– Ну, это вряд ли… – Шмидт все разложил по полочкам: – Ты – законная наследница Саши. Сначала они должны убить меня, потом попробуют договориться с тобой по-хорошему. И только если и тут не получится, тебя устранят. Но не раньше.
Ольга схватилась за голову.
– О чем я?! Несу какую-то чушь! Ты же ранен. Чем тебе помочь? Может быть, перевязать? Тебе не туго, не болит?
Шмидт рассмеялся, встал и подошел к пей.
– Медицина обо мне уже позаботилась, меня даже хотели оставить в больнице. Но это не повод госпитализации. Так что давай вместе подумаем, что ты можешь для меня сделать? Может быть, на скрипке сыграешь?
– Давай в другой раз. Я сейчас не готова. – Ольга вздохнула: как давно она не брала в руки скрипки! Просто стыдно перед собой.
Они стояли рядом, очень близко, недопустимо близко друг к другу. Шмидт наклонился к ней, обнял и привлек к себе. Она не сопротивлялась. Он легко поднял ее и, несмотря па раненое плечо, отнес на диван. Опустился рядом. Так они лежали в темноте, не двигаясь и ничего не говоря друг другу. Наконец Шмидт решился. Его рука потянулась к халату Ольги. Мягким рывком он развязал пояс. Но тут же почувствовал, как на его руку легла ее сухая горячая ладонь.
– Извини. Я действительно сейчас не готова. Шмидт убрал руку.
– Я понимаю. Я тоже не в лучшей форме. Ну что же, ночь дана человеку для сна.
– Я постелю тебе в кабинете, – Ольга поднялась и вышла из комнаты…
Утром в кабинет, где спал Шмидт, заглянул Ванька. Увидел человека, укрытого одеялом, разбросанную мужскую одежду и, самое главное, плечевую кобуру с пистолетом, висевшую на спинке стула.
С радостным криком он выскочил в коридор, ворвался в спальню Ольги.
– Ура! Папа приехал!
Ольга плохо спала, всю ночь ей снились кошмары. Она с трудом раскрыла глаза и почувствовала, что голова у нее просто раскалывается на части.
– Нет, это Дмитрий Андреевич. Не шуми и не прыгай. Он ранен, ему требуется покой и отдых, – сказала она, с трудом заставив себя сесть на кровати.
Ванька сразу притих, повернулся и, как маленький старичок, шаркая ногами, вышел из спальни. В последнее время Ольга стала замечать перемены в характере и настроении сыне. Он по-прежнему с нетерпением ждал возвращения отца. В детской на видном месте висел предвыборный плакат с портретом Александра Белова. Но она видела, что Ванька все больше привязывается к Дмитрию (она как-то незаметно для себя стала называть его в мыслях Митей).
Хорошо это или плохо, она старалась не думать. Также старалась она не думать о судьбе Саши. Если он жив и не хочет появляться, короче, бросил ее с сыном, это его дело. Он сам избрал свой путь. Она не понимала, куда и почему он так внезапно исчез, но внутреннее чувство подсказывало ей, что однажды он так же внезапно объявится…
XXVII
Оля поднялась, приняла ванну и приготовила завтрак. Из детской в кухню доносился радостный визг и звук ударов. Это Ванька молотил привезенный Шмидтом боксерский мешок. Вскоре к звонкому детскому голоску присоединился бас Шмидта. Ольга заглянула к ним. Шмидт придерживал мешок, а Ванька налетал на тяжелый снаряд с яростью бойцового петуха и изо всех сил лупил его руками и ногами. Бил он так, что Шмидт с трудом удерживал содрогающийся мешок.
Ольга поспешила пресечь это безобразие.
– Эй, пора завтракать! И отстань от Дмитрия Андреевича. Ему нужен отдых.
Шмидт внимательно посмотрел на нее.
– А что, ты права. Отдых мне действительно нужен. Не съездить ли нам по такому случаю в лес?
– Ура! В лес! – заорал Ванька радостно. Ольга испуганно взглянула на Шмидта.
– В лес? На охоту? Ни в коем случае.
– Почему? – удивился тот.
Ольга неожиданно закрыла лицо руками. Перед глазами у нее предстала картина из прошлого – крошечный Ванька, стреляющий из отцовского пистолета. И кровь. Кровь Фила, Тамары, Космоса и Пчелы. Она вздрогнула.
– Я ненавижу оружие, – призналась она. – И не хочу, чтобы Ванька к нему привыкал. По крайней мере, с детства. Подрастет, пусть тогда сам выбирает – пистолет или скрипку.
Шмидт подошел к ней и деликатно обнял ее за плечи.
– Не беспокойся, на охоту мы не поедем, обещаю тебе. Я сам ненавижу стрелять в зверей. Считаю, что это подло.
– А в людей? – Ольга тут же пожалела о том, что спросила, по делать было нечего. Она стояла и молча смотрела, как Дмитрий будет выходить из неловкого положения.
Шмидт помолчал, чтобы точнее сформулировать ответ. Он понимал, что Ольга вольно или невольно была в курсе дел Бригады, и знала о его роли в них. Поэтому он ответил обтекаемо:
– В людей, по крайней мере, первым не стреляю. Стараюсь не стрелять. Короче, не волнуйся, мы поедем на рыбалку. Рыбок, надеюсь, тебе не жалко?
Ольга мягко отвела его руку и с недоверием посмотрела в глаза. Шмидт выдержал ее испытующий взгляд. Она вздохнула.
– Вообще-то рыбок тоже жалко, но раз вам так неймется… Поедете без меня, я сегодня буду занята в 'Фонде'. Будьте осторожны.
