— Пусти же, пусти! — потребовала Надежда, пытаясь сбросить руку приятеля со своей талии, но тот только крепче прижимал женщину к себе. — Нас могут увидеть.
Кабан ухмыльнулся:
— Никто нас не увидит, все на молитве, и ты это прекрасно знаешь. Так что не строй из себя недотрогу.
— Да пусти же! — рассердилась, в конце концов, Надежда. — Больно мне!
Она стала извиваться, и Кабан вынужден был ослабить хватку. Холмогорова вывернулась из его объятий.
— Ну, чего тебе? — спросила она и стала пятиться к двери.
Кабан сделал два больших шага, преградил путь.
— Поговорить хочу.
— Говори, — не очень-то дружелюбным тоном разрешила Наденька.
— Да чего ты себя так со мной ведешь? — психанул Кабан, обиженный несговорчивостью подруги.
— Как? — изображая невинность, распахнула Надежда пошире глаза.
— Как, как, — передразнил Кабан. — Шарахаешься от меня, будто я чумной. А ведь я по твоей вине оказался в Эмиратах, будь они прокляты! Если бы не ты со своей затеей украсть племянника Белова, я бы в Красносибирске сейчас конфетами торговал!
— Да, я виновата перед тобой, — призналась Надежда. — Но я постаралась искупить свою вину и упросила шейха забрать тебя, а заодно твоих дружков, из тюряги.
— Это верно, — вынужден был признать Кабан. — Но раз уж ты сделала одно доброе дело, то не останавливайся на достигнутом, вытащи меня, а заодно и себя, отсюда. — Он приблизился к Холмогоровой и зашептал: — Узнай, где у шейха деньги и драгоценности лежат, ну, золотишко, брюлики там и прочие побрякушки. А потом мне шепни. А мы тут с пацанами прикинем, как их лучше взять, прихватим тебя вместе с ними да всем гамузом слиняем отсюда.
Ну вот и выпал Холмогоровой шанс вырваться из гарема с приличным состоянием в кармане. Нужно только как следует распорядиться им, правильно, с умом организовать дело, а там, возможно, случится так, что все денежки у нее окажутся. Однако Наденька не хотела показывать Кабану, что заинтересовалась предложением — пусть поклянчит, побегает за ней, сговорчивее позже будет.
— Я подумаю, — сказала — она надменно. — И это… — Холмогорова помахала у лица ладонью и зажала двумя пальцами нос. — Отойди немного, Ромео, от тебя навозом несет… Ну, у тебя все?
— Нет, не все! — оскалился Кабан, и в глазах его зажегся недобрый огонек. — Ты мне еще кое-что должна.
Холмогорова поняла, что сейчас произойдет. Она сделала шаг назад и угрожающе сказала:
— И не думай, Ромео, плохо будет!
— А это мы сейчас увидим, — ухмыльнулся Кабан и толкнул Надежду в свободное стойло. — Я думаю, нам будет очень хорошо.
Молодая женщина стала отступать.
— Ромео, Ромео, — перешла она на увещевательный тон. — Не сейчас. Давай в другой раз, ну, милый, я тебя очень прошу!
Глаза у Кабана налились кровью. Он шагнул в стойло.
— Другого раза может и не быть, — прохрипел он, чувствуя, что уже не в силах совладать с охватившим его желанием. Он грубо схватил Холмогорову за шею, повернул и швырнул на коновязь.
— Пусти, дурак! — пытаясь вырваться из лап Кабана, сдавленно прорычала женщина. — Ты представляешь, что будет, если нас здесь застукают?
Кабан отлично представлял себе, что… И его, и Надежду запросто могли убить. Но ему было уже на все наплевать. Он ничего не слышал, кроме зова плоти, и ничего не видел, кроме соблазнительного тела Наденьки. Он придавил ее грудью к перекладине, задрал юбочку и приспустил шаровары. Надежда извивалась, однако силой Кабан обладал неимоверной. Он держал женщину крепко. Тонкая — в сантиметр шириной — полоска трусиков меж двух крепких, идеальной формы ягодиц окончательно помутила разум мужчины. Он заревел, спустил штаны и, схватив женщину за бедра, грубо вошел в нее.
— Я закричу! — жалобно и с болезненным придыханием предупредила Холмогорова.
В ответ Кабан сладострастно хрюкнул, схватил ее за талию и задергался в бешеном ритме. Рука Кабана больше не давила на шею, и Холмогорова наконец-то смогла принять более удобную позу. Изящно отклячив попку, она уперлась ладонями в деревянную перегородку и пошире расставила ноги. Опасность того, что в конюшню могут зайти и застукать их, придавала ситуации особую пикантность. Острые запахи конюшни действовали возбуждающе.
У Наденьки это был первый опыт экстремального секса. Неожиданно для самой себя она почувствовала сильнейшее желание. Задрожали колени, сладко заныл низ живота, где-то там, внизу, зародилась горячая волна, которая прокатилась по всему телу, ударила в голову. Из груди Наденьки невольно вырвался стон, и она содрогнулась от удовольствия…
Лайза Донахью вернулась в свою квартирку в Нью-Йорке после работы усталой и голодной. Она по привычке щелкнула пультом дистанционного управления телевизором и, даже не взглянув на экран, направилась в конец большущей комнаты, где располагалась электрическая плита, несколько кухонных шкафчиков и бар.
Какая-то девица голосом Мадонны, а может быть, это была сама Мадонна, выпендриваясь, пела, но Лайза по-прежнему не обращала на экран внимания. Работающий телевизор служил ей в квартире фоном, а что там показывали, не важно.
Лайза выжала из апельсинов сок, приготовила сэндвич и со стаканом в одной руке и сэндвичем в другой села в кресло. Пела действительно Мадонна. Лайзе она никогда не нравилась ни как певица, ни как личность, даже в лучшие ее годы, когда все кругом с ума от нее сходили. Правда, теперь та увлеклась кабалистикой и стала другим человеком, даже имя поменяла. Ну что же, как говорят в России, флаг ей в руки.
Прихлебывая сок, девушка принялась щелкать пультом, прыгая с канала на канал. Ничего интересного'. Мелькали кадры боевиков, мыльных опер, дешевых комедий. Двадцатый, тридцать седьмой, семидесятый канал… Стоп! Она вернулась на пару каналов назад. Что-то ей показалось там заслуживающим внимания.
Лак и есть — вулканы! С некоторых пор они стали ассоциироваться у нее с Александром Беловым. Это ведь его хобби! Интересно, смотрит ли Саша эту программу? Вряд ли, если учесть разницу во времени в России и Америке. Но что это? Лайза внутренне напряглась и поставила на столик стакан с соком. На экране телевизора был сам Саша Белов. Веселый, улыбающийся, вместе с каким-то бородатым мужчиной лет пятидесяти. Лайза прибавила звук.
— Российские вулканологи Джозеф Штернгарт и Александр Белов побывали в кратере действующего вулкана в момент его извержения, — восторженно вещал кто-то за кадром. — Ни одному человеку ранее не удавалось спуститься в пасть извергающего огонь дракона. Это сенсация мирового значения! Вы видите кадры документальной хроники экспедиции вулканологов. Перед вами вулкан Бурный…
На экране замелькали не очень качественные кадры, сделанные в кратере вулкана, потом бурлящая лава на расстояния нескольких метров, вертолет, забирающий членов экспедиции и, наконец, само извержение, судя по ракурсу, снятое сверху.
Лайза почувствовала неприятную пустоту и холодок в груди, когда представила себе опасность, которой подвергался Белов. Опять ведь рискует жизнью, как мальчишка. Про сэндвич и сок она забыла.
— …Штернгарт и Белов отбыли в Никарагуа, — продолжал диктор. — В этой стране неожиданно проснулся считавшийся ранее потухшим вулкан Санта-Негро. В окрестностях вулкана объявлено чрезвычайное положение. Население эвакуировано, однако внезапно вулкан прекратил свою деятельность. Возобновится ли в ближайшее время извержение — неизвестно. В сложившейся обстановке неопределенности правительство не решается отменить чрезвычайное положение, в связи с чем страна терпит колоссальные убытки — четыре с половиной миллиона долларов ежедневно. Правительство
