– Думаешь, порох взорвал тот, кто держал Ройса в темнице?
Алекс кивнул, с удовлетворением думая о том, что Джоанна спокойно восприняла трагедию. Впрочем, он и надеялся, что она будет держаться молодцом. Им обоим не следует впадать в панику, если они хотят выбраться отсюда.
– Скорее всего они сделали это, чтобы скрыть следы своих преступлений, – сказал он. – А тут еще мы подвернулись им на счастье.
– М-да, им действительно повезло, – проговорила Джоанна.
Без сомнения, они попали в каменную ловушку. Но у Алекса был почти беспечный вид. Воинская закалка. Признаться себе в страхе – это первый шаг к тому, чтобы его преодолеть.
Не выпуская руки Джоанны, Даркурт подошел к реке, которая постепенно возвращалась в свои берега.
– Мы с Атреусом мальчишками исследовали эти пещеры, – задумчиво вымолвил Алекс.
– Их тогда использовали для чего-нибудь? – поинтересовалась Джоанна.
– Нет, сюда никто никогда не заходил, – ответил он. – И кажется, я помню эту реку.
– Кажется? – удивленно переспросила Джоанна. Даркурт пожал плечами.
– Вообще-то подземные реки не такая уж большая редкость, но эта кажется мне знакомой, – объяснил он.
– Но если ты прав, то знаешь, куда она течет?
– Она выходит на поверхность недалеко от того места, где мы входили в пещеру. – Он крепче сжал ее руку. – Ты умеешь плавать?
Вопрос был резонный, но все равно поразил Джоанну. Вода – ее стихия, хотя Алексу это еще неизвестно.
– Да, – односложно ответила она.
– Я имею в виду, умеешь ли ты плавать хорошо, – уточнил Даркурт. – Течение тут очень сильное, и есть участки, где мы не сможем высунуть голову, чтобы глотнуть воздуха.
И еще, наверное, там будет темно. Очень-очень темно… Не думать об этом! Думать только об Алексе, о том, как они вернутся к солнечному свету.
– Я очень хорошо плаваю, – сказала Джоанна. Несколько мгновений он смотрел на нее. Все в облике этой женщины говорило о непреклонной храбрости – наклон головы, осанка, разворот плеч.
– Хорошо, – кивнул Даркурт.
Поставив факел рядом с огромным валуном, он взялся за подол ее платья. И под изумленным взглядом Джоанны оторвал от подола длинный кусок. А потом подергал ткань, пробуя ее на прочность.
– Отличный шелк, крепкий, – заключил принц. – Подойдет нам.
– Для чего?
– Самая большая опасность для нас – потерять друг друга.
– Надеюсь, этого не случится, – пробормотала Джоанна.
– Правильно. И для того, чтобы избежать этого, я обвяжу один конец куска вокруг твоей талии, второй – вокруг себя. Мы вместе войдем в воду. Ты почувствуешь, когда я начну всплывать на поверхность, и сделаешь то же самое.
– Ты же говорил, на реке будут участки, где мы не сможем всплыть, – напомнила женщина.
Даркурт кивнул:
– Два, причем довольно больших. Я дам знать, когда мы окажемся рядом с ними.
– Ты так хорошо помнишь, где они находятся? Как часто вы с Атреусом плавали в этой реке?
– Пока не пришли к выводу, что ни один не сможет обойти другого. Это заняло у нас некоторое время.
– Следует ли мне сказать, что это было сущим безумием, или лучше промолчать? – улыбнулась Джоанна.
– В данных обстоятельствах, пожалуй, лучше промолчать, – вернув ей улыбку, промолвил Даркурт. – Но ты можешь не беспокоиться: отец сурово наказал нас за то, что мы ходили сюда.
– Правда? И что же это было за наказание?
– Он заставил нас целый месяц чистить конюшни, – ответил Алекс.
В Хоукфорте Джоанна чистила большую часть конюшен, поэтому его слова удивили ее: она не считала уборку у лошадей таким уж серьезным наказанием. Заметив ее замешательство, Даркурт добавил:
– В дворцовых конюшнях около трехсот лошадей.
– Боже мой, тогда вам приходилось целыми днями вывозить навоз!
– Восемнадцать часов в сутки, – уточнил Даркурт. – Отец сказал, что если это было хорошо для Геракла, то пойдет на пользу и нам.
– Удивительно, что он не заставил вас повторить все двенадцать подвигов Геракла.
– Я бы не стал возражать против знакомства с царицей амазонок, – сказал Алекс и, наклонившись, поцеловал Джоанну в губы. – Ты готова?
