бедрам…
— Что? О да, наверное, но, сказать по правде, я всегда мечтала о том, чтобы уехать с Акоры.
— Что ты и сделала.
— Я имею в виду надолго, дальше… Впрочем, это не имеет значения. — Как глупо с ее стороны даже думать об этом! Она была частью этой земли, связана с ней кровью и судьбой. Для нее не будет другого мира.
— Вот что всегда восхищает меня в женщинах.
— Что же?
— У них достаточно сил, чтобы оставить все то, что им дорого, и начать жизнь с нуля на новом месте. Если подумать, получается, что женщины делают это гораздо чаще мужчин. В конце концов, обычно именно женщин выдают замуж, отсылают жить в другой клан, за холмом или гораздо дальше. — Он посмотрел на воду, сверкающую в солнечных лучах. — Как там говорила Руфь? «Твой народ станет моим народом»? Чтобы сказать такое, нужно иметь мужество.
— Ты имеешь в виду библейскую Руфь? Я читала эту историю. Она очень меня впечатлила.
— В Библии много сильных женщин.
Он потянулся и стал наблюдать за дельфинами, появившимися возле корабля. Они выпрыгивали из воды в кильватере судна и весело кувыркались. Среди них поблескивала небольшая рыба, всего лишь фут или два в длину; ее плавники были похожи на крылья, и она поднималась из воды, как будто паря над поверхностью.
— Рыба, которая летает? — спросил он, улыбаясь.
— Всего лишь одно из чудес Акоры. Посмотри сюда, видишь, как меняется цвет воды? Сначала она была темно-синяя, а теперь зеленая и гораздо светлее.
Когда он кивнул в ответ, Кассандра сказала:
— Если здесь нырнуть, увидишь небольшой риф и отмель, а среди них развалины дома, по-видимому, довольно большого. Каким-то образом он избежал полного разрушения, даже когда его залило водой. Из остатков комнат доставали мелкие вещицы — несколько статуэток, обломки посуды, даже фрагменты мозаики.
— И никаких следов обитателей дома?
— Нет, но, возможно, им удалось спастись.
Они оба знали, что это маловероятно. Нельзя было обмануть судьбу, постигшую большинство обитателей Акоры.
— Как думаешь, у них были хоть какие-то опасения, они подозревали, что должно было случиться?
— Те, кто выжил, оставили записи, свидетельствующие о том, что перед взрывом дрожала земля и какое-то время шел пар. Но они уже видели подобное на горе и даже нечто похуже, поэтому многие просто предпочитали не задумываться об этом.
— Они считали, что опасности нет?
— Мне кажется, да. И потом, согласись, людям ведь всегда хочется в это верить. Все хотят продолжать жить обычной жизнью, думают о других заботах, и в будущее особо никто не заглядывает.
— Даже под сенью вулкана?
— Даже и в этом случае. — Она указала рукой куда-то вдаль. — Я могу ошибаться, но, по-моему, там может быть осьминог.
Ройс посмотрел туда, куда она показывала, вглядываясь в темную тень, скользящую под водой.
— Большой, — пробормотал он.
— Пятнадцать, может быть, двадцать футов в длину. Видишь, как дельфины уходят в сторону, а с ними и летающая рыба? На самом деле они не боятся его, он на них не охотится, но все равно они его пропускают.
— Я бы сделал то же самое.
— Это деликатес, — сказала Кассандра, — но на самых больших мы не охотимся.
— Слишком опасно?
— Слишком жестко — я имею в виду мясо, конечно. Они того не стоят.
Он засмеялся в ответ и посмотрел на нее с такой нежностью, что она подумала, что приличнее будет отвести глаза, но ей удалось это сделать лишь на мгновение. Взгляд Ройса притягивал ее, и она поняла, что опять смотрит в его зеленые, с золотом, глаза, глаза, которые слишком уж многое подмечали.
— Мне бы следовало догадаться, что вы, акорцы, не отступились бы перед любыми трудностями, — сказал он.
— И все же мы относимся к состязаниям весьма избирательно.
— Да уж, я думаю.
Между ними повисла тишина. Она не хотела задумываться, что именно он имел в виду. Они направлялись в Лейос, «равнинную местность», и день был чудесен.
Что будет, то будет.
— На этот раз обойдемся без олив? — спросил Ройс. Она покачала головой, но не обернулась, вглядываясь в воду, которую рассекал корпус корабля.
— Не на Лейосе. И кстати, лучше вообще не упоминать про оливы. Конечно, люди здесь едят оливы и используют масло, но они считают, что выращивать пшеницу гораздо важнее, чем ухаживать за оливковыми деревьями.
— Так между Лейосом и Каллимосом соперничество?
— Ну, в некотором роде да, хотя и несерьезное. Жаль, что Брайанна не смогла с нами поехать.
— А что, ее семья с Лейоса?
— Да, и, конечно же, они по ней очень скучают, но ведь она не может оставить Елену: сейчас наступает самое тяжелое время, когда целительнице предстоит, возможно, труднейшее испытание за всю ее жизнь.
— Кассандра, я верю, что Атрей обязательно выздоровеет.
Он хотел ее утешить, именно так она и восприняла его слова. Когда он приблизился и обнял ее, она даже не пыталась отстраниться. Пусть те, кто видит это, думают что хотят. Она хотела побыть просто женщиной, а не Атридис в эту секунду.
«Твой народ станет моим народом». Как бы она хотела сказать это от чистого сердца! И насколько горько было осознавать, что она не может так поступить.
В середине дня на севере на горизонте появилось темное пятнышко. Кассандра не стала ничего говорить по этому поводу и надеялась, что Ройс не обратит на него внимания. Какое-то время ей казалось, что он его не замечает, но тут он спросил:
— Это что, Дейматос?
Она притворилась, будто только что его заметила, но знала, что Ройс не попался на эту удочку.
— Да, это он.
Несколько минут он молчал, а она вся извелась, не в силах даже представить, какие ужасные воспоминания о заточении на этом острове мучили его в это время. Наконец он произнес:
— А мне казалось, что он больше.
— Впечатления бывают обманчивы.
— Похоже на то. Люди Марселлуса все еще там?
— Думаю, они как раз сегодня уехали. Они сообщили, что не нашли признаков добычи серы на острове.
— Но если кристаллы серы остались после извержения вулкана, их ведь не надо особо добывать?
— Наверное, не надо. Такие кристаллы можно найти на земле или же, что чаще случается, в пещерах. Но на острове нет никаких признаков того, что кто-то там жил или работал.
Он посмотрел вдаль, на вырастающий из моря силуэт острова.
— Ты ведь знаешь, что некоторых из тех, кто был на стороне Дейлоса, так и не поймали.
— Я знаю, что это вполне возможно, но ведь точно неизвестно, сколько у него было людей, поэтому нельзя определенно сказать, остался ли кто-нибудь из них на свободе. Но даже если и так, без Дейлоса, который мог бы их возглавить, они вряд ли смогут чего-то добиться.
