Медея
Медея… Вот в кого превратилась Таня.
Давайте, как положено говорить в таких случаях, перенесемся в далекое прошлое, за три тысячи лет от нас. В страну теплых морей, доступных по цене шуб и мрачноватого вида греков. Причем все сохранилось, заметьте, – и моря, и греки, и шубы. И страсти, со всем этим связанные.
Давным-давно описано, рассказано, оплакано. Влюбляются, клянутся, используют в своих интересах, предают, бросают… Но почему ни один – ни один! – человек, предавая любовь и веру другого, не думает, что происходит с преданным? Он просто немножко отвлекается от будничного течения, от быта. У него кровь быстрее бежит по жилам… При чем тут предательство, вообще-то?
Наверное, так же рассуждал и Ясон. Героический древнегреческий мужчина с непростой судьбой. С раннего его младенчества про него было известно, что ждет его что-то героическое. Его даже не человек воспитывал, а кентавр! Ну, это опустим… Замнем для ясности… Хотя почему бы и нет? А вот сказать бы древним грекам: Васю из второго подъезда дома номер 50, квартира 20, по улице Третьего Отряда Мукомольщиков из города Москвы, столицы Российской Федерации, воспитывал волшебный одноглазый герой. Звали его Телевизор (отчество опустим во избежание обвинений в черном пиаре). С помощью огромного светящегося голубого глаза Телевизор мог говорить, петь, рассказывать сказки. Что, не правда? Ну, родители Васи все время совершали подвиги… Пахали… И доверили Васю Телевизору. Интересно, поверили бы древние греки? Они бы – да. Вполне. Так что и нам про кентавра надо бы поверить. Но дело не в кентавре, который, кстати, учил парня с малолетства быть прежде всего честным и отвечать за слова и поступки.
Ясон, как известно, отправился добывать золотое руно. На корабле. Руно хранилось у царя Эета, который, в принципе, не собирался никому отдавать, дарить, уступать по сходной цене это свое знаменитое драгоценное меховое сокровище, воспетое всеми, кому только не лень, вплоть до наших дней. Но если ты хочешь сохранить какую-то драгоценность, остерегайся прежде всего самых близких тебе людей. Например, дочерей. На всякий случай. Они не плохие, но по глупости способны очень испортить жизнь близким в период своего цветения. Это установленный наукой факт. Но тогда науки не было, а была одна мифология и язычество.
Эх, приплыл Ясон за этим злополучным золотым руном. И век бы его не увидел, как своих ушей без зеркала, если бы у царя Эета не было бы дочери Медеи.
Только не надо ее винить. Она вообще совершенно не виновата.
Дело в том, что, по свидетельским показаниям древних греков, когда Ясон явился во дворец царя, с высот слетел невидимый шаловливый божок Эрот, притаился за спиной красавца юноши и пустил золотую стрелу в сердце Медеи. После чего она не могла уже не влюбиться в прекрасного чужестранца.
Разве это ее вина? Медея, кстати, была девушкой-волшебницей, обладавшей всяческими паранормальными способностями, о чем окружающим было хорошо известно.
Отец Медеи, не желая никаких ссор, поставил дерзкому парню условие, выполнив которое, тот получил бы свое вожделенное руно. Но выполнить поручение царя было немыслимо. Тут бы никакой одноглазый Телевизор не помог. И вообще, лучше было бы после такого заданьица собраться, сняться с якорей и поплыть домой без руна и всяких нехороших последствий. Задание было такое: Ясон должен был распахать поле, посвященное богу войны Аресу, железным плугом царя Эета, а в плуг запрячь медноногих, дышащих огнем быков.
От одного этого бизнес-плана голова может пойти кругом. Но это было далеко не все.
Потом надо было засеять это поле зубами дракона, а когда из этих зубов вырастут закованные в броню воины, сразиться с ними и перебить их.
И кто бы это смог?
Ясон в смятении чувств возвратился на свой корабль по имени «Арго» и стал держать совет с командой. Команда решила просить помощи у Медеи.
Бедная влюбленная волшебница испытывала страшные терзания. Во сне ее посещали видения одно ужаснее другого. Но любовь…
Вот опять… Это слово с неопределяемым значением.
Люблю-люблю-люблю… Сплошная лапша на уши. Но не для тех, кто любит! В чем и заключается их трагедия. А Медея – любила.
Они встретились ночью. Медея передала Ясону волшебную мазь, которая должна была сделать его неуязвимым. Изложила все инструкции по применению. Попрощалась навеки. Но тут Ясон, тронутый ее любовью, влюбился сам.
Ну что сказать? Все прошло, как по писаному. Намазался мазью. Стал сильным, как незнамо кто. Ну, скажем, как трактор. Только гораздо красивее.
В общем, распахал, запряг, посеял, сразился и перебил. Потом похитил золотое руно (царю расхотелось его отдавать в нехорошие руки), пришлось утащить, прихватив с собой и Медею, на которой он позже и женился, принеся ей клятву верности, какую тогда полагалось провозглашать при бракосочетании.
Дальше ее ждало много приключений, не менее впечатляющих, чем история с руном. Но если говорить о ее внутреннем душевном состоянии, то оно оставляло желать лучшего. Все-таки без родины, семьи, среди чужих и с грузом вины за плечами, который с годами легче не становится, счастье почему-то выглядит не совсем полным. Тем не менее любовь жила в ее сердце. Она родила Ясону двоих детей.
Однако через определенное время, когда дети подросли и приблизился кризис среднего возраста, Ясон затосковал с Медеей. Он напрочь забыл, сколько всего она для него сделала и чем пожертвовала. Это ведь уже было прошлое. А он устремился в будущее. К радости! К молодости, ушедшей на добывание золотого руна, будь оно неладно.
Неприятно говорить, стыдно почему-то за него, хотя дело житейское и происходит повсеместно. Но никуда не денешься, раз уж зашел об этом разговор. Ну… Мы же и так все понимаем, да?
Влюбился Ясон в дочь царя Креонта. Царю эта пара, дочь и героический добытчик руна, вполне пришлась по душе. И он согласился отдать свою Главку (так ее звали) в жены Ясону.
Крошечная просьба по ходу повествования.
Не надо удивляться, почему вдруг речь зашла о Медее, которая жила в мифах еще тысячи три лет тому назад и знать не знала, ведать не ведала ни о какой Тане с ее нешуточными проблемами.
Все гораздо ближе, чем кажется. Потому что меняется антураж. Исчезают кентавры. Колесницы. Мушкетеры. Кареты. Шпаги. Даже трамваи. Даже – дирижабли. Но чувства людей не меняются. Никуда не деваются золотые стрелы любви, жертвенность любящего и предательство любимого. При этом всегда полезно знать, что происходит с преданной женщиной. И не ставить ей это в вину. Просто усвоить в качестве полезной информации.
Когда Медея узнала об измене Ясона, отчаяние охватило ее. Понемногу неистовый гнев овладел всем ее существом. Дух ее был неукротим, и смирение было ей неведомо. Она представляла, как издеваются над ней, чужой для всех, ее враги, как смеются Ясон и Главка. Страшны планы Медеи. Страшен ее гнев. Она уже не просто женщина. Она – одержима злым духом, жаждой мщения.
А тут к ней заявляется Ясон. Он-то счастлив и от своего счастья абсолютно слеп. Он перестал ориентироваться в реальности. Забыл, что всеми своими победами обязан не себе, а Медее. Что будет, если она, перестав быть ему другом и союзницей, станет его врагом? Но ему, по ослеплению его, кажется, что он все замечательно может устроить. Сладит как-нибудь дельце, уговорит, заморочит мозги. И вот он начинает уверять несчастную женщину, что женится на Главке для блага ее, Медеи. Главка все-таки дочь царя. У них родятся дети. И дети Медеи найдут опору в своих младших братьях.
Хорошо намечтал! Главное – убедительно.
Но Медея почему-то не верит ему, теперь он ей ненавистен. Она планирует и осуществляет жестокую месть. Молодой невесте мужа посылает отравленную одежду и корону как бы в знак своего смирения с ситуацией. Но корона впивается в голову счастливой соперницы, а одежда разъедает ее тело. Бросившийся на помощь дочери царь тоже гибнет, отравленный.
