Уэстон, согласно полученной от Уэйвелла инструкции, возвратился на летающей лодке в Египет, вручив оставшимся старшим по званию письменный приказ с разрешением сдаться в. плен. Как зачастую бывает в таких ситуациях, в числе солдат, оставленных на Крите, оказались как раз те, кто так отважно сражался в арьергардных боях на всем пути от залива Суда, прежде всего, отряд командос особого назначения и около 1000 морских пехотинцев.
Эскадра Кинга проделала обратный путь в Александрию без приключений, но прощального удара Средиземноморскому флоту все же избежать не удалось. С целью обеспечения более основательного зенитного прикрытия в утренние часы из Александрии вышли крейсеры ПВО «Калькутта» и «Ковентри». Они присоединились к возвращавшимся кораблям. В 9.00. когда до Александрии оставалось около 85 миль, радар «Ковентри» засек самолет, приближавшийся с севера, Примерно через 20 минут два «Ю — 88» нырнули в пике, зайдя в атаку со стороны солнца. Пачка бомб с первого самолета прошла мимо «Ковентри», но 2 бомбы со второго попали в «Калькутту». Получив смертельный удар, крейсер сразу осел и буквально через несколько минут скрылся под водой. «Ковентри» удалось подобрать 255 человек из состава экипажа погибшего корабля, которых он и доставил в Александрию.
Утром 1 июня Каннингхэм получил радиограмму от адмирала Паунда с сообщением, что если остался сколько-нибудь приемлемый шанс эвакуации военных формирований в ночь с 1 на 2 июня, его следует использовать. Каннингхэм ответил, что по данным генерал-майора Уэстона, уже покинувшего Крит, около 5.000 солдат, оставшихся на острове, неспособны к дальнейшему сопротивлению из-за физического перенапряжения и отсутствия пропитания. По этой причине, а также потому, что корабли в дальнейшем присылаться не будут, они получили инструкцию сдаться в плен. В той же ответной радиограмме Адмиралтейству командующий указал, что из боеспособных кораблей в его распоряжении остались только 2 линкора и 5 эсминцев, остальные либо серьезно повреждены, либо слишком тихоходны.
И все же эвакуация Крита на этом не закончилась. «Гленджил» оставил в Сфакии 3 десантных баржи. В ночь с 8 на 9 июня одна из них пристала к берег)1 близ Сиди-Баррани, имея на борту майора морской пехоты Дж. Гаррета, 5 других офицеров и 134 солдата. Они отплыли с Крита 1 июня и проделали 230 миль, имея минимум воды, продовольствия и горючего. Когда машина стала бесполезной, остаток пути они прошли под парусом, изготовленным из простыней и других подручных материалов. В тот же день еще одна партия из 5 офицеров и 148 солдат добралась на каике до Мерса-Матруха. Две другие десантные баржи с «Глепджила». имея на борту в общей сложности 100 человек, достигли египетского берега 10 и 11 июня. Отважные морские пехотинцы и из безвыходного положения сумели найти выход.
В общей сложности флоту удалось вывезти в Египет 16.500 английских, австралийских и новозеландских солдат. В битве за Крит Средиземноморский флот заплатил очень большую цену. Крейсеры «Глочестер». «Фиджи». «Калькутта», эсминцы «Джуно», «Грейхаунд», «Кашмир», «Келли», «Хереуард» и «Империал» были потоплены. «Уорспайт». «Бархэм», «Формидебл», «Дидо», «Келвин» и «Нубиан» получили повреждения, на устранение которых потребовалось несколько месяцев. «Перт», «Найяд», «Карлисл», «Нэпир», «Киплинг» и «Декой» стояли в ремонте несколько недель. Повреждения «Хэвока», «Кингстона» и «Нубиана» удалось ликвидировать в течение суток. Погибли свыше 2,000 матросов и офицеров. Такие потери были равнозначны участию всего флота в большом эскадренном сражении с сомнительным исходом.
Настроение у командующего было прескверное. Он отправил высшему морскому командованию в Лондоне подробное донесение о битве за Крит, в заключении которого сделал приписку: «Возможно, Адмиралтейство предпочтет сменить командование флотом здесь. Я ни в коем случае не сочту себя уязвленным, тем более что в результате событий последних дней доверие плавсостава к моему стилю руководства, возможно, было поколеблено».
Относительно «поколебленного доверия» Каннингхэм явно преувеличил. 2 июня он получил личную радиограмму от генерала Уэйвелла, с содержанием которой предполагалось ознакомить весь личный состав флота: «Я хочу выразить лично вам и всем, кто находится в вашем подчинении, глубочайшее восхищение и благодарность от лица всей армии на Ближнем Востоке за великолепную работу, проделанную Королевским флотом по вывозу войск с Крита. Мастерство и самоотверженность, с которыми осуществлялась труднейшая операция, никогда не будут забыты и сделают связь между двумя родами вооруженных сил еще более прочной. Примите также наши соболезнования по поводу понесенных вами потерь».
Если в тот момент командующий нуждался в моральной поддержке, он получил ее сполна в потоке благодарственных писем, хлынувших в Александрию. Одно из них пришло от некоей миссис Палмер из Новой Зеландии. Она проводила на войну троих сыновей. Двое из них оказались вначале в Греции, а затем на Крите и спаслись только благодаря самоотверженности военных моряков. «Пускай господь благословит вас и хранит невредимым до самого конца этой ужасной войны», — писала благодарная мать Каннингхэму. Тысячи австралийских и новозеландских солдат, прошедших Грецию и Крит, до конца жизни вспоминали, что их поддерживала и давала силы только вера в то, что военный флот их не оставит.
Каковы же могут быть ретроспективные оценки битвы за Крит. Лично Каннингхэм после войны высказал следующие соображения: «… Оглядываясь назад, я иногда думаю, а была ли утрата Крита таким уж серьезным фактором, как это показалось нам поначалу? Если бы мы отбили атаку немцев и удержали остров, проблема снабжения Крита и поддержка его обороноспособности стала бы невероятно трудным делом. Нам, несомненно, пришлось бы держать там большой гарнизон, и хотя, конечно, оборону можно было бы возложить прежде всего на греков, она бы сильно истощала скудные резервы вооружений, боеприпасов и продовольствия, которые имелись в нашем распоряжении в Средиземноморье. Более того… все порты, пригодные для доставки снабжения, располагались на северном побережье, совсем недалеко от аэродромов противника. И хотя едва ли следовало ожидать, что Люфтваффе могли бы поддерживать в течение длительного времени такую интенсивность ударов с воздуха, какую они сконцентрировали специально для операции по захвату острова, ясно, что использовать порты северного побережья пришлось бы только ночью. Нашим ВВС также пришлось бы сконцентрировать значительные силы на Крите. Для этого потребовалось бы сооружение новых аэродромов. Если принять во внимание количество дополнительного оборудования и обеспечения для ВВС, не говоря уже о войсках, трудно представить, как можно было бы выгрузить такую массу грузов на ограниченных пляжах южного берега Крита, а потом транспортировать через горы к месту назначения. С другой стороны, нельзя отрицать, что удержание Крита позволило бы покончить с трудностями снабжения Мальты, которое вскоре вступило в критическую фазу. Именно германские самолеты на Крите, действовавшие на восточном фланге маршрутов наших конвоев, идущих на Мальту, сделали снабжение острова таким опасным и рискованным».
Балканскую кампанию Гитлера в целом Каннингхэм расценивал как крупнейшую стратегическую ошибку. Германии пришлось задействовать в ней 27 дивизий, из которых 7 были танковыми — 1/3 всех танковых войск Вермахта. Захват Крита стоил немцам 6.000 солдат только убитыми, главным образом из состава элитных парашютно-десантных формирований, и около 400 самолетов. Промедление, вызванное завоеванием Греции и Крита, оказало самое пагубное влияние на план войны с Советским Союзом. Германская армия подошла к пригородам Москвы в октябре 1941 года, когда ранние морозы уже начали сказываться на ее мобильности. Если бы немцы оказались у Москвы на 5 недель раньше, исход борьбы на Восточном фронте мог бы быть совсем другим.
Мы позволим себе усомниться, что дополнительные 5 педель хорошей погоды сыграли бы кардинальную роль и привели к разгрому СССР в 1941 году, и попробуем оценить попытку Германии вмещаться в борьбу за господство на Средиземном море под другим углом зрения. 11 дней спустя после начала германского наступления на Балканах Гитлер принимает капитуляцию югославской армии, еще через 6 дней сдаются греки, так долго и успешно оказывавшие сопротивление солдатам Муссолини. Отправленный в Северную Африку корпус генерала Роммеля за 12 дней отвоевывает всю потерянную итальянцами Киренаику. Вслед за тем части немецких парашютистов захватывают остров Крит и на какое-то мгновение создается впечатление, что крах всей британской мощи в восточном Средиземноморье неминуем. Редер и командование военно-морского флота все с большей настойчивостью требуют начать осенью 1941 года крупное наступление на английские позиции на Ближнем Востоке, которое «стало бы для Британской империи более страшным ударом, нежели взятие Лондона». Позднейшие суждения британского высшего военного командования и военных историков во многом подтвердили это предположение. Однако Гитлер не проявил готовности расстаться со всепоглощающей идеей экспансии на Востоке и все старания части его окружения переубедить фюрера оказались безуспешными. Он так и не понял значения Средиземного моря
