ту сторону. На этот раз мой путь был свободен и я продолжал двигаться в освещенное место. Что произошло? Какая неизвестная сила как-то разрушила заклинание Гнома?
С одной стороны, я себя нормально чувствовал и было бы полной глупостью оставаться на том месте, где он меня оставил. Мне показалось, что это может быть частью более изощренной ловушки или пытки, но пока — у меня был некоторый выбор, который сам по себе благо.
Я решил, что лучше двигаться назад в том направлении, откуда мы пришли, чем рисковать натолкнуться на это сборище. Даже если там полным-полно манны. Лучше вернуться и собрать манну, на которую я могу натолкнуться в виде защитных заклинаний и послать из всех к чертям.
Я прошел, вероятно, шагов двадцать, прежде чем сформулировал такое решение. Дальше туннель делал странный поворот, который я не запомнил раньше. Я был абсолютно уверен, что мы пришли этим путем, поэтому я двинулся по нему. Становилось светлее. Это позволило мне поспешить.
Внезапно возник резкий поворот, которого я вообще не помнил. Я сделал его и вбежал в область пульсирующего белого света, а потом уже не мог остановиться. Меня несло вперед, как будто что-то толкало меня сзади. Я не мог остановиться. Я временно ослеп от яркого света. Затем в моих ушах возник рев.
А потом все прошло и я стоял в том большом зале, где происходила встреча, возникнув из какого-то бокового входа, в то время как голос Гнома говорил:
— …и сюрприз — наш давно потерянный брат Феникс!
Я повернулся назад, пытаясь войти в тот туннель, откуда я появился, но я наткнулся на что-то твердое. Поворачиваясь, я натыкался только на гладкие каменные стены.
— Не смущайся, Феникс. Входи и поздоровайся со своими друзьями, — говорил Гном.
Это была любопытная шутка, но поверх нее послышался звериный рев и я увидел своего старого приятеля Вервольфа, стройного и смуглого, глаза блестят, возможно, именно того гостя, который прибыл, когда картина погасла.
Я почувствовал панику. И также я почувствовал манну. Но что я мог бы сделать за несколько секунд?
Мой взгляд привлекло странное движение в птичьей клетке на столе, рядом с которым стоял Вервольф. Позы других показывали, что многие из них также повернулись в эту сторону.
Все становилось ясным тотчас же.
В клетке танцевала обнаженная женская фигура размером не более ладони. Я узнал одно из заклинаний мучений — танцовщица не может остановиться. Танец будет продолжаться до смерти, после которой тело может еще какое-то время вращаться.
И даже на расстоянии я мог узнать в маленьком создании Элайну.
Танцевальная часть заклинания была простой. Три слова и жест. Я сделал это. А после этого Вервольф начал двигаться в мою сторону. Он не позаботился принять более устрашающий вид. Я отступил так быстро, как мог. Он всегда был сильнее и быстрее меня.
Он повернулся и ударил, однако я смог нырнуть и нанести контрудар в корпус. Он хрюкнул и ударил меня в челюсть левой. Я попятился. Затем остановился и попытался лягнуть его, но он отбил удар, послав меня на пол. Я мог чувствовать манну вокруг себя, но у меня не было времени, чтобы использовать ее.
— Я знаю эту историю, — сказал я, — и я ничего не делал с Ламией…
Он бросился ко мне. Я умудрился попасть ему в живот коленом.
— Она у Гнома… — сказал я, делая два удара по почкам, в то время как он дотянулся до моего горла и начал душить меня.
— Она превратилась в уголь.
Я еще раз попал по нему, по щеке, прежде чем он опустил голову.
— Гном — черт побери! — пробулькал я.
— Это ложь! — услышал я голос Гнома откуда-то поблизости.
Комната начала плыть перед моими глазами. Голоса стали реветь, как океан. Странная вещь произошла с моим зрением — мне показалось, что голова Вервольфа окружена сиянием. Затем оно пропало и я понял, что его хватка ослабела.
Я сбросил его руки с моего горла и ударил его один раз, в челюсть. Он откатился. Я тоже, но в другом направлении и приготовился к драке, сначала сидя, затем на коленях, затем сильно наклонившись.
Я видел Гнома, протянувшего руки в моем направлении, начинающего всем известное смертельное заклинание. Я увидел Вервольфа, медленно вытаскивающего из своей головы обломки клетки и снова начинающего подниматься. Я видел обнаженную, нормальных размеров фигуру Элайны, которая спешила ко мне с исказившимся лицом…
Проблема, что делать дальше, была поставлена ударом Вервольфа.
Это был молниеносный удар в корпус, так как я перед этим повернулся. Темный предмет выскользнул из-под моей рубашки, немного покачался и упал на пол: это была небольшая бутылка с джином, которую мне дал Дервиш.
Потом перед тем, как Вервольф ударил меня по лицу, я увидел что-то слабое и белое, плывущее по направлению к его шее.
Я забыл, что Элайна была второй «киу» из «Киокушинкай»
Я думаю, что Вервольф и я одновременно грохнулись на пол.
…От черного к серому и цветному; от невнятного шума к пронзительному крику. Я не мог быть без сознания слишком долго.
Однако за это время прошли значительные изменения.
Во-первых, Элайна похлопывала меня по лицу.
— Дейв! Очнись! Ты должен остановить его!
— Что?
— Этого типа из бутылки!
Я приподнялся на одном локте — челюсть болела, голова кружилась — и посмотрел. На ближайшей стене и на столе были пятна крови. Все общество было разбито на группы людей, каждый из которых был в разной стадии страха. Некоторые из них делали заклинания, кто-то просто спасался. Амазонка вытащила клинок и держала его перед собой, покусывая нижнюю губу. Священник стоял рядом с ней, бормоча заклинание смерти, которое, как я знаю, было неэффективным. Голова Гнома была на полу рядом с большой аркой, глаза были открыты и не мигали. Раскаты громоподобного хохота прокатились через зал.
Перед Амазонкой и Священником стояла обнаженная мужская фигура почти десяти футов ростом, клубы дыма поднимались от ее кожи, правый кулак был в крови.
— Сделай что-нибудь! — сказала Элайна.
Я поднялся повыше и произнес слова, которым научил меня Дервиш, для того, чтобы подчинить джина моему контролю. Кулак остановился, медленно разжался.
Большая лысая голова повернулась ко мне, темные глаза встретились с моими.
— Господин?.. — мягко сказал он.
Я произнес следующие слова, чтобы представиться. Затем я с трудом поднялся на ноги и встал, качаясь.
— Назад в бутылку — моя команда.
Он отвел глаза в сторону, его взгляд упал на пол.
— Бутылка разбилась, господин, — сказал он.
— Ах так, Ну ничего…
Я прошел к бару и отыскал бутылку Катти Сарк, в которой виски осталось лишь на донышке. Я выпил его.
— Можешь воспользоваться этой, — сказал я и добавил слова подталкивания.
— Как прикажешь, — ответил он и начал растворяться.
Я проследил просачивание джина в бутылку и затем закрыл ее пробкой.
Затем я повернулся к коллегам и сказал:
— Извините за то, что прервал вас. Можете продолжать.
Затем я снова повернулся.
— Элайна! С тобой все в порядке?
