Важнейшим способом создания внезапности является такая военная хитрость, как мобильность и быстрота боевых действий. Как утверждает Лиддел Гарт, цель военной хитрости в стратегии состоит в том, чтобы уменьшить возможность сопротивления противника, используя такие элементы, как движение и внезапность. «Оба эти элемента, — говорит он, — влияют друг на друга... Движение создает внезапность, а внезапность дает стимул движению».
Считается, что для достижения внезапности большое значение имеет военная хитрость использования фактора времени. На основе опыта Второй мировой войны под благоприятным моментом для нападения военные теоретики подразумевают такую политическую и военную обстановку, когда в лагере вероятного противника нет политического единства и он не рассчитывает на поддержку своих союзников, когда его вооруженные силы уступают в боевой готовности, особенно в темпах и количестве развертываемых соединений и в возможностях переброски их на вероятные театры военных действий, когда его авиация не располагает превосходством в воздухе или когда его вооруженные силы находятся в стадии реорганизации и перевооружения. Умение создавать или способствовать созданию такой обстановки в лагере вероятного противника считается верхом военной хитрости.
Признается также крайне необходимым отказаться от шаблонных действий в бою и операции: «Концепции, основывавшиеся на твердо установленных шаблонных операциях, должны быть искоренены, где бы они ни встречались. Необходимо стремиться к гибкости идей и действий во всех инстанциях». Считается, что любая задача и любая обстановка требуют своих особых и оригинальных решений, а детально разработанные, известные противнику полевые и боевые уставы, к соблюдению которых в любой обстановке стремятся командиры и их штабы, лишают подчас возможности достичь внезапности.
Согласно взглядам военных теоретиков США внезапность достигается главным образом благодаря военной хитрости, т.е. скрытности действий и введению противника в заблуждение.
Считается, что скрытность, как одна из форм военной хитрости, является основой для создания внезапности. При этом подчеркивается, что скрытность достигается строжайшим сохранением государственной, военной тайны, бдительностью, маскировкой, высокой обученностью войск и командиров умению пользоваться временными, погодными и природными условиями для скрытности. «Традиционная военная политика отмобилизования сил и средств после начала войны, — пишет американский генерал Смит, — так же устарела, как устарел конный транспорт; и те, кто еще рассчитывают на это, безнадежно отстали». Не трудно заметить, что одна из основных форм военной хитрости — скрытность — выступает в данном случае как способ достижения внезапности. Это вполне вписывается в законы диалектики, которая предполагает такие переходы.
Поскольку скрыть мобилизацию людских ресурсов и экономики в современных условиях очень трудно, а проведение открытой мобилизации означало бы отказ от достижения внезапности нападения и вытекающих из этого преимуществ, ставится задача иметь в мирное время соответствующим образом обученные и оснащенные вооруженные силы, которые, несмотря на возможное численное превосходство противника, могли бы с первых дней войны вести активные боевые действия и добиться победы. Американский генерал Тейлор по этому поводу писал: «Те элементы... сил, которые предназначены главным образом для всеобщей войны, должны быть так организованы, вооружены, обучены и развернуты, чтобы они могли нанести первый удар по войскам противника». Роль же военной хитрости, чтобы это все было именно так и чтобы противник знал об этом как можно меньше, несомненно, первостепенна.
По мнению итальянских военных специалистов, «для того, чтобы достичь внезапности нападения и провести операцию в короткие сроки, целесообразно скрытно подготовить и начать наступление... с целью уничтожения войск прикрытия противника и овладения стратегическими объектами прежде, чем противник приступит к организации обороны (если необходимо, то следует наступать, даже не закончив мобилизации своих войск)». Этой же точки зрения придерживался в свое время фельдмаршал Монтгомери. Он заявлял: «Необходимые силы для внезапного удара вместе со всеми средствами, которые требуются для обеспечения действий этих сил, должны быть в наличии в мирное время». Ему вторит журнал «Милитэри ревю»: «Наиболее верный путь к успеху — это прикинуться мирным, в тайне сосредоточить силы и средства и нанести удар без предупреждения».
Что касается обеспечения скрытности, то, по мнению американских теоретиков, первоочередной задачей считается скрыть подготовку военных действий, в первую очередь их замысел (состав сил и средств, направление главного удара, точное время начала и размах операции), не дать противнику времени на принятие решительных контрмер по срыву внезапного нападения. При этом подчеркиваются непреложные требования скрытности подготовки боевых действий: не должен участвовать в планировании тот, кто не имеет к этому непосредственного отношения; никто не должен знать больше того, что от него требуется для исполнения своих обязанностей; участников боевых действий следует знакомить с планом в части, их касающейся, лишь в самый последний момент. Тайну замысла следует сохранять не только от противника, но и от своих войск и войск союзников.
Большие возможности в достижении скрытности, особенно в тактическом звене, таит в себе, по мнению западных военных теоретиков, правильное использование времени суток и погодных условий.
Ночь, туман, снегопад, метель уменьшают видимость, улучшают скрытность. Поэтому войска должны быть обучены ведению боев преимущественно ночью и в плохую погоду. Так, в условиях темноты и ограниченной видимости имеется возможность скрытно произвести необходимые перегруппировки и сосредоточение войск с меньшими потерями.
«Темнота, — пишет Лиддел Гарт, — является лучшим средством для обеспечения внезапности и лучшей защитой, чем любая броня». Она обеспечивает скрытность как при перегруппировках и занятии района сосредоточения или исходного положения, так и по времени и направлению нанесения главного удара. Такого же мнения придерживались в послевоенный период специалисты американской армии. «Наша тактика, — считали они, — никогда не должна быть стереотипной. После серии дневных атак ночное наступление танков может быть внезапным ударом и окажет большое психологическое воздействие на противника».
Военные теоретики США и НАТО особое значение в проблеме достижения внезапности придают введению противника в заблуждение, рассматривая его как важнейший способ «посеять панику и парализовать волю командования противника». Та сторона, считают американцы, которая перед лицом опасности сохраняет больше хладнокровия, обеспечивает себе большую безопасность по сравнению с той, которая теряет самообладание и терпит поражение. Создание опасных и неожиданных для противника ситуаций быстрее, чем он сможет на них реагировать, составляет суть так называемой доктрины «маневренной войны», которой американцы отводят центральное место в военном искусстве.
По взглядам командования США и НАТО, мероприятия по введению противника в заблуждение проводятся главным образом для рассредоточения его внимания, сил и средств, отвлечения его от расположения главной группировки своих войск, их планов, намерений и действий, создания превосходства в силах и средствах и благоприятных условий для выполнения ими главной задачи с минимальными потерями и в кратчайший срок, а также чтобы поставить свои войска в более выгодное положение по отношению к войскам противника.
В качестве основных и обязательных условий успеха такой операции военной хитрости, как введение противника в заблуждение, выдвигаются следующие: правдоподобность, строгое сохранение тайны и четкая координация проводимых мероприятий. Особенно выделяется значение правдоподобности, на которой базируются и от которой зависят все остальные элементы. «Мы должны досконально знать противника и уметь изучать конкретную ситуацию с его позиций, смотреть на нее его глазами, — говорится в одной из публикаций. — Мы должны понимать его доктрину и анализировать его прошлые действия. Только в этом случае мы сможем разобрать и провести такую операцию по введению противника в заблуждение, в ходе которой у него не будет сомнений относительно ее истинности».
Составной частью введения в заблуждение считается демонстрация, под которой, с одной стороны, понимается показ противнику функционирования ложных объектов, а с другой — демонстративные действия войск.
По результатам исследований, проведенных в США, делается вывод о том, что роль демонстративных действий будет неуклонно возрастать. В будущем для введения в заблуждение, считают американские специалисты, потребуется привлечение реальных войск и сил, проведение действительных боевых действий и операций.
