— В таком случае вам придется учиться скалолазанью. Когда я формально вступлю во владение фермой, я перестану вас пускать на территорию фермы. Это честное предупреждение.
— Да, это предупреждение, но его вряд ли можно назвать честным. Несмотря на все его недостатки, ваш отец хотя бы был справедливым человеком.
Повернувшись, она быстро пересекла веранду, спустилась по ступеням и направилась к своему старому грузовику. Грант не ожидал, что красивая женщина вроде Кейт может ездить на такой развалюхе. Забравшись на водительское сиденье, она сдвинула вместе ноги, поправила юбку и тихо закрыла дверцу.
В этот момент Грант понял, почему его отец сдался после долгих уговоров. Не потому, что эта женщина использовала свою красоту, чтобы добиться своей цели, а, напротив, потому, что не делала этого.
Кейт Диксон — интригующее сочетание ума, красоты и достоинства. Очевидно, она любит землю, на которой работает.
Неудивительно, что отец Гранта проникся к ней симпатией. Именно эти качества он любил в его матери.
Глава 2
Переодеваясь на краю луга, на котором паслось три десятка овец, Кейт не испытывала никаких неудобств. Теперь, когда она узнала, что скоро ей придется навсегда покинуть это место, ей вдруг захотелось повидать тюленей. Она не будет заниматься исследованиями, потому что сейчас для этого неподходящее время.
Последние несколько лет эти животные были смыслом ее жизни. При мысли о том, что скоро она будет вынуждена с ними расстаться, у нее защемило сердце.
С океана подул холодный ветер, когда она надевала взамен испорченных блузки и юбки гидрокостюм. В нем она похожа на тюленя, разве что килограммов на двадцать полегче. Неудивительно, что акулы часто принимают серферов в гидрокостюмах за свою любимую еду. Впервые оказавшись здесь, она надеялась, что внешнее сходство поможет ей ближе подобраться к объектам своего исследования.
В обычные рабочие дни она носила комбинезоны. Они теплые и удобные, но в то же время непривлекательные. Впрочем, ей не перед кем красоваться.
Овцы много раз видели, как она переодевается, но их ее тело интересовало не больше, чем членов ее исследовательской группы, для которых пол коллег не имеет значения. Неудивительно, что после того, как они по шесть часов в день вместе изучали рвотную массу и экскременты тюленей, они перестали испытывать стеснение. Кейт не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя женщиной.
«Разве что двадцать минут назад».
Даже разгневанный, Грант Макмертри вызывал трепет в тех сокровенных уголках ее тела, о существовании которых она давно забыла. От его взгляда кровь закипела в ее жилах. Она была рада, что надела деловой костюм, даже несмотря на инцидент с краской. Ей не хотелось себе представлять, каким было бы его первое впечатление о ней, если бы она пришла к нему в рабочем комбинезоне, воняющем отходами жизнедеятельности тюленей.
Бросив испорченную одежду и туфли на заднее сиденье грузовика, Кейт закрыла дверцу и пошла босиком по узкой извилистой тропинке между скал к каменистой бухточке внизу. Выступы камней под ногами были сглаженными. Это означало, что тропинкой пользовались уже много лет.
Грант Макмертри, должно быть, приходил сюда в детстве сотни раз. Ей было сложно себе представить этого внушительного сурового мужчину ребенком. Наверное, его, как любого мальчишку, начитавшегося приключенческих книг, манили опасные скалы и дикие обитатели бухты.
Ее охватила зависть, но она тут же ее прогнала. Грант познакомился с тюленями раньше ее, зато они есть у нее сейчас. Если ей повезет и комиссия по охране окружающей среды присвоит прибрежной территории статус заповедника, она сможет еще долго с ними не расставаться. Члены совета очень заинтересованы в ее исследованиях.
Когда Кейт обогнула последнюю скалу, две дюжины черных голов поднялись. Эти тюлени привыкли к частому присутствию людей на их пляже. Они не доверяют исследователям, но привыкли к ним. Только две головы остались поднятыми, когда Кейт подошла ближе. Остальные животные опустили головы и продолжили принимать солнечные ванны. При виде привычной сцены Кейт улыбнулась. Группа детенышей тюленей резвилась у кромки воды, словно им нужно было использовать всю свою энергию, пока они не вырастут и не станут ленивыми и неповоротливыми, как их толстые мамаши, лежащие на камнях. Или как их папаши, которые большую часть года живут сами по себе и приходят к самкам только на время брачного периода.
Если этим детенышам повезет, они проведут со своими семьями больше времени, чем она со своей. Кейт нахмурилась. Она долго привыкала к одиночеству. Это было нелегко.
Один малыш пронзительно закричал, вернув ее к реальности.
Удивительно, что эти животные терпят присутствие людей, учитывая то, что Кейт и ее команда ловят их раз в месяц для взвешивания. Похоже, молодые тюлени относятся к этому как к привычной части своей жизни. Это для них своего рода игра. Бывает, что детеныш забирается обратно в огромный мешок после того, как его отпустят. Он словно возвращается за своими друзьями, которые еще находятся там. Кейт доставляет удовольствие заглядывать в мешок, из которого на нее смотрят огромные глаза цвета расплавленного шоколада.
В такие минуты ей приходится подавлять проснувшийся материнский инстинкт. Когда твои коллеги едва замечают, что ты женщина, когда они единственные мужчины, с которыми ты общаешься, какой смысл думать о детях?
— Привет, Дорсет, — поздоровалась Кейт с большой самкой, забравшись на плоский камень. Дорсет одно из пяти животных, к которым в этот месяц прикрепили оборудование для мониторинга. Прибор двадцать четыре часа в сутки регистрирует ее положение относительно уровня моря каждые пять секунд, когда она находится на суше, и каждые две секунды, когда она в воде. Каждый месяц Кейт и ее люди снимают дорогостоящие рекордеры с одной группы взрослых тюленей и переставляют на другую, чтобы получить широкий диапазон данных. Им нужно знать, где тюлени едят, как глубоко они ныряют за пищей и сколько времени проводят под водой.
К сожалению, ни один прибор не может дать ответ на вопрос, что они едят, поэтому для получения этой информации исследователям приходится копаться в их рвотной массе и экскрементах.
Громко фыркнув, Дорсет снова перевела взгляд на воду, даже не посмотрев на своего детеныша Дэнни-Боя, плавающего у берега. Удивительно, но самки тюленей покидают своих детенышей, когда им самим угрожает опасность. Благодаря этому их намного легче поймать для взвешивания. Но Кейт всегда расстраивало, что малыши остаются незащищенными.
Она знала на собственном опыте, что это означает. Много лет назад она дала себе слово, что больше никогда не позволит себе оказаться в таком положении. Что больше никогда не будет уязвимой, зависимой от решений других людей, не имеющей права выбора.
Должно быть, еще в глубокой древности тюлени поняли на инстинктивном уровне, что потеря детеныша не так страшна для популяции, как потеря половозрелой самки, а следовательно, целой генетической линии.
Детеныши не имеют особой ценности, поэтому они очень уязвимы.
Посмотрев на Кейт, Дэнни-Бой издал пронзительный крик и продолжил играть со своими друзьями. Молодая женщина грустно улыбнулась. Сообщества рыбаков на всем западном побережье убеждены в том, что люди и тюлени ловят одни и те же виды рыбы. Эта отрасль промышленности приносит миллионы долларов в год, и ее представители не желают терпеть убытки и настаивают на сокращении численности тюленей. С помощью своего исследования Кейт намерена доказать жителям Кастлериджа, правительству и всему миру, что тюлени не охотятся на промысловые виды рыбы.
— Может, вам стать вегетарианцами, ребята? — спросила она у группы животных.
