хвататься за нож?
– Предпочитаю убивать на полный желудок.
– Отлично, – Поль снял петлю с его рук.
– Много бы дал, чтобы понять этот фокус, – сказал Маусглов, глядя на Поля.
– Пошли в кладовую, – сказал Поль. – По пути я хочу услышать, как погиб мой отец.
– Твой отец? – Маусглов выпрямился.
– Лорд Дет.
– Но ведь остался только ребенок…
– Двадцать лет прошло.
Маусглов вытер лоб.
– Двадцать… Трудно поверить. Не понимаю, как это могло произойти?
– Ты попал под действие заклинания, насылающего сон, и уснул вместе с драконами. Наверное, я освободил тебя вместе с Лунной Птицей. Ты, должно быть спал рядом.
Они двинулись к кладовой. Маусглов повернулся и взглянул на Поля.
– Первый раз я видел тебя на руках у матери. Она обожгла мне руки, когда я пытался дотронуться до тебя.
– Ты знал ее?
– Да. Леди Лилия… Очень красивая женщина. Но я думаю, лучше начать сначала.
– Пожалуй, ты прав.
Они взяли в кладовой пищу и вино и прошли в библиотеку, чтобы поесть и поговорить. Поль взял гитару и, слушая рассказ вора, рассеяно пощипывал струны, изредка отхлебывая вино. Один раз он взял такой аккорд, что у Маусглова волосы встали дыбом и лязгнули зубы. Поль мягко спросил:
– И они убили моих родителей? Жители деревни?
– В армии были и другие, не только жители деревни. Я видел среди них даже кентавров. Но с Детом сражался другой колдун, Мор. Думаю, его вызвали…
– Мор?
– Да.
– Продолжай.
– Твоя мать была в юго-западной башне, когда та рухнула. Я встретился с ней, когда она направлялась туда. Тебя нашли одного возле входа в башню и принесли в главный холл. Солдаты хотели тебя убить, но Мор сохранил тебе жизнь, обменяв на ребенка из другого мира – или, точнее, сказал, что обменяет. Он действительно заменил?
– Да. И это они убили моих родителей…
– Двенадцать лет прошло. Все они теперь старики, может, даже уже умерли. Тебе не удастся их найти.
– Но те, кто закидал меня камнями. И то, что они узнали знак дракона, тоже о чем-то говорит.
– Поль… Лорд Поль… я не знаю твоей истории, где ты был, какую вел там жизнь, как вернулся сюда… но я старше тебя. Я многое не знаю и во многом не уверен, но одно я знаю твердо. Ненависть съест тебя, вывернет наизнанку, если ты не найдешь, кому надо мстить.
Поль хотел сказать что-то, но Маусглов поднял руку.
– Подожди. Дай мне кончить. Ты молод и у меня сложилось впечатление, что ты только учишься обладать могуществом. Думаю, что переход сюда – головокружительный поворот в твоей жизни. Оглядываясь в прошлое, я вижу, что у меня тоже было много возможностей так резко изменить свою жизнь. Такие возможности бывают у каждого. Но мне кажется, что ты еще не выбрал себе дорогу в жизни, по которой будешь идти. Старый Мор был белым колдуном. Дет, напротив, черным. Но в мире не все так просто и понятно. Не существует ни чисто белого, ни чисто черного, и лишь по прошествии времени можно оценить, на что было направлено могущество того или иного колдуна, что им руководило. Не знаю, понимаешь ли ты, к чему я веду. Если ты сейчас, через двадцать минут, когда ты так солод, будешь думать о мести, использовать свое могущество во зло, то ты переменишься к худшему, и все, к чему ты прикоснешься, будет носить черную метку. Я говорю тебе это не потому, что боюсь появления нового Дета, а ради тебя самого.
Поль молчал, затем тронул струну.
– Посох моего отца, – сказал он. – Ты сказал, что Мор разделил его на три части. Повтори еще раз, что он с ним сделал.
Маусглов вздохнул.
– Он говорил о каком-то магическом треугольнике Инта. Он хотел поместить части посоха в его вершины.
– И это все?
– Все.
– Ты знаешь, что это означает?
– Нет. А ты?
Поль покачал головой.
– Никогда не слышал об этом.
– А что ты скажешь о моей оценке сложившейся ситуации?
Поль сделал глоток вина и поставил стакан.
– Я их ненавижу. Может мой отец и был злым человеком, черным магом – не знаю. Но я не могу оставаться беспристрастным, узнав о его насильственной смерти. Нет. Я их ненавижу. Они как тупые дикие звери. Они поступили со мной жестоко, хотя я не желал им никакого зла. А недавно мне рассказали о человеке, который хотел сделать им добро, но, возможно не так подошел к этому. И тоже пострадал от них. Его закидали камнями. Это трудно простить.
– Поль… Лорд Поль, они боятся. Ведь ты для них представляешь то, чего они долго боялись. А другой человек… Кто знает? Может там такая же ситуация?
– Да, – Поль кивнул. – Как я понял, он пытался внести в их жизнь что-то новое, но такое, какое они прокляли много лет назад. Наверное, ты прав. У тебя есть еще что мне рассказать?
– Нет, уже нет. Но я хотел бы услышать твою историю. Ведь мне кажется, что всего несколько дней назад я видел тебя ребенком.
Поль впервые широко улыбнулся. Он снова наполнил стакан.
– Хорошо. Я с удовольствием расскажу…
Когда Поль открыл глаза, был уже день. Он спал на диване, а Маусглов свернулся на полу.
Поль поднялся и бесшумно спустился вниз, где умылся и сменил одежду. Затем сходил в кладовую и взял еды. Когда Поль вернулся, Маусглов был уже на ногах. Вор жадно посмотрел на еду.
После завтрака Маусглов спросил:
– Какие у тебя планы?
– Немножко мести.
– Этого я и боялся, сказал Маусглов.
Поль пожал плечами.
– Тебе легко говорить «прости их». Они не пытались убить тебя.
– Я долго был в руках слуг и тюремщиков твоего отца.
– Но ты же сам сказал, что пришел сюда воровать. Я же не хотел им ничего плохого. Это разные вещи.
– Хорошо. Ты уже решил. Мне сказать больше нечего, кроме того, что я хотел бы уйти отсюда, если, конечно, ты не против.
– Пожалуйста. Ты больше не пленник. Я дам тебе в дорогу еды.
– О, но только не много. Люблю путешествовать налегке.
– Можешь взять все, что тебе нужно. Ты куда направляешься?
– В Дибну.
– Я не знаю, где это, – Поль пожал плечами.
