нельзя. Но ради родины чем только не злоупотребишь…
Воха многозначительно помолчал в телепатор и, получив столь же молчаливый ответ, довольно сказал:
– Ну вот, просят быть через два часа. Так что у нас ещё куча времени.
– Так рассказал бы, как тебя в здешние палестины занесло? Да ещё на должность…
Верховный координатор поведал свою историю, умолчав лишь о причине, приведшей его в казинский сарай.
– Значит, у синоматки был?.. – раздумчиво спросил Казин.
– Довелось.
– Вот оно как… И как оно?
– Да ничо, жить тама можно. Стрёмно поначалу: вместо неба там нёбо, да и ваще – томно, тёмно, тёпло, топло, лёгко…
– Лёгко – это как? – переспросил Казин.
– Лежишь в лёгком, вот и лёгко, а как на ноги встанешь да на волю выйдешь, то легко. Вишь, на какую работу назначили? – и ничо, справляюсь. Хотя сам понимай, туманность Треугольника – дела у меня тут туманные и угловатые, но после нутряного обучения мне всё по плечу.
– А я-то думал, что ты талантище чёрт знает какой, – сказал Казин, – а тебе просто фарт привалил. Этак всякий может, занёс дурной случай в синоматку, а оттуда в начальство прямая дорога.
– Не скажи… У синоматки тоже не всё просто. Иной попадёт в лоно, присосётся и оторваться не может. Сосёт, сосёт… бывает так рассосётся, что и рассосётся напрочь. Я и сам едва не рассосался. Пиво свежее, тепло, светло и мухи не кусают.
– Ты же говорил, там темно.
– Ну темно, это однофигственно. Всё, что нужно, само тебя находит. Потому я оттуда и смотал, что слишком там клёво. Вспоминаю каждый день, вернуться хочу. Жаль, дела не пускают. Но как на пенсию выскочу – обязательно вернусь, не во дворе же доминошничать… – Воха вытер увлажнившиеся глаза кулаком. На предплечье синела свежая татуировка: «Не забуду синомать родную». – А ты гад! – произнёс вдруг Воха надрывно. – Маме коллапсаром угрожать! Ноги бы тебе повыдергать за такое!
– Я же только припугнуть, – миролюбиво сказал Олег. – Ну, хочешь я тебе этот коллапсар подарю? Только он уже не метастабильный, а обычный коллапсар. Мы его взорвали публике на потеху.
– Потом, – вспомнив о делах, отмахнулся верховный координатор. – Останется лишнее – подаришь. Только боюсь, ничего у тебя не останется. Я справки навёл, этот янус многоглавый хуже Змея Горыныча. Готовь магарычи.
Глава 15
Кулуары космические
Тот же самый Координационный центр Млечного Пути. И тот же самый кабинет, во всяком случае, точно такой же. Их тут шесть тысяч совершенно одинаковых парадных кабинетов, где принимает граждан верховный координатор. И до полумиллиона обычных кабинетов, по числу обитаемых планет. Хорошо всё-таки, что разум во Вселенной встречается чрезвычайно редко, ведь звёзд в Галактике многие сотни миллионов, и если бы у каждой была обитаемая планета, то подобного управленческого аппарата не выдержал бы никакой бюджет.
Попробуй не потеряться, пройдя сквозь дебри коридоров и кулуаров, конфиденс-кабинетов и конференц-залов! Ни трёхсот лет не хватит, ни девятисот. Однако двое землян (что тут говорить, напутали Галактические СМИ с монтёрами и крановщиками!) болидом пронеслись по маршевым лестницам и снайперски точным приёмом вломились в тот единственный кабинет, где не бывает приёма.
Верховный координатор ожидал их.
Полифасные янусы существа удивительные. Планет у них множество, но на них никто не живёт. Собственно говоря, обитают янусы в подпространстве, а в римановой метрике лишь проявляются тем или иным ликом, заглядывая в обычное пространство, словно любопытная соседка в замочную скважину. И чем значительней, мудрей и уважаемей многолицый сапиенс, тем в большее число замочных скважин может он подглядывать одновременно. Ходят слухи, что на самом деле существует лишь один янус, которого поэтому не янусом следует звать, а аргусом, но чего ради верить вздору? Независимая экспертиза установила: много их там – целая цивилизация. Вернее, так: цивилизация тут, а сами янусы – там.
Точного числа ликов верховного координатора галактики Млечный Путь никто не знал. Известно было лишь, что в приёмные дни он заседает одновременно в шести тысячах кабинетов. Но никто не мог поручиться, что пара-тройка ликов не сидит в этот момент на рыбалке. Неведомым оставалось также, какой из образов доминирующий, всякий проситель надеялся, что именно его кусок главный, а как там на самом деле, мог узнать лишь координатор соседней галактики. И вот сейчас эта тайна должна была раскрыться.
Двери главного кабинета оказались безо всяких украшений и даже без таблички. В земных канцеляриях за подобной дверью обычно скрывается кладовка, полная швабр, или служебный сортир. Никого никогда не удивляет, что эта дверь заперта, никто и никогда не ломится в неё, разве что пробьёт просителя неожиданный понос. И невдомёк страждущим, что за невзрачной дверью скрыто решение всех вопросов и проблем, кроме, быть может, проблемы неожиданного поноса.
Двери распахнулись, президент Галактики предстал очам вошедших.
– Во, блин! – сказал Казин.
Перед ним был случайный знакомый по игорному дому, толстощёкий вьюнош, который требовал вернуть ему проигранные казённые деньги. Видать, не зря утверждают психологи, что все мы родом из детства, и какой бы благообразной сединой ни покрывались наши лысины, внутри самого почтенного дяди сидит вихрастый мальчишка, скакавший когда-то по заборам. И самые судьбоносные решения принимает именно этот безответственный пацан, не видящий разницы между галактикой Млечный Путь и суфле в шоколаде.
Янус также узнал Казина, а вернее, признал, что узнал. На первом-то приёме он и намёком не выдал былого знакомства и недоброжелательства.
– А, здравствуйте, господин науконенавистник! – ехидно сказал бескорыстный исследователь феномена азартных игр.
В этот трагический миг живо вспомнилась Казину давняя и нехорошая история. Раз к ним на объект заявился незнакомый тип в кепке и принялся поучать тракториста Илюху, как следует ровнять планировку вокруг поглотительного колодца. Покуда Илюшка медленно наливался лиловой злостью, Воха, тот самый, что стоит рядом, ещё ничего не зная о новой беде, взялся двумя руками за кепку и натянул её непрошеному учителю по самое то, что надо. А потом и владельцу кепки предложил идти следом за его головным убором. И всё бы ничего, но, явившись закрывать наряд, бригада узнала, что назначен новый директор ПМК, и самого директора узнала тоже. Тогда Воха не нашёлся, что сказать, и хотя не был уволен, но целый год не нюхал прогрессивки.
А тут речь идёт не о прогрессивке, а о жизни на Земле.
– Здравствуйте! – возгласил Казин, улыбаясь во весь оскал. – Наконец-то я вас нашёл! Надеюсь, вы понимаете, что при посторонних я не мог уладить наше дельце. Простите, сколько я остался вам должен?
– Мне – ни единого галакто-экю, – с достоинством проговорил янус. – Ухищенные деньги были выделены на научные изыскания в области азартных игр и принадлежат фонду развития науки.
– Мой друг, – вклинился в разговор Воха, на этот раз с ходу въехавший в ситуацию, – хотел бы внести посильный вклад в фонд э… развития научных исследований. Я понимаю, сложилась довольно щекотливая ситуация, по правилам – карточный выигрыш возвращать нельзя, поскольку это нарушит чистоту эксперимента, но небольшой добровольный взнос… лепта, так сказать, вдовицы… это допустимо, не так ли?
– Ну, если лепта… – нехотя согласился неподкупный администратор, – то её можно принять, тем более что господин Казин, как вы утверждаете, недавно овдовел.
– Можно сказать, что овдовел, – подтвердил Казин, безо всякой душевной боли вспомнив Ганнин уход. То есть сердце, конечно, болело – за порубанную мебель, поруганный быт и порушенное хозяйство. А по самой Ганне уже не тосковалось, хоть бы её и вовсе не было.
