блаженном полусне, звонок повторился. На сей раз он шел от входной двери: кто-то настойчиво требовал впустить его.
Дон не шевельнулся. Скорее всего, кто-то ошибся дверью: коттеджи были похожи, как близнецы. Владелец не догадался или не потрудился позаботиться о том, чтобы они отличались один от другого, а арендующим домики отдыхающим было не до того, успеть бы за время отпуска сполна насладиться солнцем, морем и другими отдыхающими подходящего пола. Впрочем, Дон самолично устранил недосмотр, в первый же день отпуска установив на плоской крыше коттеджа, рядом с баком для воды, разноцветный флюгер- вертушку: это создавало иллюзию теплого семейного дома.
Дома и семьи у Дона не было с тех пор, как умерла его мама, а это случилось давно. Кэти Салливан не отличалась крепким здоровьем, хотя была на редкость дородной женщиной. Правду говорят, что внешность обманчива: кто бы мог подумать, что толстуха и распустеха Кэти, теряющая волю при виде большого яблочного пирога, держит в неприкосновенности весьма кругленькую сумму! Эти деньги потом помогли Дону получить прекрасное образование.
Отца своего он никогда не видел, о чем очень жалел: мама иногда говорила, что Дон удивительно похож на папу. Впрочем, проверить это было невозможно, ни одной фотографии отца ее ребенка в доме Кэти не было, да и рассказывать малышу о папе она не любила. Умер — и все. Даже фамилию Дон носил мамину.
Одиночные звонки слились в серию с регулярным чередованием коротких и длинных сигналов.
— Похоже, морзянка? — Удивившись, сонный Дон выставил из-под одеяла помятое красное ухо и прислушался.
К звонкам прибавился энергичный стук в дверь. Судя по звуку, стучали ногой.
— Черт возьми! Это Тил! — беспомощно выругался Дон.
Он поспешно расклеил ресницы и торопливо зашарил в ящике тумбочки в поисках пистолета. Под руку упорно подворачивался только скользкий флакон солнцезащитного крема.
— Кто там, милый? — Сонно моргая, девица села в постели.
— Тил, кто же еще! — Дон скатился с кровати, подхватил с низкого столика тяжелую мраморную пепельницу и побрел открывать, прикидывая на ходу, не успеет ли Тил выбить дверь.
Тил успела.
— Здорово, напарник! — радостно крикнула она Дону, одновременно сбивая его с ног, как кеглю, метко брошенным пухлым саквояжем. — Бросай оружие! — Тил дружески улыбнулась и продемонстрировала Дону свой пистолет. — Парень, ты снова понадобился!
— Кто это, милый? — с претензией спросила девушка, возникая в дверях спальни дивным видением: длинные кудри падали на загорелые плечи, небрежно обернутые простыней, белая ткань прикрывала соблазнительное тело до середины бедер.
Дон с сожалением оглянулся на красотку, но соблазну не поддался, уже понимая, что отдых закончился.
— Где тут у тебя кухня? — как ни в чем не бывало спросила Тил, подобрав оставленный за дверью бумажный пакет. — Пока вы будете прощаться, я сварю кофе. Булочки еще теплые, так что поторопись, милый!
Дон зарычал, но послушно выпроводил подружку, проведя сцену прощания с неприличной поспешностью. Девушка удалилась в слезах. Дон вернулся в коттедж, вдохнул запах свежесваренного кофе и против воли немного подобрел. Тил, змея такая, умела найти подход к напарнику!
Она разлила кофе и подвинула к Дону его чашку, расплескав часть ароматной жидкости. Да уж, хозяйка из нее плохая, из всей кухонной утвари Тил освоила разве что ножи! Ухмыльнувшись, Дон четырежды нырнул ложечкой в сахарницу. Слушая напарницу, молча размешал сахар в чашке, отхлебнул сладкий кофе.
— Не верю, — сказал он. Покрутил головой и задумчиво пошевелил пальцами над блюдом со свежими плюшками. Тил внимательно посмотрела на него и подала булочку. — Чепуха какая-то, — продолжал Дон, набивая рот свежей сдобой. — О чем ты говоришь? Дерево падает на автомобиль и убивает водителя — несчастный случай! Богатая старушка застревает в лифте и с перепугу помирает от сердечного приступа — бывает! Подвыпивший делец курит в постели на сон грядущий, простыни тлеют, и он засыпает вечным сном — такое случается сплошь и рядом! И, разумеется, у каждой жертвы имеется наследник.
— У всех есть наследники, — согласилась она.
— Слушай, Тил, а кто твой наследник? — проглотив плюшку, спросил Дон с нехорошим интересом.
— Отстань. Есть одна интересная деталь, все эти «несчастные случаи» произошли с американскими туристами после посещения ими российского города Екатеринодара, где жертвы побывали — заметь! — в сопровождении любящих наследников.
— Ну и что? — не сдавался Дон.
Тил безмятежно доела сдобную булочку, допила кофе, промокнула рот салфеткой и полезла в нагрудный карман.
— А то, что в небогатом достопримечательностями Екатеринодаре все туристы, включая наследников, посетили этого господина! — Тил аккуратно положила на стол помятую визитку.
— Интересно, — признал Дон.
— Понимаешь теперь, почему агентство срочно послало меня за тобой?
Дон устало вздохнул:
— Тил, я пересек океан, чтобы хоть ненадолго избавиться от тебя и от работы! Я, конечно, польщен доверием и все такое, но бюро могло бы послать туда кого-нибудь другого!
— И послало. Люка Хокинса.
— И что же? Может, агента Хокинса убило кирпичом в подозрительной близости от дома вышеупомянутого господина? — язвительно предположил Дон.
— Нет, — без тени улыбки сказала Тил. — Он поскользнулся на банановой кожуре.
— Люк-везунчик?! — ахнул он.
— Был, — сухо ответила она.
Она помолчала и устало добавила:
— Решай. Лайнер «Вера» будет на Кипре завтра, на нем для нас оставлены места.
— Надо же, Люк Хокинс! — задумчиво повторил Дон.
Тил поняла, что пора переходить к следующей фазе. Она сдвинула в сторону кофейные чашки и положила на стол пакет:
— Документы и деньги на расходы.
Дон уважительно взвесил на руке толстую пачку крупных купюр и раскрыл паспорт.
— «Мисс Дебра Грей», — прочитал он. Полюбовался красоткой на снимке, бегло пробежал глазами вложенную в паспорт бумагу: — «С собакой породы бирсдог, трех лет». Что это еще за бирсдог? — потом спохватился — Стоп, а где же мой паспорт?
— Ты невнимателен, Дон. — Голос Тил был сама мягкость. — Там же сказано: с собакой!
Дон тупо посмотрел на нее, помолчал, соображая, и постепенно до него дошло:
— Ты хочешь сказать, что я?.. — Он медленно поднялся, обуреваемый желанием задушить улыбающуюся Тил.
— Осторожно: злая собака! — с нескрываемым удовольствием проговорила она.
Я проснулась рано: вспомнила, что за событиями вчерашнего дня забыла совершить набег на продовольственный рынок и купить еды для своих четвероногих. Тома еще можно натолкать кашей, а вот Тоху не проведешь, ему подавай мясо, рыбу и молоко. Ужас! Демонстрации протеста не избежать!
На цыпочках, боясь разбудить спящего в ногах кота, я крадучись вышла из спальни, оделась и побежала к Ирке. Это из-за нее я забыла о корме для своего зверья, а раз так, пусть распахнет для нас свой холодильник!
— Входи, не заперто! — громко прокричала подруга откуда-то из глубины дома.
Я протиснулась в приоткрытую дверь, отпихивая ногой рвущегося следом пса. Шел дождь, и Томка был слишком грязен для светских визитов.
— Ау! Ирка! Ты где? — Я расправила мокрый зонтик, пристроила его сушиться в углу просторного
