пресечь вопиющее избирательное мошенничество.
Бедуинская экзотика, однако, не может заменить еврейского скандала. Радиосообщениям с мест долго грозила перспектива остаться совсем без перцу, да спасибо, нашелся-таки еврей. В Беер-Шеве. У него, по- видимому, был повод сильно подозревать жену в том, что она проголосует против его любимой партии. Поэтому он побежал следом за женой в кабину, чтобы лично проконтролировать ее выбор. Когда комиссия попыталась извлечь из кабины незаконного контролера, он применил к ней грубую физическую силу. Тут-то перед одним из пятнадцати тысяч мобилизованных блюстителей общественного порядка открылась, наконец, возможность приступить к исполнению обязанностей. Буян, как сообщило радио, успешно изолирован от общества, а главное — от жены, которая исполнила свой гражданский долг без всякого нажима со стороны группы лиц или отдельной личности.
Этот большой скандал окрасил скуку до вечера, когда на участки потекли медные от загара избиратели и проголосовали так мирно, словно со вчерашнего дня, когда они готовы были выйти на баррикады, их подменили.
Любопытно, что на это обстоятельство никто не обратил особого внимания. Лишь бывший министр юстиции, комментируя итоги голосования, заметил, что день выборов прошел так, что сама родина парламентской демократии Англия может позавидовать.
А что же со списками? А то, что от большинства из них остались рожки да ножки. Свой голос, почти целиком, избиратель отдал двум крупнейшим политическим блокам. Тем самым он зачеркнул все множество остальных наших антиподов, а мандаты Маараху и Ликуду отвесил поровну, да еще с такой аптекарской точностью, что у двух этих исторических врагов не осталось другого выхода, кроме вражды в правительстве национального единства.
Сено-солома
Телевидение показало прелюбопытнейший сеанс вольной борьбы между командой еврейских интернационалистов из Аргентины и командой еврейских националистов из Союза.
Схватка состоялась на ковре программы под мирным, даже лирическим названием 'Встречи'. 'Мифгашим'. Судил ведущий программы Дан Маргалит. Прежде чем остановиться на выкручивании суставов, ударах в солнечное сплетение и других болевых приемах, которые мы наблюдали в этой встрече, надо признать, что судейство Маргалита оставляло желать лучшего.
Израильская журналистика превосходная, но по моде времени и весьма жестокая. Среди ее ведущих представителей Маргалит, пожалуй, единственный, кто не смотрит на интервьюируемых, как матерый волк на овец. Хотя и он не совсем вегетарианец. Не кто иной, как Маргалит в свое время съел Ицхака Рабина. Выследил несколько долларов, оставшихся у жены Рабина в американском банке, с тех пор, когда ее муж был послом Израиля в Вашингтоне. Можно ли не тиснуть такую грандиозную новость? Израильским гражданам воспрещается держать деньги за границей. Простым смертным нельзя, а власть имущие себе позволяют?! Муж нарушительницы финансовых законов — глава правительства! Публика вправе знать! Публика узнала, и Рабин подал в отставку. Счел невозможным оставаться на посту премьера, коль скоро жена, как он выяснил, действительно забыла закрыть заграничный счет.
При разоблачении политиков журналисты часто показывают высочайшую профессиональную этику, однако бывает, хотя и довольно редко, что этика разоблаченного политика оказывается много выше.
Рабин, кстати, не перестал давать Маргалиту телевизионные интервью, в которых нельзя заметить никакой враждебности с его стороны. А со стороны Маргалита — ровно никакой неловкости. Мягко стелет, как ни в чем не бывало.
Дело, конечно, вкуса, но мне его неизменный вид сестры милосердия симпатичней, чем шерсть дыбом у его коллег. Однако в программе 'Встречи' его задушевный вид превращается в недостаток. Чтобы совладать с евреями, когда они выясняют между собой отношения, нужны не перчатки, а ежовые рукавицы.
Огнеопасный национальный темперамент моментально воспламеняется и сжигает нить дискуссии, которую пытается удержать ведущий. Маргалит со своей судебной кафедры выглядит уже не судьей, а погорельцем на пожаре. Огонь раздувается еще и тем, что кто бы с кем не сшибался: киббуцники ли с поселенцами по вопросу Иудеи и Самарии, тель-авивцы ли с жителями Кирьят-Шмона по вопросу вывода наших войск из Ливана, — в любом случае дает себя знать тяжелая злость двух лагерей, образовавшихся в израильском обществе из всех партий, движений и течений.
Из двух сторон лишь одна считается у нас оплотом мира, дружбы и прогресса. Какая — говорить не надо. Две стороны левая и правая отличаются, как медаль от палки, еще со времен светлой памяти самодержца императора Павла. Павел высочайше указал вязать новобранцам на левую руку сено, на правую солому, и каждого, кто не отличит один пук от другого и повернется не туда, бить шпицрутенами нещадно.
С тех пор на родине императора наломали много палок, а его наследники даже совершили всемирно- историческую революцию, чтобы распространять условный рефлекс на сено и солому по почте и по радио туда, куда шпицрутены покамест не доходят.
Теперь уже все человечество категорически отличает левую сторону от правой.
Вот и у нас, в глубокой нашей провинции, каждый новобранец знает: хорош тот лагерь, который утверждает, что он с левой стороны. А на тот лагерь, который поневоле торчит на неприличном месте, просто жалко смотреть. Как ни хорохорится он, сам себя стесняется — ничего не может поделать с условным рефлексом.
Но, стесняйся — не стесняйся, все поместиться слева не могут: Израиль — страна маленькая. Может, если присоединят Иудею с Самарией, положение исправится, но пока и справа довольно тесно. Трения дошли до того, что молодые люди двух наших лагерей уже и любовь между собой не крутят без учета сена и соломы.
Подобная обстановка, по-видимому, и надоумила Маргалита организовать турнир двух команд, прибывших из заграницы недавно, но немедленно разбежавшихся налево и направо. Ведь это же в самом деле любопытно: еще не успев составить себе никакого представления об израильских делах, репатриант сразу же встревает в политику да еще занимает в ней самые крайние позиции.
И вот квартет милых молодых репатриантов из Аргентины и квартет милых молодых репатриантов из Союза скрещивают свои шпаги на экране. Как всегда в таких случаях, Маргалит теряет вожжи. Противники беспрепятственно исторгают из себя негодующие вопли. И тут выясняется, что негодуют они друг на друга по причинам, никакого отношения к Израилю не имеющим.
Интернационалисты из Аргентины клеймят националистов из Союза. Как могут интеллигентные люди в наши дни придерживаться махровой правой идеологии? Правые в Аргентине убили без следствия и суда
— тысячи — вы слышите! — тысячи своих политических противников. А тайная полиция, а режим слежки и стукачей, заведенный аргентинской военной хунтой? А обыски с изъятием запрещенной литературы в Буэнос-Айресе? Знаете ли вы, что вам может быть там за одну-единственную статью Троцкого?
Превозмогая отвращение к Троцкому, националисты из Союза разражаются ядовитым смехом. Как можно терпеть дурь западных социалистов? Нашли кому рассказывать о тысячах! А замученные миллионы? Это у них тайная полиция? Подумаешь, полтора стукача! А за самиздат в лагерь не хотите? Короче, выяснилось (правда, не для самих борцов, которые ушли с ковра несгибаемыми, как и пришли), что одни стали интернационалистами потому, что в их стране расстреливали националисты. А другие стали националистами потому, что в их стране расстреливали интернационалисты.
Команды с тем и приехали в Израиль.
А в Израиле, где никто никого не расстреливает, вопрос национализма и интернационализма стоит, как мы видели, остро.
Кусочек немецкого сала
Израильское телевидение показало фильм своего корреспондента в Западной Германии Михаэля Карпина под названием 'Евреи и немцы'. Двадцать минут отличной кинопублицистики. Два центральных
