За день порядочно устав, И их владельцы на покой Уходят дружною толпой. Среди задумчивых, красивых, Благоухающих чинар Проходит много мило-лживых, Пугливых, дерзких, нежных пар, И, их речами смущена, В чадру закуталась луна. Крадется вор… Собака лает… Всё как всегда, всё как везде, Но муэдзин напоминает О Цели, Тайне, о звезде! Ах, он был стар, сей муэдзин, Он стар был, стар и был один…

«И город, и люди забыты…»

И город, и люди забыты. Я лег на зеленые мхи, Упал на прибрежные плиты, Чтоб слушать, как шепчут ракиты И сосен рокочут верхи. Гляжу, как на брег издалека, Бурля, волноряд набежит, Ударит о камень жестоко, Расстелется плоско, широко И вновь, уходя, зажурчит. И носятся цепи сравнений И мыслей о солнца лучах, О сущности света и тени, О жизни подводных растений И рыб в изумрудных водах, О рыбарях хмурых в деревне, Затерянной в чаще лесов, О всем, что загадочно, древне, О сказках, о спящей царевне, О тайне бегущих годов…

«Мою жестокую печаль…»

Мою жестокую печаль Убьет жестокая улыбка: Пред смертью скажут все – как жаль, Что жизнь моя была ошибка.

Книга Вторая

МЫ, БЕЗУМНЫЕ…

I

НАБАТ

Война – отец всех, царь всех.

Гераклит

ХИМЕРЫ СОБОРА NOTRE DAME DE PARIS

Una eademque res duobus modus expressa.

Спиноза

I.'Философ, мысливший, что тайна...'

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату