королевскими «Спитфайрами», но такой смерти он представить не мог. Получается, говорил он себе, покусывая сигарету, получается, и меня может завалить какой-нибудь вчерашний клерк или присяжный поверенный? Меня, пятого Харкаана? Просто так, куском поганого железа в голову?
От этой мысли ему становилось тошно и холодно. Кай затягивался так, чтобы горький дым продрал легкие насквозь, и поглядывал на тонкий профиль белокурой женщины, которая гнала машину почти на предельной скорости, едва вписываясь в глухие повороты узкой горной дороги. Мадам Ленуар была на удивление спокойна. В ее синих миндалевидных глазах стояла пустота; она заговорила, когда до замка оставалось менее километра:
– В сущности, теперь уже все равно. Вы должны меня выслушать.
«Пежо» замедлил ход и остановился. Кай даже не повернул в ее сторону головы. Мадам Ленуар говорила на его родном языке с резким столичным выговором.
– Его настоящее имя – вовсе не Лизмор Кимбол.
– Я догадывался. – Кай прочистил горло и развернулся, навалившись спиной на дверцу.
Женщина посмотрела на него с тихой грустной улыбкой.
– Его звали Лайонел Кимберли. Лорд Кимберли Кирклендский.
От неожиданности Кай дернулся так, что ударился затылком об стекло. Кимберли Кирклендский! Человек, в лицо заявивший императору, что политика самоизоляции человечества, проводившаяся на протяжении столетий, не сегодня-завтра приведет к военному поражению, которое поставит под сомнение сам вопрос существования человеческой расы! Кимберли Беглец, командир Приграничного Легиона, бесследно исчезнувший пятнадцать лет назад! Его искали на всех человеческих мирах, Служба рыла носом землю, мечтая схватить того, кто был объявлен личным врагом Высочайшей Фамилии, но он словно сквозь землю провалился.
– Тогда вы – леди Мария Роденхейм, старшая дочь обер-гофмейстера Роденхейма, известная своими антимонархическими высказываниями? По-моему, до сих пор никто не знает, каким образом Кимберли удалось выкрасть вас из бастиона Хеллрайт…
– Ну, он тогда был очень богат… – усмехнулась женщина. – Мое прошлое не имеет теперь особого значения. Да и сам Лайонел тоже. Я никогда не любила его, милорд. Вы должны понимать разницу между любовью и безмерным уважением. Я… я лишь подставляла щеку.
Кай опустил голову. Лизмор Кимбол, ставший теперь знаменитым отступником, предстал перед ним в совершенно другом свете. Немолодой, давно знаменитый солдат, страстно полюбивший юную девушку, которая осмелилась бросить вызов тому, что почиталось в ее роду за высшую святыню, он бежал сюда именно ради нее. Сам, один, окруженный лишь горсткой преданных друзей, он мог бы уйти к тем же мингам и дожить отведенные ему годы в роскоши и ничегонеделании или же, наоборот, пуститься в круговерть самых невероятных приключений, отправившись в какой-нибудь удаленный угол, где есть нужда в умелых воинах, пусть даже и другой расы. Но он предпочел всему этому бегство, бегство в такую даль, где его никто никогда не станет искать, – ради нее…
– Что я могу для вас сделать, миледи? – тихо спросил Кай.
– Милорд, я не нуждаюсь ни в чем. Мы должны закончить то дело, которое свело всех нас вместе, – вот и все. Мне все же удалось кое-что выяснить. Скоро появится и другая информация. К тому моменту, когда «Оран» выгрузит свой товар на алжирский берег, мы уже будем знать, что и как нам делать. Руководить операцией придется вам, милорд.
– Мне?.. – Реплика вырвалась у Кая помимо его воли, и он тотчас же пожалел об этом. Леди Мария не заметила его смущения.
– Вам, милорд. Вы саргонит, человек с планеты воинов, наконец, вы пятый лорд в роду, давшем человечеству немало известных солдат. Фактически вы солдат по праву своего рода: кому же, как не вам, командовать нами?
– Хорошо. – Кай скрипнул зубами. – Вы правы, миледи. Я солдат, и я выполню свой долг, чем бы это для меня ни кончилось. Едемте… уже светает.
Глава 3
Годы, проведенные в относительно спокойной обстановке, порядком разбаловали Кая; проснувшись слегка за полдень, он с ужасом почувствовал, что последние несколько суток здорово вымотали его. В голове совершенно смешались день и ночь, и ему начало казаться, что он не высыпался уже как минимум месяц.
Поворочавшись на смятой постели, Кай вяло поднялся глянул на часы и стал умываться. За этим занятием его застала Марианна.
– Мадам очень просит вас прибыть в ее апартаменты, – смущаясь при виде полуголого Кая, прошептала она. – Как только вам будет удобно…
– Пять минут, – улыбнулся Кай, – но где я найду апартаменты мадам?
– Третий этаж, правое крыло, – объяснила девушка, – мадам ждет вас.
Кай вытерся полотенцем, слегка помассировал помятое лицо и принялся одеваться. Он решил нанести визит, будучи одетым по форме. Натагивая куртку, он неожиданно поймал себя на мысли, что этот мундир вдруг стал казаться ему куда более родным, чем давно привычный фельдблау офицера Люфтваффе. В принципе, так и должно было быть, но тем не менее мысль вызвала у Кая мимолетную довольную улыбку. В черной коже, украшенной золотыми погонами и полудесятком квалификационных значков, он почувствовал себя молодым и подтянутым, словно время повернулось для него вспять и он снова стал юным лейтенантом Харкааном с «Эрвина Роммеля».
Побрызгавшись французским одеколоном, Кай нахлобучил на голову пилотку с кисточкой и вышел. Судя по гробовой тишине, замок еще спал. Кай поднялся на третий этаж, бесшумно прошел по укрытому ковром коридору и деликатно стукнул костяшками пальцев по белой двери, украшенной позолоченными завитками.
– Я жду вас, милорд, – мелодичный голос леди Марии прозвучал несколько приглушенно; Кай решительно распахнул дверь и, пройдя через небольшую комнату с креслами и ломберным столиком, вошел в будуар.
Женщина лежала в постели, до плеч прикрытая розовым атласным покрывалом. Кай машинально вытянулся, принимая стойку «смирно», и корректно склонил голову.
– Присаживайтесь, – тихонько рассмеялась леди Мария, указывая Каю на кресло, близко придвинутое к кровати. – Хотите кофе? Тогда наливайте себе сами.
Кай уселся, налил себе крохотную чашечку кофе – рядом с кроватью находился низенький лаковый столик с кофейником и парой чашек – и поднял голову, гадая, что все это может значить. Если леди Мария столь развязна, что принимает его в этаком-то куртуазном виде, это может значить одно: она вызвала его для удовлетворения вдруг вспыхнувшего желания. Если же это не так, то… Кай едва заметно поморщился, не находя иных вариантов. Первый его устраивал не слишком.
– Я очень плохо себя чувствую, – заговорила женщина, – я почти не спала этой ночью. К вечеру мне станет значительно лучше, но дело, о котором я буду говорить, не терпит отлагательств.
– Я весь внимание, миледи.
– Если вас не затруднит, прикурите мне сигарету – там, на столике..
Кай выполнил ее просьбу. Несколько раз затянувшись, женщина прищурилась и, казалось, ощупала его пронзительно-синими глазами. Кай выдержал ее взгляд, сохраняя на лице выражение почтительной корректности. Этому его никто никогда не учил – достоинство его рода сделало свое дело.
– Я хочу поговорить с вами о леди Валерии Мелби, – негромко произнесла Мария. – О генерале Валерии Мелби, – добавила она, не сводя с Кая по-прежнему прищуренных глаз.
Кай испытал ощущение, сравнимое с восторгом человека, который долго искал вожделенный сортир.
– Я слушаю вас, миледи…
– Нет же, – вновь рассмеялась Мария, – это я слушаю вас. Скажите мне, кавалер, я могу рассчитывать на вашу честь?
Столичная жительница, подумал Кай. Сучка. Мужчин мы вызывали на поединок за гораздо меньшее.
