Джон Грегори БЕТАНКУР
ХАОС И АМБЕР
Автору хотелось бы поблагодарить Байрона Прайсса за то, что этот проект стал возможен, редактора Говарда Циммермана, который проделал потрясающий, порой совершенно ненормированный труд, а также Терезу Томас, Уоррена Лапина, Ли Ф. Щепаника-мл. и Л. Яги Лэмплайтера Райта за комментарии, критику и советы по черновым вариантам.
ГЛАВА 1
– Оберон!
Сквозь рев ветра я услышал, как кто-то вдалеке прокричал мое имя. Мне снилось, будто я плыву в маленькой утлой лодчонке через почерневшее бушующее море. Сон так привязался ко мне, что мне стоило немалого труда вырваться из его щупальцев.
Где я находился? Глаза у меня были закрыты, но света за сомкнутыми веками я не ощущал. Была ночь? Или я лежал в темной комнате? Я слышал то ли шелест ветра, то ли трепет тысяч крыльев вокруг меня. Я весь покрылся пупырышками «гусиной кожи», мне было и холодно, и жарко, и мокро, и сухо.
Но когда я попробовал сесть и открыть глаза, оказалось, что сделать этого я не могу. Эта слабость встревожила меня. Но так легко оказалось забыть об этой тревоге и снова погрузиться в сон...
«Оберон! Проснись!»
Корабли. Только мне снова начали сниться корабли, как надоедливый голос снова прорвался в мой сон. Я чувствовал движение – меня словно бы покачивало на волнах – и казалось, будто я на палубе корабля... но нет, не слышалось ни шелковистого плеска волн, ни криков чаек, не ощущалось солоноватого запаха моря.
«Нет, это не корабль», – решил я и постарался сосредоточиться на решении задачи. И не лошадь: ни тебе топота копыт, ни ржания, ни запаха навоза и конского пота. Может быть, самодвижущаяся карета? Вот это очень походило на правду. У моего отца была потрясающая карета, похожая на гигантскую тыкву из литого стекла. Я помнил свою первую и единственную поездку в ней: тогда мы промчались по десяткам, если не по сотням кошмарных миров. Но все равно, этим вовсе не объяснялось, с какой стати мне было жарко и холодно одновременно. И вообще много чего не объяснялось.
Что это за шум, похожий на рев ветра?
И почему я не могу открыть глаза?
«Оберон!»
Я попытался повернуть голову в ту сторону, откуда доносился этот далекий голос, но никак не мог понять, откуда именно он слышался. Сверху? Снизу? Меня словно бы перевернули. Все направления казались неверными. Я как будто балансировал на краю обрыва и вот-вот мог сверзиться вниз. Я поежился. Меня охватило жгучее желание убежать. Это место мне откровенно не нравилось. Мне не нравились здешние ощущения. Нужно было выбираться отсюда, пока не случилось ничего ужасного.
Я опять попробовал избавиться от сна. Неожиданно в мозгу у меня запульсировали цвета, за сомкнутыми веками запели и заплясали огни, я ощутил множество странных ароматов, вкусов и прикосновений. Смешались воедино привкусы лимона, соли, жареной курятины и соломы, запахи грязи, пота и меда...
Если я спал, то спал я очень и очень странно. И при всем том я понимал, что не сплю... по крайней мере не совсем сплю. Тут было что-то иное – непонятное, неестественное и неприятное.
– Оберон! – проревел далекий голос. – Оторви от кровати свою ленивую задницу! Ты нужен королю! Скорее!
Король. Да, я был нужен королю Эльнару. Я был одним из его лейтенантов. Я попытался дотянуться до меча. Видимо, настала пора помуштровать ребят...
Нет, чепуха какая-то. Король Эльнар давным-давно умер... Теперь казалось, что это было лет сто назад. К звукам, которые буйствовали у меня в голове, примешалась тоскливая, заунывная нота. Пляшущие огни пульсировали: свет-тьма, тьма-свет. Я стал искать воспоминания, нашел их и содрогнулся от того леденящего холода, который явился вместе с ними. Да, я помнил, помнил слишком ярко, как король Эльнар угодил в руки адских тварей в Илериуме. Я видел его отрубленную голову, торчащую на шесте, воткнутом в грязь за воротами Кингстауна. Когда я неожиданно вернулся туда, для меня эта отрубленная голова стала и предупреждением, и ловушкой.
«Ты убил меня!» – послышался мне тогда его обвиняющий голос, как будто отрубленная голова на шесте могла говорить. «Предатель! – орала голова. – Изменник!..»
Я разжал губы, я был готов спорить, но слова исчезли на фоне внезапно взревевшего ветра. Я мысленно зажмурился, чтобы ничего не видеть, но образ отрубленной головы на шесте не желал исчезать. И я знал, что Эльнар прав.
Король Эльнар, все жители Кингстауна и бессчетные тысячи солдат – все они погибли из-за меня. Адские твари вторглись в Илериум для того, чтобы отыскать и убить меня, потому что мой отец был лордом Хаоса, потому что он повелевал такими силами, о сущности которых я только начинал догадываться.
Теперь, когда не стало короля Эльнара, я не служил никому, кроме себя самого. И я не обязан был слушать этот порочащий меня голос. И просыпаться был не обязан. Я не обязан был делать ничего такого, чего не хотел.
«Оберон! Вставай!»
Я попытался отозваться, послать этот голос куда подальше, но не мог заставить свое тело слушаться. Вот это мне не очень-то нравилось. Может быть, меня опоили каким-то зельем? Или я захворал? Или тяжело ранен? Все, что мне помнилось... быть может, все это – кошмар или страшный горячечный сон?
Все казалось так ясно. Я помнил своего дядю Дворкина, который бурно ворвался в мою жизнь после десятилетнего отсутствия. Дворкин спас меня от орды адских тварей, объявил мне, что он – мой настоящий отец, и отвез меня в величественный замок в другом мире... в замок, где оказалось полным-полно людей, утверждавших, что они приходятся мне сводными братьями и сестрами. Эйбер и Фреда... Локе, Дэвин и Блейзе... Их было слишком много, чтобы сразу свыкнуться с их существованием.
