Ближе к октябрю наступают холода, а в короткий промежуток между десятым августа и серединой сентября неделями может светить солнце. Писали, что иногда в Гренландии бывает настолько тепло, что можно раздеваться и загорать. Если стихнет ветер, конечно.
Настолько больных на голову Андрей представлял себе с трудом. Хотя, как известно, – «каждый болен по-своему», да и сам факт курортного загара из Гренландии может подтолкнуть еще и не на такие подвиги. Зато фурор в обществе обеспечен. Вон в Норвегии тоже, едва пригреет солнышко, люди выкатываются на улицу в шортах и маечках. Нигде так не ценят солнце, как в северных странах.
Все-таки через час ветер загнал всех в кают-компанию – унылую комнатушку размером с плацкартное купе. На столе валялось несколько выцветших от времени туристских проспектов. Андрей взял один, лениво перевернул несколько страниц. Брошюрка была выстроена в несколько необычном стиле – автор разбил по месяцам праздники, соревнования и наиболее подходящие ко времени года виды спорта. Присвоил каждому месяцу свой цвет, в который и были выкрашены краешки страниц.
Андрей открыл август – салатовый. Проспект хвастливо вещал:
«Август – самое подходящее время для художников и фотографов-пейзажистов: белые айсберги на бирюзовой глади Атлантики, зеленые горы со снежными шапками, потрясающая палитра рассветного и закатного неба. Летом Гренландия предлагает туристам короткие и длинные походы, экскурсии на катерах в ледниковые бухты, где можно воочию увидеть рождение айсбергов».
Катер прибыл в Юлианехоб к вечеру. На ночь разместились в местной гостинице, вполне уютной, если не считать слегка отсыревшее постельное белье и счетчик горячей воды в ванной. Зато портье еще в момент выдачи ключей предупредил, что стоимость всех услуг включена в счет и чаевых давать не нужно.
Уже засыпая, Андрей вспомнил, что именно отсюда, из Юлианехоба, ушел в свой последний рейс печально знаменитый «Ханс Хедтофт». Арктический теплоход пропал без вести в январе 1959 года на пути из Гренландии в Копенгаген. Очередная амбициозная попытка датского правительства установить регулярное морское сообщение с островом оказалась сорванной. На этот раз – природой: по официальной версии, корабль затонул от столкновения с айсбергом.
«Гм, а что если на том корабле какой-нибудь местный, датский Моссад пытался своего Везунчика соорудить? Подняли архивы, как Седой хотел, сопоставили данные, накопали чего-то полезного. А дальше – как с той индонезийской яхтой, что под тайфун попала».
Утром, после завтрака, имевшего изрядный крен в сторону рыбных блюд, группа отправилась в ландстинг – местную мэрию. Несмотря на все предварительные договоренности и датские визы, надо было установить контакт с местными властями, и не просто из вежливости. Если уж они здесь выступают в роли представителей турфирмы, надо играть по правилам.
Виза визой, а, проигнорировав местную власть, можно нажить немало проблем, ведь оскорбленные столь явным невниманием к любимому гренландскому фетишу – самоуправлению, юлианехобские чиновники могут навредить так, что мало не покажется.
Гренландия давно уже живет сама, без оглядки на датский парламент. В демонстративно, на зависть всему миру объединяющейся Европе намечались тем не менее странные тенденции. Национальные территории разом захотели самостоятельности. И Гренландия тут не единичный пример. Шотландия отгораживается от Англии, Корсика от Франции, Готланд от Швеции… Не говоря уже про явных отморозков, вроде ИРА и баскских боевиков.
В Сети Андрей вычитал, что у Калааллит Нунаата есть свой собственный парламент, который выбирает исполнительную власть – ландстинг. В ведении Дании оставили лишь внешнюю политику, оборону, правосудие и финансы. А в качестве «хорошей мины при плохой игре», да и для демонстрации остатков лояльности гренландцы выбирают в Фолькетинг, датский парламент, двух своих представителей.
Петр Дмитриевич и Андрей представились местному советнику по туризму – чахоточного вида бюргеру лет под шестьдесят – представителями российской туристической фирмы «Новый отдых», организующей экстремальные туры. Теперь, мол, и до Гренландии добрались, приехали посмотреть, как у вас тут. И, кстати говоря, все полномочия на заключения эксклюзивных договоров у нас есть. А заключим мы его с Юлианехобом или с каким-нибудь другим поселком, зависит только от вас…
Их приезда здесь ждали – предварительные переговоры «Нового отдыха» с ландстингом Юлианехоба прошли весьма успешно – и встретили, как дорогих гостей.
Пожимая руки русским, местные чиновники не скрывали своей радости. Оно и понятно: деньги никогда лишними не бывают, а от сотрудничества с русской турфирмой Юлианехоб планировал получить немалую прибыль. Понаедут богатые «новые русские», начнут сорить деньгами направо и налево, что для них лишняя тысяча долларов? Сложившееся во всем мире представление о России, как о стране жутких мафиози и коррупционеров, и сюда дошло.
Ландстинг Юлианехоба выделил «дорогим» русским гостям проводника, Юргена – чиновника-датчанина, который обещал «показать все самое интересное».
Видимо, за зиму проводник истосковался по общению. О чем здесь поговорить, если по полгода не происходит ничего хоть сколько-нибудь важного. Да и окружают тебя одни и те же люди. Датская диаспора в Гренландии невелика. В основном это направленные сюда по правительственным программам врачи, чиновники и учителя. А с коренным населением датчане, пусть и зарабатывают они здесь хорошие деньги, общий язык так и не нашли, держат определенную дистанцию.
А тут – целая группа новых людей, почти европейцев, отдана на растерзание.
Первым делом Юрген потащил русских посмотреть на «гордость Юлианехоба» – квадратный городской фонтан. Между прочим – единственный в Гренландии.
Фонтан оказался небольшой каменной чашей, почти незаметной за целой вереницей медных табличек. Как оказалось, то была память о наиболее выдающихся гражданах города. И хотя множество табличек «пали жертвами» охотников за сувенирами, разглядеть под ними фонтан все равно удавалось с трудом.
Юрген познакомил гостей и еще с одной достопримечательностью города:
– Смотрите! Это скульптура «Камень и человек». При ее создании скульпторы использовали естественные формирования скал.
Инсталляция выглядела как нагромождение бесчисленных абстрактных форм и фигур. Участие камня в создании скульптуры не вызывало сомнений. Человек оставался под вопросом.
Вообще проводник оказался несколько надоедливым типом. Нет, реклама, конечно, двигатель торговли и бизнеса, но его скороговорка иногда просто утомляла.
– Юлианехоб, или по-местному «Какорток» – это отправная точка всех путешественников. Отсюда можно отправиться на собачьих упряжках к живописному району «Петерс Кэйн», вокруг озера Тасерсуак или к соседнему городку Игалик. Но самое большое событие в нашем городе – Празднование Окончания полярной ночи. Обязательно посетите этот праздник, обычно он проходит в начале февраля.
– А в марте? – спросил Андрей.
– Что – «в марте»?
– Что может увидеть наш турист, если он приедет к вам в марте?
– О! В марте столько всего интересного.
Петр Дмитриевич хмыкнул, обменялся с Андреем понимающим взглядом. Как бы его заткнуть?
– В марте в Готохоб-Нуук проводится международный фестиваль скульптуры из снега, а в Уумманнак- фьорде проходят уникальные соревнования – чемпионат мира по гольфу на льду! Вы когда-нибудь такое видели!!
Гм… да уж. Не видели. Зато Андрей вспомнил, что в институтские еще времена ходила по курсу хохмочка: «Кто из двух спортсменов победит в соревнованиях по гребле – тот, что на ледоколе с веслами, или другой – на байдарке с вязальными спицами?»
Была тогда такая игра – выдумывать шутливые виды спорта, причем чем невероятней – тем лучше. Хитами считались гимнастика на намыленном бревне в коньках, гребля по пересеченной местности и водное поло с гирей. Правда, все сходились на том, что его лучше будет называть подводным.
Но то были шутки, а здесь… Андрей попытался представить себе размахивающего клюшкой гольфиста на льду и улыбнулся. Да, ребята здесь веселые, умеют поднимать настроение. Вот если бы еще они не были такими говорливыми… Итальянцев за пояс заткнут.
