– Давай руку, – пробурчал он, набирая в шприц лекарство. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но учти, что потом тебе будет плохо. По-настоящему.
– Мне будет плохо, если я не сделаю то, что должен сделать, – произнес спокойным голосом Симус. – Спасибо, Лар. А теперь все уходите. Немедленно. У нас с Хариком еще куча дел.
Последний из тех, кто наваливали к дверям ящики и бочки, скрылся в ходу, ведущем к старому руслу, махнув на прощанье рукой. Хват и трудень переглянулись и приступили к сооружению огненной ловушки.
Расчет был прост. Дождаться, когда крысы прогрызут дверь, преодолеют баррикаду и ворвутся на склад, а затем взорвать в центре помещения несколько оставшихся полных бочек с бензином. Огонь – единственное, чего всегда боится любое животное, будь оно хоть трижды мутант, и Симус с Хариком надеялись, что пламя сожжет одних и отпугнет других крыс.
Ловушка была проста и надежна: три бочки с бензином в центре склада бок о бок и намертво прикрученные к ним проволокой две гранаты. И два тонких прочных и длинных шнура, – один конец привязан к чеке, а второй зажат в руке. И еще две бочки разлиты по полу…
– Хорошо, вентиляция у нас нормально работает, – сказал Харик Су. – Бензином дышать не очень полезно.
– Ага, – усмехнулся Симус. – Не знаю, как ты, а я бы согласился лучше некоторое время подышать бензином вместо того, чтобы лежать здесь с веревочкой в руке. Паршивое занятие.
– Что паршивое, то паршивое, – охотно согласился трудень. – Как думаешь, наши далеко ушли?
Хват посмотрел на часы. С того момента, когда последний из обитателей Подземелья покинул склад прошло двадцать семь минут.
– Километра на два максимум, – сказал он. – А то и меньше.
– Мало, – вздохнул Харик.
– Быстрее они не могут. Все равно хоть какая-то фора.
– А вдруг крысы отступят? – с надеждой в голосе проговорил трудень. – Ну чего им здесь делать? Жратвы тут нет…
И в этот момент самый верхний ящик в баррикаде шевельнулся, качнулся и с грохотом полетел вниз, а на его месте возникла усатая и оскаленная крысиная морда. Морда повела носом из стороны в сторону, принюхиваясь, и сунулась, было, вперед, но тут Симус Батти нажал на спусковой крючок.
Звук одиночного выстрела громом прокатился под сводами пещеры, морда дернулась и завалилась на бок.
– Одна готова, – констатировал хват. – А ты говоришь, отступят…
Баррикады и патронов хватило им еще на восемнадцать минут. Когда у каждого в запасе осталось не более десятка выстрелов, и серые, размером с хорошую собаку, хищные и быстрые твари хлынули в развороченный проем, Симус коротко глянул на Харика:
– Вместе. Давай!
Обжигающая стена огня с ревом и грохотом поднялась между людьми и атакующими крысами. Пламя ударило в проход, где несколько секунд назад еще лежали хват и трудень, но там их уже не было – оба бежали что есть сил к сухому руслу, подсвечивая себе дорогу фонариками и, когда им уже казалось, что самая главная опасность – опасность сгореть – миновала, сзади грянул мощный взрыв.
Ударной волной Симуса Батти и Харика Су швырнуло на землю, и хват успел подумать, что, вероятно, на складе все-таки была еще какая-то неучтенная или забытая взрывчатка… а больше он не успел ничего. Каменные стены треснули, качнулись и обрушились, погребая под собой все неживое и живое.
Грохот большого взрыва и дрожь камня под ногами докатились до тех, кто уходил вниз по сухому руслу, и многие замерли на месте, повернув головы назад и с тревогой прислушиваясь. Но все стихло, и подземная тьма с тишиной снова обступили людей со всех сторон.
«Что-то очень громко получилось, – подумал Шнед Ганн. – Неужто бензина, что там был, хватило для такого эффекта? Впрочем, все равно. Главное, чтобы их план сработал. И чтобы они остались живы. Именно в этой последовательности, как не цинично думать подобным образом».
– Вперед! – хрипло скомандовал он. – Вперед и не останавливаться! Нам еще долго идти.
Первое, о чем подумала Лилу, это, что она рановато сбежала из госпиталя, и последствия контузии ее таки настигли.
Резко потяжелела голова, онемели руки и ноги, и мерзкая тошнота поползла от желудка к горлу. Она попыталась расслабиться и сделать пару глубоких вдохов и выдохов, но тут ее пилот издала какой-то полустон-полувсхлип и обвисла в кресле, выпустив из рук штурвал.
Бронекар немедленно клюнул носом и одновременно накренился на правый борт.
Лилу попыталась перехватить управление, но из этой попытки ничего не вышло – тело отказывалась подчиняться, и она могла лишь бессильно наблюдать за тем, как боевая машина окончательно теряет устойчивость и, набирая скорость, устремляется к земле…
«Великая Матерь, второй раз за два дня, – побежала в голове Лилу мысль. – Многовато, пожалуй. Но что произошло…неужели это все-таки мутанты нас так достали… Одна надежда, что гравигенератор не отключился и…»
Бронекар грохнулся о землю. Лилу швырнуло вперед, и хотя ремни удержали тело в кресле, организм счел за лучшее отключить мозг, и командир Четвертого сектора Службы FF города потеряла сознание.
К тому времени, когда пилот гравикоптера, уронив голову на грудь, обвисла на привязных ремнях, и машина, потеряв управление, бессмысленно затанцевала в воздухе, Сина Кунс уже не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. И сказать ничего младший лейтенант не могла тоже. Ей казалось, будто чья-то холодная и безжалостная рука проникла к ней под черепную коробку, погрузилась в мозг и там, в самом центре головы, чужие пальцы ухватили и смяли в бесформенный жалкий комок всю ее волю и способность мыслить и сопротивляться. Пальцев этих было почему-то четыре, а не пять, как у всех нормальных людей, и были они
