Но то – люди. Мутанты же, а в особенности те, кто мечтал завоевать и подчинить мир, людьми себя не считали и предпочитали называть Кзааргха просто – Тринадцатый. Так его звали все. От последнего нищего и больного мута, существующего только за счет общины – до командира 10-тысячного корпуса. И только некоторые, особо приближенные суперы, имели право называть его по имени. Да и то не всегда.
С самого начала Кзааргх знал, что самым трудным будет преодолеть горы. И не просто их перейти, а сделать это достаточно быстро. Чтобы враг не успел найти способ противостоять их самому мощному оружию – телегипнотическому удару невероятной силы, которую Круг Двенадцати мог нанести уже с расстояния чуть меньше сотни километров.
В том, что рано или поздно такой способ люди найдут, Кзааргх не сомневался. Он хорошо знал людей и то, как быстро они умеют приноравливаться к любым обстоятельствам и противостоять тому, чему, казалось бы, сопротивляться невозможно в принципе. И сестры-гражданки здесь ничем не отличались от «диких» мужчин. А с учетом последних событий (недаром он столько времени и сил потратил на организацию хорошей разведки) и вовсе становилось ясно, что мутам придется иметь дело с объединенными силами первых и вторых.
Именно поэтому самая короткая и удобная дорога через горный хребет была разведана заранее.
И кроме того, в запасе у Тринадцатого имелся еще один козырь, о наличии которого, как он надеялся, люди не знали и даже не могли о нем догадываться. А, если быть точным, то козырей этих было аж целых три.
Сейчас, упакованные в нержавеющие контейнеры (сто пятьдесят лет прошло, а все как новые), эти «козыри» лежали на специальных повозках, которые тащили за собой упряжки гигантских собак.
«Они испугаются, – лениво размышлял Кзааргх, полулежа на мягких подушках в своем удобнейшем паланкине, – сменяя друг друга, вот уже восемнадцать часов его безостановочно несли сильные и выносливые, специально отобранные для этого, муты. – Они испугаются очень сильно. Это так же верно, как то, что солнце всходит на востоке, а заходит на западе. И страх усилится десятикратно, потому что такого сюрприза они не ожидают. Им совершенно точно известно, что ядерное оружие, которым они сами чуть было совсем не извели друг друга сто пятьдесят зим и лет назад, уже не существует. То, что осталось в старых хранилищах, давным-давно испортилось, вышло из строя и не подлежит восстановлению. А нового они не производят. Возможно, и сумели бы, но не хотят. Прежде всего, конечно, потому, что боятся. Боятся сами себя. И правильно делают. Люди – совершенно неуравновешенные и малопредсказуемые существа. Что мужчины, что женщины. Недаром их телепатические способности находятся в зачаточном состоянии… Да и зачем им ядерное оружие? Где тот враг, против которого его можно применить? Хе-хе. Вот он этот враг – более чем пятидесятитысячная армия мутов, которая уже почти преодолела горы и очень скоро хлынет на их зеленые и плодородные равнины. С тем самым оружием, которого они так боятся. И как они, интересно, будут нам противостоять? Как и чем? Армейские подразделения сестер-гражданок мы рассеем с помощью Круга Двенадцати. Сначала их измотают животные, а нам останется только добить. И затем продиктовать любые условия. Правда, разведка донесла, что у людей появился какой-то ранее не виданный летательный аппарат, с помощью которого сестрам-гражданкам удалось вытащить часть своих после первого нашего боевого столкновения несколько часов назад. Суперы утверждают вообще нечто невероятное. Якобы, что аппарат этот, похоже, неземного происхождения и закрыт для телепатического сканирования. Даже Круг не смог пробиться сквозь его защиту. Правда, у суперов было мало времени – люди слишком быстро убрались восвояси. Но все-таки… Надо было ему самому проверить, но он тоже не успел. Точнее, не успел захотеть. А потом уже и на самом деле было поздно. Даже его способности не беспредельны. Ничего, все это мелочи. Не может быть у людей много таких аппаратов. Хоть неземного происхождения, хоть человеческой работы – все равно не может. Иначе бы он об этом знал. Уж что-что, а разведка у него работает безукоризненно. А все почему? Потому что сам занимался ее организацией не один год. Старая истина – хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, делай его сам. Ладно. Что еще из неприятных сюрпризов может ожидать армию мутов и его самого там, на равнинах, до которых осталось не долго? Кажется, он все предусмотрел. К тому времени, и он уже об этом думал тысячу раз, когда люди найдут (если вообще найдут) действенный способ защиты от телегипноза, будет слишком поздно. Он предъявит свои козыри, и побить их будет нечем. И не только здесь, но и по всему миру. Недаром он, Кзааргх, давно уже связался со всеми остальными Тринадцатыми, и они до мелочей притерли друг к другу свои планы. Все, кончилось время людей-человеков. Против мутов им не устоять. Слишком долго они не воевали, слишком привыкли к сытой жизни и слишком многого им жалко будет потерять. А побеждает всегда лишь те, кому терять нечего. Правда, есть «дикие» – свободолюбивые мужчины, которым тоже, как и мутам, терять нечего. Но «диких» слишком мало. Даже по самым оптимистичным расчетам на всей Земле их не более пяти миллионов. Всего. А нас, мутов, около восьмидесяти. Да и сама судьба на нашей стороне в любом случае. Иначе люди не загнали бы сами себя в историческую ловушку, а мы бы не нашли этот заброшенный подземный арсенал с ядерными зарядами. Экспериментальные боеголовки. Так сказали мне те, кто сумел разобраться в этом арсенале. Экспериментальные – то есть, опытные, существующие всего в шести экземплярах. Три с нами, три в запасе. Что ж, значит, если потребуется, проведем опыт. И тогда – горе подопытным».
Глава двадцать третья
Машина сломалась окончательно, когда до Цитадели оставалось не более сотни километров.
То, что с двигателем нелады, стало ясно в самом начале, как только они перебрались по мосту на восточную сторону Трещины. К тому времени в городе и окрестностях паника и неразбериха, вызванные тревожными новостями, только-только зарождались, и подругам удалось выбраться из города относительно спокойно. Но неприятный стук под капотом все-таки превратился через два часа и так не быстрого пути в противный скрежет, и автомобиль Джу, судорожно дернувшись раз и другой, решительно отказался ехать дальше.
– Печально, – сказала Миу. – Я надеялась, что пронесет.
– Я тоже, – вздохнула Джу. – Это серьезно?
– В каком смысле? Если в том, что можно починить своими силами или нет, то, увы, серьезно. Починить это в наших полевых условиях, скорее всего, нельзя.
– А… что же делать?
– Одно из двух. Или до утра ждать или пешком идти. Ждать не вижу особого смысла. Что изменится утром? Ничего ровным счетом. Так что предлагаю рюкзаки на плечи и – вперед. Ты как, выдержишь такую дорогу?
– Куда я денусь, – сердито ответила Джу. – Организация душевная у меня, конечно, тонкая, но физически я не намного слабее тебя. Как мне кажется
– Ну, извини, не обижайся, – Миу погладила художницу по плечу. – Просто я тоже очень боюсь, вот и стараюсь держаться с излишней решительностью.
– Все правильно, – улыбнулась Джу подруге. – Держись так и дальше. Потому что я хоть и сильная, но решительности я у тебя все-таки займу маленько, ладно?
