— Скука бывает тогда, когда человеку нечем заняться, — пояснил Влад.
— Но человеку всегда есть чем заняться, — удивился Свем. — Даже старикам и детям.
Мы переглянулись.
— Что скажете, мужчины? — подмигнула Марта. — Ловко он вас. Нечем крыть?
— Неточно сформулировал, признаю, — поднял руки Влад. — Хорошо, попробуем иначе. Скучать — значит, томиться бездельем, ничем не интересоваться и не знать, как себя занять.
— Длинновато, но, в общем, годится, — одобрила Марта.
— Я понял! — воскликнул Свем. — Скучать — это болеть. Плохо. Но я здоровый, правда.
И он для убедительности ударил себя кулаком в грудь.
Мне показалось, что в ответ загудело.
— Верим, верим! — успокаивающе дотронулась до его плеча Маша. — Конечно, здоровый. Вот Мартин и пожелал, чтобы ты и дальше не болел.
— Я благодарю вождя, — поклонился в мою сторону Свем. — И желаю ему и всем остальным того же.
— Слава богу, разобрались, — пробормотал Влад. — Теперь я точно знаю, что такое скука.
— И кто у нас вождь, — впервые за весь разговор высказалась Оля Ефремова. И улыбнулась.
Хорошая всё-таки у неё улыбка, невпопад подумал я, сразу всё лицо освещает. Только жаль, улыбается наша Оля редко. Склад характера, видать, — ничего не поделаешь. Ну и специфика профессии, вероятно, накладывает свой отпечаток. Искренняя улыбка предполагает открытость, а «щупачи» редко открываются — слишком ранимы.
— И как вождь заявляю, что никому из нас скучать не придётся, — напомнил я. — Уж в ближайшие дни — точно. Поэтому мне хотелось бы выслушать ваши соображения по поводу всего того, что с нами произошло за это утро и, возможно, ожидает в дальнейшем.
— Ненавижу совещания, — пробормотал Аничкин и, глянув на меня, быстро добавил: — Хотя и понимаю их необходимость.
— Мы и не будем совещаться, — пообещал я. — Просто обменяемся мыслями. А я затем приму решение.
— Как вождь, — уточнил Влад.
— Ну всё, — обреченно вздохнул я. — Чувствую, кличка прилипла намертво — не отдерёшь.
— Вождь — это не кличка, — нахмурился Свем. — Вождь — это… вождь. Он главный, и за ним последнее слово. А кличка — совсем другое. Вот моя кличка — Одиночка. Мне её дали, потому что я люблю охотиться один. Больше в моём племени никто так не охотится.
— Понятно, понятно, — сказал Влад и умоляюще посмотрел на меня.
Да, мысленно согласился я с Борисовым, наш гость явно понял, что здесь все говорят свободно, когда пожелают, и теперь входит во вкус. Чёрт, как бы ему объяснить, что всё не так просто… Он же теперь не умолкнет — вон как глаза блестят. На самом деле я виноват. Сказал: не скучай, вот он и не скучает. Чувствует себя при деле. Хм, действительно, хорошо бы найти ему дело. Тем более что слышать все наши разговоры постороннему уху вовсе ни к чему. По разным соображениям.
— Кстати, об охоте, — сказала Оля, бросив многозначительный взгляд на Машу. — Свем, ты хороший охотник?
— Мужчине не к лицу хвастаться, — с достоинством ответил Свем, расправляя плечи. — Но я лучший охотник племени.
— Что-то я по свежему настоящему мясу соскучилась, — очень искренне сказала Маша, и я в очередной раз подивился тому, как женщины иногда умеют понимать друг друга без слов. — А то все синтетика и синтетика. Вкус вроде бы тот, а всё равно не тот.
— Я могу добыть свежее мясо для тебя, — предложил Свем. — И для всех. Это нетрудно. Если меня перевезут через озеро на южный берег, а потом заберут обратно. Потому что плаваю я не очень хорошо. Мужчина не должен стыдиться своих маленьких недостатков, — добавил он после короткой паузы.
— Я тебя научу хорошо плавать, — пообещала Маша. — Мужчине не должно быть стыдно учиться у женщины чему бы то ни было.
— Особенно у такой женщины, как ты, — с улыбкой прищурился Свем.
— Браво! — лениво поаплодировал Женька. — Даже я не сумел бы сказать лучше. А ты, друг Свем, не так прост, как иногда кажешься.
— Быть твоим другом — большая честь для меня, — сказал Свем.
— Пошли, Свем, — поднялся со своего места Никита. — Я отвезу. Тут дела на пять минут. Когда, говоришь, тебя забрать?
— Когда солнце будет вот на столько от кромки леса, — сказал охотник, продемонстрировав свою широкую ладонь. — Этого времени мне хватит.
Они вышли.
— Вот ещё забота на наши головы, — сказал Женька. — Возиться с этим немытым дикарём. Мало нам киркхуркхов.
— Он не дикарь, — возразила Маша. — К тому же не грязнее нас с тобой. Да ты и сам это знаешь. Просто ревнуешь.
— Я?!
— Ну не я же. Но ты, Женечка, не волнуйся. Большие и сильные мужчины не в моём вкусе. Предпочитаю маленьких и слабых. Ими проще управлять. Так что у тебя есть все шансы.
Марта откровенно ухмыльнулась. Влад добродушно расхохотался. Женька вспыхнул.
— Язва ты всё-таки иногда бываешь невозможная, — пробормотал он. — И за что я тебя столько лет люблю, сам не понимаю.
— Это не любовь, Женечка, — сообщила Маша. — Это такая дружба. Но я признаю, что ты был бы не против, носи наши отношения время от времени сексуальный характер.
Аничкин уже открыл рот, чтобы достойно ответить, но я не дал:
— Ладно, ребята, разминка закончена. Давайте ближе к делу.
— Давно пора, — поддержал Влад.
— Вот ты и начни, — предложил я. — Вижу, тебе, как аналитику, есть что сказать.
— Хорошо, — согласился Борисов. — Но я уверен, что не только у меня есть соображения по этому поводу. Начнём с элементарного, но всегда действенного метода, и попробуем поставить себя на место киркхуркхов. Как бы мы поступили в похожей ситуации. Женя?
— Помолчу лучше, других послушаю, — буркнул Женька.
— Мне трудно судить, — призналась Оля. — Это вы здесь с самого начала.
— Я думала об этом, — сказала Марта. — На мой взгляд, у киркхуркхов есть два пути. Первый: ждать, когда откроется канал, и вернуться домой. Да, цивилизация погибла, но можно попробовать её возродить. В конце концов, даже с нашей помощью, отчего бы и нет? Второй: давить на жалость, втереться в доверие и в конечном счёте не силой, так хитростью захватить Пирамиду. И уже тогда, обладая всей её мощью, возрождать цивилизацию. Первый путь более трудный и длинный, требует мужества, терпения и умения договариваться с теми, кто на тебя не похож и к тому же обладает силой и властью. Второй кажется проще и короче. Он связан с риском, и мужество с терпением на этом пути с успехом заменят лихость и мастерство интриги. Нужно обладать определённым складом…
В какой-то момент я понял, что уже не слушаю Марту, а просто ею любуюсь. Кроме несомненной красоты, были в этой женщине какая-то внутренняя сила и уверенность, ум и талант, которые придавали красоте внешней особый искристый блеск и одновременно глубину.
— Что-то не так? — дошли до меня её слова. — Ты как-то странно на меня смотришь.
— Всё в порядке, — ответил я как ни в чем не бывало. — По-моему, очень здравые рассуждения.
— И точные, — добавил Влад. — Я и сам не смог бы сформулировать лучше.
— А вот и Никита, — сообщила Маша, глядя мне за спину. — Быстро, однако.
— Надеюсь, я не пропустил ничего важного? — осведомился наш инженер-механик, усаживаясь на своё место.
— Если коротко, то мы обсуждаем: можно доверять киркхуркхам или нет, — сказал Женька. — Я считаю, что нет.
