тут-то неведомые грозные силы и вторглись на Моналои, разрушив вмиг все радужные перспективы. Землетрясение, извержение вулкана, высокотемпературные монстры. Крах, облом, настоящая беда…
Олаф так увлекся, излагая эту масштабную историю, что даже забыл рассказать о себе лично. Так что, едва возникла пауза, Язон, который до этого слушал не перебивая, сразу спросил:
— Ну а ты-то как в лесу очутился? Кажется, именно об этом я и спросил вначале.
— Очень просто, — вздохнул Олаф.
И выяснилось, что дело было так.
Как только фэдеры занялись работорговлей, штурман сразу сказал: «Все. Баста!» У каждого человека существует некая грань, за которую переступать не хочется. Если такой грани нет, это, собственно, уже и не человек. Олаф, не слишком конфликтуя с собственной совестью, принимал участие в торговле наркотиками, тем более что вещество оказалось таким необычным — вроде и не отрава даже, а, наоборот, — лекарство от всех болезней. Изящное оправдание своей преступной деятельности. Мол, смотрите все, мы же гуманисты, мы дарим людям счастье, а вовсе не мучения и смерть! Смотрите, они добровольно соглашаются стать «почетными моналойцами» и здесь, и на других планетах!.. Уговаривая себя подобным образом, Олаф иногда начинал ощущать прямо-таки эйфорию: да они же просто великие целители, настоящие спасители человечества. Им удалось найти истинный путь — путь к свободе от многих скверных желаний, путь к счастью, к единению с природой. Красивый самообман!
Но, когда на Моналои появились первые рабы, все иллюзии рухнули. Кровь, грязь и вонь опять бесцеремонно вторглись в жизнь Олафа. Жестокость, унижение, неизбежная смерть на плантациях — все это навалилось непомерным грузом. Одновременно — так получилось — он познакомился всерьез с местной религией — алхиноизмом. И однажды ночью, осознав свое призвание, добровольно выпил чорума и ушел из резиденции эмир-шаха, где занимал по тем временам самый главный кабинет — дежурного наместника планеты. Олаф ушел в Окаянные Джунгли (или Окаянный Лес — это смотря с какого языка переводить). А туда ни один нормальный фэдер по суеверным соображениям никогда не совался. В общем, ясно было, что там его искать не станут. Выстроил себе дом, ставший впоследствии храмом жрецов Алхиноя, и сделался Первым Великим Жрецом — пророком древней моналойской религии.
Выяснились любопытные вещи. Олаф оказался человеком уникальным. Во-первых, он не лысел, регулярно употребляя айдын-чумру и прочую наркотическую дрянь. Во-вторых, не терял памяти. То есть терял, но не так быстро и вообще не так, как все остальные. За это и был назван гордым именем Троллькар. Собравшиеся вокруг него безумцы действительно почитали «фруктовика с золотистой шерстью» за святого и оберегали его от любых нападок.
Меж тем очумевших, озверевших от крови и насилия людей становилось на планете все больше и больше. Не готовые к серьезному отпору моналойцы безропотно, а зачастую и охотно шли на военную службу к фэдерам. Другие просто погибали в неравных боях или сбивались в стаи, как дикие звери, чтобы побеждать если не умением, так числом. Эти стаи и оформились в итоге в две мощные подпольные группировки — калхинбаев и стридеров.
Калхинбаи, в переводе с языка тафи «истинные хозяева», были все как один этнические моналойцы, имели мощную секретную агентуру в рядах десятников, сотников и даже среди персональных охранников. Поговаривали, что кто-то из приближенных самого эмир-шаха оказался однажды шпионом калхинбаев. Возможно, этот бедняга в действительности был обыкновенным преданным псом, и подвесили его вниз головой только для устрашения остальных. Но… исключить проникновения лютых врагов в святая святых политической системы фэдеров никто уже не мог. Калхинбаи требовали свержения марионеточного Зулгидоя, изгнания всех шерстяных с планеты и нормального эмирского полновластия. Базируясь в глухих районах Окаянных Джунглей, они время от времени совершали набеги на рабочие поселки Комбината «Караэли-брук» и даже на резиденции султанов. Ни одной реальной победы над силами безопасности фэдеров одержать калхинбаям не удалось, но и полного уничтожения всех бунтовщиков в ближайшее время не предвиделось. Уж слишком многих ухитрялись они переманить в свои ряды. Любой крупный расстрел заговорщиков неизменно давал чудовищные по масштабам метастазы.
Совсем иное дело — стридеры. В переводе со шведского, искаженного по правилам меж-языка, это слово означало «бойцы». В смысле борцы. Борцы за справедливость для всех. Так они себя называли полностью. А свою организацию гордо именовали политической партией. Возглавляли эту менее многочисленную, но более дисциплинированную группировку беглые фруктовики. И шерстяных среди стридеров насчитывалось едва ли не больше, чем лысых. Стридеры категорически отрицали и осуждали любую этническую и лингвистическую нетерпимость, культивировали запрещенный на Моналои «фруктовиковый» язык, использовали всю полноту знаний, полученных ими на своих далеких планетах. Главными методами борьбы считались: похищение современного оружия, транспорта и прочей техники у фэдеров, а также организация всевозможных диверсий. Стратегическая цель — свобода и справедливость для всех, свержение тоталитарного строя, то есть упразднение как эмирской, так и фэдерской власти, демократические выборы и так далее… Олаф сам лично считал, что все это на девяносто процентов трепотня, а истинная мечта стридеров — пробраться в космопорт Томхет, удрать на самых лучших кораблях в пространство и забыть навсегда, как кошмарный сон, безумную планету наркоманов.
Вот только они, дурачки, еще не понимали, что удирать-то им как раз и некуда. Что они теперь прикованы к Моналои навек. Потому что у тех, кто достаточно долго прожил на планете, начинался жуткий абстинентный синдром не только от отсутствия чумрита, но и от нехватки всех прочих факторов в комплексе: излучения, особого состава воды и воздуха, магнитных линий, подземных вибраций… Даже великий Свамп не взялся бы назвать всех факторов, формирующих психику и физиологию моналойца.
Так что обе воинствующие группировки были и смешны и трагичны в своем отчаянном стремлении изменить что-то на давно сошедшей с ума планете. Олаф пытался объяснить главное и тем и другим лидерам. Излагал в наиболее доступных терминах реальное положение дел. Лидеры приходили в ужас, не верили, потом до них доходило, они впадали в еще большее отчаяние, потом снова не верили. А в итоге все заканчивалось бессмысленными кровавыми схватками. Ведь калхинбаям проще было считать, что это шерстяные пришельцы виноваты в трагедии всего коренного населения Моналои. Стридеры, в свою очередь, обвиняли во всех грехах тупых и жестоких айдын-шовинистов, как они называли калхинбаев. Лидеры тех и других менялись часто, так как смертность среди них была очень высока. Однако, к сожалению, это не влияло на их отношения с пророком Троллькаром. Они никак не хотели его понять.
Зато возникла легенда, что достаточно перетащить Троллькара на свою сторону — и победа обеспечена. Троллькар был выше этого и не поддерживал никого. Драка за него пошла нешуточная. Вот тогда и пришлось своих жрецов обучать азам единоборства. Конечно, в экстренных случаях выручал украденный с «Сегера» генератор защитного поля, но не хотелось размахивать им слишком часто. Бывшие братья по оружию могут и не простить такого. А лидеры оппозиции с годами катастрофически глупели, впрочем, и жрецы — тоже. Единоборства осваивали они все хуже и хуже, а демагогию любили все сильнее. Олаф загрустил отчаянно и начал потихонечку спиваться, особенно когда открыл способ тонкой очистки местного самогона — изобрел так называемую «чорумовку». Алкоголь давал гораздо больше радости, чем местная дурь. Во всяком случае, ему. А на лучшую жизнь Олаф надеяться уже перестал.
Вот тут и появился Язон, захваченный поначалу охранниками султана. Охранники эти оказались все как один калхинбаями и поджидали инопланетного гостя в засаде не случайно. Днем раньше хитрые стридеры с помощью радиоперехвата сумели подслушать важный разговор между Свампом и султаном Азбаем. Фэдер предупреждал, что в самое ближайшее время из-за гор на диковинных летательных аппаратах появятся фруктовики, которые не совсем фруктовики, а некая особая раса. Дескать, к этим шерстяным нельзя относиться как к новым работникам плантаций, они прилетели сами, по собственной воле, и намерены помогать моналойцам в борьбе с ужасными монстрами, вылезающими из-под земли. Что и говорить, стридеры с огромным нетерпением ожидали столь необычных гостей. Однако в их руководстве давно и успешно работали калхинбайские шпионы. Наоборот, естественно, тоже, но в данном случае повезло калхинбаям. Язон спустился с гор в непосредственной близости от поселка, где обосновалась одна из самых мощных организаций местных патриотов. Но и стридеры не хотели терять своего. Инопланетный гость еще не успел прийти в сознание, когда на глухой лесной дороге в Окаянных Джунглях между извечными врагами завязался жесточайший бой. Там же неподалеку оказались, по счастливой случайности, жрецы Олафа-Троллькара. Они-то и сумели в общей суете, средь бестолковой поножовщины и перестрелки умыкнуть бесчувственное тело Язона.
