Когда отверстие в потолке достигло доброго метра в диаметре, через него вдвинулась в трюм широкая и как будто полупрозрачная труба, оказавшаяся, по сути, стволом шахты лифта. Вниз скользнула кабинка, и дверь ее не то чтобы открылась, а скорее скрутилась тонким свитком, как целлофановая обертка с конфеты. В результате всех этих пертурбаций взорам пленников предстал высокий эффектный блондин в помпезно раззолоченном, словно кафтан средневекового барона, скафандре.
— Энвис! — удивился Олаф, вмиг узнав старого приятеля, хоть тот и изменился, судя по интонации этого короткого вскрика.
— Да, это я, ты не ошибся, Олаф. Привет тебе и твоему новому другу на борту лучшего из кораблей Галактики — крейсера «Оррэд».
— Прости, как ты назвал его — «Орэтт»? (Огайо! — бесстрашный, оган — неправильный (швед.) то ли действительно не расслышал, то ли решил съязвить Олаф.
— Зря смеешься, — обиделся Энвис. — Этот корабль даст мне власть вначале над всей планетой, а затем и надо всей Галактикой. Ведь вы же ничего не смогли ему противопоставить, значит, и другие не смогут.
Покорителей Галактики Язон за свою жизнь навидался много и сейчас откровенно заскучал, даже зевнул, не удержавшись. Энвис, конечно, заметил это и поморщился.
Похоже, как-то совсем не по сценарию пошла его операция. Захваченные в плен уникумы реагировали на заявления диктатора абсолютно неправильно. «Впрочем, на то они и уникумы, — видно, успокаивал он себя. — Надо было знать, кого похищаешь, Энвис!»
— Приказы здесь отдаю я, — не слишком уверенно сообщил хозяин непобедимого суперкорабля. — А вы — мои заложники. Понятно?
В ответ — молчание.
— И не пытайся хвататься за свою пушку, Олаф! — выкрикнул Энвис.
— А я и не пытаюсь. Что я, дурак, что ли? К тому же это и не пушка вовсе. Ты не хуже других знаешь, что это. Объясни-ка спокойно, Энвис, на черта вообще ты все это затеял. Цирк какой-то, честное слово!
— Цирк?! — возмутился Энвис. — Это вы все устраиваете цирк! Вы сошли с ума, и притом давно. «Отцы», называется! Фэдеры! Ты, Олаф, уходишь в леса, чтобы поклоняться какой-то несусветной белиберде, придуманной дикарями. Олидиг непрерывно заигрывает с султанами, приближая их к себе как равных партнеров. Этот ненормальный Фалых устраивает целую серию ограблений на торговых трассах. Не фэдер, а разбойник с большой космической дороги. Я уже не говорю о Свампе, который бросает бизнес, коммерцию, банковское дело и начинает заниматься лишь своей дурацкой наукой, причем уже не медициной, а жуткой дремучей ерундой. Ведь он по уши влез во всякие магические, мистические, оккультные знания. Наконец, самый трезвый среди нас старина Крум с подачи того же Свампа ухитряется пригласить на планету чужаков (!) для оказания военной (!) помощи. Это уже не цирк, а просто сумасшедший дом, господа!
Он сделал паузу, чтобы перевести дух.
— Слышишь, Язон, ваш прилет стал для меня последней каплей, я сразу отказался принимать участие в совещании здесь, в Томхете. А после, в тот же день, решил извлечь на свет Божий свой главный аргумент, приберегаемый до крайнего случая, — вот этот звездолет «Оррэд». Я-то знаю, что Моналои не нужна никакая помощь. Используя «Оррэд», я смогу уничтожить и всех монстров, вылезающих из земли, и всех конкурентов, прилетающих из космоса. А также всех взбесившихся лысых наркоманов и всех забывших свое место броцлингов!
Энвис вещал на меж-языке, по-видимому, специально для почетного гостя, но слово «преступник» он произнес по-шведски. Это было наиболее обидное из общепринятых названий для фруктовиков, или «временных» работников плантаций.
— Да что ж это за корабль такой? — не удержался наконец Олаф.
— Ну наконец-то, уроды! Проявили любопытство! — обрадовался Энвис. — Я расскажу. Я обязательно расскажу. Вы должны это знать. Заложникам полагается рассказывать все — от и до. Ведь в случае неудачи заложников все равно убивают, а в случае моей победы — сами понимаете: победителей не судят. Чего мне бояться? Что скрывать?
— Ты стал слишком разговорчив, Энвис, с тех пор как я не видел тебя, — пробурчал Олаф. — Про крейсер-то будешь рассказывать?
— Молчать! — вдруг разозлился Энвис. — Как ты смеешь перебивать? Вот сейчас плюну на все и просто поджарю вас в ядерном реакторе.
От этого обещания он как-то сразу подобрел и успокоился. Погладил свою широкую бороду и тихо проговорил:
— Слушайте. Мой крейсер «Оррэд» — это бывший корабль кетчеров…
— Кого? — ошарашенно переспросил Язон, услышав знакомое слово.
Энвис воспринял его вопрос по-своему.
— А вы и не знали, кто такие кетчеры? Лопухи вы, а не феномены! Слушайте меня! Раньше в Галактике считали, что кетчеры — просто ловкие охотники, кочующие с планеты на планету, из-за того что их родина сгорела в пламени сверхновой звезды. Но это не вся правда. Кетчеры — древнейшая раса, они редко, очень редко показываются на глаза обычным людям. А в высокоразвитые миры и вовсе не залетают. Охотятся они по всей Галактике. И совсем не за редкими животными, точнее, не только за животными. Они пытаются выловить и собрать воедино все аномальные явления, все чудеса света, как говорили в старину. Когда им это наконец удастся, во Вселенной закончится раздрай и немедленно возродится древний идеальный порядок. Такова истина.
Энвис помолчал, оценивая произведенный эффект. Язон и Олаф слушали его внимательно, но на их лицах никаких особых эмоций не отразилось.
— Лично я познакомился с представителями высшей расы на планете Жюванс, — поведал Энвис. — Это одна из тех планет, где кетчеры разводят питакк. А также пиррянских рогоносов, и мэхаутских слонов, и нестареющую мутацию зверя лю-лю-грыха, и несколько видов растений и животных со Стовера, и праматерь всех моналойских фруктов — так называемый трольск фликт, и даже бубузантов. Хотите верьте, хотите нет, но на Жювансе ухитряются существовать даже эти повсюду дохнущие одемирские зверушки.
«Во дает! — проникся уважением Язон. — Мягко говоря, недалекий бандюга, а такой небывалый букет оригинальной информации выдал! Это ж надо столько новых слов выучить! Видно, сильное впечатление произвели на него кетчеры».
— Они и подарили мне свой корабль, — объявил Энвис после короткой паузы.
— Кто, бубузанты? — тупо переспросил Олаф, очевидно, опять издеваясь над бывшим товарищем по оружию.
— Сам ты бубузант! Кетчеры подарили мне этот корабль, чтобы я нес и дальше по Галактике их прекрасные идеи, помогал решать благородные задачи, поставленные перед человечеством высшей расой, приближал царство справедливости во Вселенной!
Судя по тому, сколь неумеренными стали патетические нотки в речах Энвиса, заврался он окончательно. Кем бы ни были эти кетчеры, подарить свой мощнейший крейсер такому охламону они, конечно же, не могли. Надо полагать, в лучших традициях всех бандитов моналойский наркоделец элементарно угнал роскошный сверхсовременный звездолет. Неясным оставалось лишь одно: почему действительно древнейшая и мудрейшая раса не снарядила за ним погоню? Ответов могло быть несколько. Основных виделось два. Либо кетчеры оказались просто выше этого — мол, дела людские для них суета. Либо Энвис, ничтоже сумняшеся, перерезал их всех до единого. Как ни странно звучит такое, а в Галактике всякое возможно. Высокоразвитая раса — это еще не означает самая сильная и защищенная.
Но так или иначе, на данный момент с техническими приспособлениями кетчеров в руках этот очередной встретившийся на пути Язона маньяк представлял весьма серьезную опасность. И следовало хорошенько подумать, прежде чем совершать следующий шаг.
— Возможности твоего корабля нам ясны, — спокойно заговорил Олаф. — Но что ты собираешься делать конкретно?
