уследить, чтобы эти гиганты ненароком не раздавили бы кого. Повернутся, родимые, эдак неловко, и вот пожалуйста, без всякого злого умысла и задней мысли…
В итоге — обошлось. Сварткулы вообще оказались куда умнее и предусмотрительнее, чем можно было предположить.
Прежде всего с борта циклопического звездолета через Виену, разумеется, пошел запрос на все корабли о готовности пиррян и моналойцев к операции. И лишь получив подтверждение, пришельцы показали место, которое требовалось расчистить. Обозначенную площадь на поле освободили быстро, тем более что практически все люди давно сидели по летательным аппаратам и были весьма мобильны. Черная громадина подползла к середине поля, и из нее стала медленно выдвигаться цилиндрическая нога диаметром не меньше полукилометра. Нога была совсем прозрачная, словно сделанная из стеклостали, и, приглядевшись, пирряне догадались, что это, вероятнее всего, защитное поле очень высокой напряженности. Стенки поля принялись вгрызаться в почву. Температура внутри быстро росла, и кончилось это все, разумеется, огромной воронкой с клокочущей внизу магмой.
А в магме уже через несколько секунд появились давние знакомые пиррян и моналойцев — клювастые монстры, похожие на людей. Вся эта многочисленная публика размахивала руками, подельфиньи выпрыгивала над поверхностью и громко верещала. Стенки защитного поля на удивление хорошо пропускали звуки…
Да нет же! Не могли они звуки пропускать. Просто стенки исчезли. Что такое? Почему процесс загрузки на корабль должен идти на открытом воздухе? Если бы кто-то остался сейчас вне кораблей, он бы почувствовал, как огромная волна жара вновь опаляет многострадальные поля, когда-то принадлежавшие добропорядочным фермерам. Внешние термодатчики всех крейсеров и катеров показывали сильный скачок температуры.
И тогда случилось непредвиденное.
Один из фэдерских катеров, демонстрируя чудеса высшего пилотажа, влетел в зону предполагаемой загрузки эвакуируемых сварткул и дал залп. Не вверх, не вниз — во все стороны. И не огнем, как таковым, а кассетными бомбами. Очевидно, с той самой начинкой.
Что после этого началось, не поддавалось описанию. Точнее, каждый потом описывал по-своему. Одним показалось, что защитное поле тут же образовалось вновь и катер, ударившись о стену, рухнул в раскаленную лаву. Другие считали, что легкий фэдерский кораблик просто перегрелся и пилот не справился с управлением. Третьи искренне полагали, что управлял катером смертник и главный запас оружия нес в трюме, а залп являлся не более чем отвлекающим маневром.
Однако и после падения катера в магму не все стало понятным. Монстры начали раздуваться и лопаться, в точности как те крысы под стеклянным колпаком. Это видели все. Но опять же, по утверждениям одних, лава на глазах твердела, а по не менее уверенным свидетельствам других, она, наоборот, кипела и булькала.
У Язона, наблюдавшего весь этот кошмар не на экране, а через большое спектролитовое окно, в глазах отчаянно рябило, плясали какие-то звездочки, расплывались круги. А потом… Потом, наверно, начались галлюцинации. Когда с монстрами, бурлящим потоком уходившими, как вглубь, так и вверх, во чрево звездолета, было вроде покончено, в центре раскаленного озера воздвигся желтый конус, оказавшийся на поверку свернувшимся в бухту гигантским червяком. Червяк ожил и, шевеля многочисленными неаппетитными отростками, начал всасываться в корабль сварткул. Он был очень длинным, и процесс затянулся. «Какая утомительно долгая галлюцинация!» — думал Язон.
Позднее, разумеется, оказалось, что все вокруг видели одно и то же. Все, включая видеокамеры разных кораблей.
Наконец гигантское черное облако задраило свой нижний люк и, словно живое, устало опустилось на землю. А земля от этого даже не вздрогнула.
«Вот такие пироги с котятами!» — вспомнилась Язону дурацкая поговорка, услышанная неизвестно на какой планете.
Транслируя свои пожелания через Виену, сварткулы разрешили всем сажать обратно любые летательные аппараты, а людям выходить на свежий воздух без скафандров. Вообще было объявлено, «Что все закончилось благополучно. Строго говоря, пришельцы могли тут же и улететь, помахав черными крыльями на прощанье. Но они обещали отнестись к людям с пониманием и теперь чувствовали, что у местного населения и пиррян остались вопросы. Сварткулы готовы были на них ответить.
Для более естественного общения из черного корпуса высунулось наружу длинное желтое щупальце, которое, подражая жестам человеческой руки, якобы и служило говорящей деталью звездолета.
Виена сразу прокомментировала, что это в действительности не так, но надо же было людям хоть на что-то смотреть в момент разговора. Когда перед тобой бескрайняя черная стена с мигающими красными лампочками, психологический дискомфорт слишком велик.
В ходе еще одной трогательно-любезной беседы двух разумов пришельцы разъяснили многое. И то, что не могли прилететь на помощь своим раньше, так как добыча алмазной серы — дело необычайно тонкое, всякий раз граничащее со смертельной опасностью. И то, что на самом деле они не исполины размером с гору, а звездолет их не такой уж и большой. Вся эта колоссальная оболочка выполняет фактически роль термоса. Системы жизнеобеспечения сварткул в условиях чуждого и холодного пространства весьма громоздки. Объяснили также, вспомнив вопрос Язона, что существует их цивилизация сравнительно недавно, и по легенде создана неким Демиургом просто ради шутки. Легенда звучала так.
Якобы все, кто способен спрашивать в обитаемой Вселенной, поинтересовались однажды у Демиурга: «Может ли существовать разумная жизнь при высоких температурах?» Ответ пришел следующий: «Не может, но существует». — «Где?» — спросили все. «Вот здесь», — ответил Демиург и породил горячую жизнь на Горячей планете. И велел горячим зваться людьми. Но они в гордыне своей людьми не стали. Демиург рассердился и хотел их уничтожить. Тогда они спрятались в центре большой желтой звезды, а оттуда принялись путешествовать по планетам, ядра которых были еще жидкими и горячими. Так и путешествуют до сих пор. Вот и вся история их цивилизации.
— Так все-таки легенда или реальная история? — решил уточнить Язон.
— По нашим понятиям, это одно и то же, — последовал весьма оригинальный ответ.
— А кто такой Демиург? — спросил Язон.
— Мы его ищем, чтобы убить, — сказали сварткулы, не отвечая на вопрос впрямую.
Но Язону и этого оказалось достаточно. Он уже сделал вывод, что речь идет, вероятнее всего, именно о Солвице. Или о другом таком же безумце, что, в сущности, было теперь не важно…
Рядом с Язоном уже несколько минут маячил выросший как из-под земли Фуруху. Очевидно, ему хотелось стоять поближе к Виене, а подходить совсем вплотную парень не решался — вдруг помешает процессу. И что-то он такое все время бормотал, канючил о чем-то. Наконец Язон отвлекся от исторического разговора со сварткулами и прислушался.
— Господин Язон, ну, господин Язон! Я хотел бы попробовать дать Виене мое средство от слепоты.
Язон просто обалдел от этой его маниакальной настойчивости:
— Что, прямо сейчас?
— Именно, господин Язон! Я хочу, чтобы Виена увидела корабль пришельцев глазами. Для нее это очень важно.
— А если она умрет, вместо того чтобы прозреть? — огрызнулся Язон.
— Нет, — сказал Фуруху, — это невозможно. Я уже советовался с Бруччо и Текой.
— А что ты тогда ко мне пристал?
— Вы же тут главный, господин Язон, — не унимался Фуруху. — Разрешите дать ей капсулу. Пусть она все это увидит.
— Увидит потом, в записи, — буркнул Язон, просто чтобы отвязаться.
— Но у меня есть еще один очень важный аргумент, — продолжал нудить Фуруху. — Это по поводу…
— Слушай, парень, отстань! Ну правда, отстань, я послушать хочу.
