– Пожалуй, лучше пойду, – поглядев на часы, кивнул Линкольн. – Надо же добиться мира во всем мире.
– Это вам удалось, мистер президент, – внезапно посерьезнел Николай. – Ваш первый срок на президентском посту начался с войны, как и второй. Но теперь воцарился мир, и да будет так вовеки.
– Аминь, Джон. Аминь.
Наконец-то мир, думал Шерман. Договоры подписаны и скреплены печатями. А теперь еще и сепаратный мир с Шотландией. Великобритания против желания рассталась с частью территории. Зато в наше время это означает мир. Победа стоит того, чтобы за нее сразиться. Но в последнее время приходилось чересчур часто терпеть спертую атмосферу душных комнат, да притом в компании упертых и нудных политиканов. Подойдя к окну, он распахнул обе створки и глубоко вдохнул прохладный воздух ночи. Внизу сиял огнями Эдинбург, плавно сбегала по холму улица Роял-Майл. Но тут послышался торопливый стук в дверь, и Шерман оглянулся.
– Не заперто!
В дверь заглянул сержант охраны.
– Сэр, генерал Грант пришел.
– Отлично. Пригласите.
Грант, ухмыляясь сквозь густую черную бороду, пересек комнату и взял Шермана за локоть.
– Ну, вот и все, Камп. Ты действительно победил.
– Все мы победили. Без тебя, Ли и Мигера – не говоря уж о нашем новом флоте – я бы не сделал ничегошеньки.
– Признаю, мы действительно сделали свою часть работы, но не забывай, что стратегия была твоя: комбинированные рода войск и молниеносная война. Порой мне даже жаль британских солдат. У них, наверно, такое чувство, будто по ним пробежало стадо обезумевших бизонов.
– Наверное. Наши американские бизоны просто втоптали их в грязь и понеслись дальше.
Грант, причесывая бороду пятерней, кивнул в знак согласия.
– Сомневаюсь, что они в восторге от этого, но о таком исходе сражения они могли только мечтать. Да, они понесли потери, но далеко не такие, как в случае затяжной войны на выживание. Теперь и Англия, как и Ирландия, живет в мире и движется к демократии. И, судя по тому, что я видел в последние недели, шотландцы прямо-таки землю роют, чтобы заполучить свою страну обратно.
– Они чудесный народ и, как и ирландцы, теперь чувствуют себя в долгу перед Соединенными Штатами. Я даже горжусь, что подобные люди на нашей стороне. А у них есть и еще кое-что – лучшее виски из всех, какое я когда-либо пробовал. У меня тут завалялась бутылочка; не хочешь ли составить мне компанию, чтобы немножко отпраздновать?
– Ну, глоточек мне не повредит. Как вспомню о тех годах, когда валился в постель пьяным в стельку, так сразу отпадает желание возвращаться в это состояние.
– И не вернешься. За годы войн ты слишком изменился. Тот человек, который не мог прожить без выпивки ни дня, давно умер. Впрочем, ты прав. Одной порции хватит за глаза.
На буфете стояла бутылка «Глен Моранж» и стаканы. Наполнив их, Шерман поднял свой.
– Тогда давай тост. Что-нибудь подходящее к случаю.
– Мне приходит в голову только одно: за мир в этом мире – и рай в следующем.
– Аминь.
Отхлебнув чудесного виски, генерал Шерман обернулся к открытому окну, чтобы взглянуть на край, где его произвели. Подошедший к нему генерал Грант поглядел на сверкающий огнями огромный Эдинбург, а затем на темные просторы за его пределами. Какой покойный пейзаж, настраивающий на мирный лад. Но дальше, за пределами Шотландии, находится Английский канал – традиционная водная магистраль и барьер, почти тысячу лет служивший непреодолимой преградой для воинственных наций Европы. А за этим барьером – материк, раздираемый извечной враждой, все еще стремящийся улаживать разногласия силой оружия.
– Там зреет еще много бед, – проронил Грант. Слова его прозвучали, будто эхо мыслей Шермана. – Как ты думаешь, эти народы, все эти европейцы с их извечными распрями и рознью, хранящие в памяти многовековую историю войн и революций, – как ты думаешь, они сумеют удержать свои характеры в узде?
– Искренне надеюсь, что сумеют.
– Но в прошлом это им как-то не очень удавалось, а?
– Вот уж правда. Но, может быть, в будущем они изменятся к лучшему. – Шерман осушил свой стакан и поставил его на стол возле себя. – Но все-таки за ними надо приглядывать. Президент поручил мне заботиться о свободе Америки. Чтобы добиться этой свободы, все мы прошли долгий и горький путь. Больше никто и никогда не должен угрожать нашей стране. Да и не посмеет, пока еще теплится дыхание в моей груди.
– Я буду с тобой, Камп, как и всем мы. Мир – наша цель, но наше ремесло – война. Мы ее не хотим, но, если она придет, мы сумеем стереть врага в порошок.
– Непременно. Доброй ночи, Улисс. Спокойного сна.
– Все мы будем спать спокойно – отныне.
Лето 1865 года
Соединенные Штаты Америки
Авраам Линкольн,
Уильям Г. Сьюард,
Эдвин М. Стэнтон,
Гидеон Уэллс,
Сэмон П. Чейз,
Густав Фокс,
Иуда П. Бенджамин,
Джон Николай,
Джон Хей,
Роберт Паркер Пэррот,
Джон Эрикссон,
Армия Соединенных Штатов
Генерал Уильям Тикамси Шерман
Генерал Улисс С. Грант
Генерал Рамси,
Генерал Роберт Э. Ли
Генерал Томас Фрэнсис Мигер,
Полковник Энди Соммерс
Военный флот Соединенных Штатов
Капитан Скофилд,
Адмирал Дэвид Глазго Фаррагут,
Капитан Рафаэль Семмз,
Капитан Сэнборн,
Капитан Додж,
Капитан Кортен,
Капитан Ван-Хорн,
Капитан третьего ранга Уильям Уилсон,
Великобритания
Виктория Регина,
Лорд Пальмерстон,
Лорд Джон Рассел,
Уильям Гладстон,
