сумеем отвязаться. Джавиды спрячут сокровище надежно. Оно не принесет вреда никому.
– Вот как? – Стейна задумалась, – А что ты там говорил о желании, которое выполнит заключенная в сосуде изначальная сила гномов?..
Конан расхохотался, и, подсев к подруге, обнял и поцеловал ее.
– Детка, магия никогда не приносила добра нам, людям. Опасно связываться с ней вообще, а уж с магией гномов и подавно! Этот народ так же чужд нам, как, например, демоны. Его сила – мало подвластна роду людей. Так что давай попробуем задурить голову Дагарнусу, вытянуть из него побольше золота, да столько, что твоя старость пройдет безбедно. А Нейглам оставим Ниоргу и его народцу. Теперь я хочу еще раз навестить дворец Турлей-Хана, забрать кувшинчик, и спокойно заняться делами, ради которых я и направлялся в Султанапур из Немедии.
Стейна посмотрела на него, как на безумца, намеревавшегося либо вычерпать Вилайетское море ковшом, либо объявившего себя наместником Митры на земле.
– Я всегда считала, что с головой у тебя не все ладно, но чтобы настолько!.. И, кроме того, кувшин, о котором ты толковал, сейчас вовсе не у Турлей-Хана.
– Чего?! – поднял брови Конан. – Что ты сказала?
– Что слышал! – грубовато ответила Стейна, и, встав с постели, набросила на плечи свое невесомое одеяние. – Кувшин у Радбуша. Я знаю это достоверно.
– Но откуда?! – изумился киммериец. Чуток подумав, он поморщился, догадавшись, почему Стейна настолько осведомлена в делах придворного мага султанапурского эмира. – Он тебе сам сказал?
– Хвастался! – бросила Стейна презрительно. – Полагаю, Радбуш так и не сумел приручить твою дикую зуагирку и ищет утешения у меня. Третьего дня явился по мою душу…
– По душу? – хохотнув, перебил Конан.
– Заткнись, болван, и слушай, что мамочка говорит! – рявкнула Стейна и даже слегка стукнула кулаком по столику. – И оставь при себе свои варварские шуточки!
Хозяйка прошлась по комнате, чтобы немного успокоиться, и киммериец подумал, что сейчас она похожа на флагманский корабль, идущий на врага. Наконец, Стейна развернулась к Конану и продолжила:
– Радбуш рассказал, что нашел в сокровищнице Турлея некую вещицу, содержащую в себе магии больше, чем вся Стигия со своими колдунами и богами вместе взятыми. Он так и светился от счастья… Заплатил в тот вечер вчетверо больше обычного, кстати. Ну, да это тебя не касается… Все мне выложил, полный вечер трещал, ровно канарейка! Я его таким никогда не видела. Рассказал, будто выкупил у Турлей-Хана золотой кувшин, а тот, дурачина, почитал волшебную вещь никчемной, пусть и дорогой, безделушкой. Намеки делал, когда язык от вина развязался, что эта штука позволит ему вскоре в Аграпуре обосноваться, да не простым магом, а кое-кем посерьезнее. А после того, что я сейчас узнала, даже женского ума хватит понять, что Радбуш мог задумать. Догадываешься?
Конан сидел с открытым ртом – настолько серьезного оборота событий он не ждал. Значит, теперь сокровище джавидов во дворце мага, и не стоит забывать, что он не последний по силе и дарованию. Дело здорово осложнялось. Впрочем, оставалась небольшая надежда успеть добыть Нейглам прежде, чем Радбуш пожелает им воспользоваться. Магу будет необходимо время на подготовку. И потом, надо помнить, что Мирдани сейчас живет в серале колдуна, и если попытаться с нею встретиться и уговорить помочь…
– Дагарнус знает? – коротко спросил Конан, и Стейна отрицательно покачала головой.
– Я ему не говорила. Кажется, кофиец по-прежнему убежден, что гномий сосуд у Турлея. А знаешь, почему Дагарнус добивался твоего освобождения?
– Ну? Впрочем, понимаю. Господину посланнику не хочется посвящать в тайну новых людей. Чем меньше народу в Султанапуре знает о причине появления здесь Дагарнуса, тем лучше. Так?
– Наверно, – вздохнула Стейна. – Если б ты знал, как я устала от этого всего!.. Шпионы, магия, гномы… киммерийцы какие-то. Уф! Но ты прав, голубок – я сдуру сболтнула Дагарнусу о некоторых твоих прежних похождениях, и теперь он уверен, что ты – единственный, кому он может довериться. Не забудь, он считает тебя еще и верным слугой покойного шейха Джагула, посвященным в эту историю изначально…
– Точно! – Конан заходил по комнате взад-вперед, взъерошивая обеими руками волосы.
«Тогда Дагарнус немного рассказал мне о Нейгламе, – вспоминал киммериец, – но полностью раскрываться не стал. Уверял, будто сосуд может использовать лишь ученый маг. И про силу, скрытую в Нейгламе особо не распространялся. А когда кувшинчик окажется у него, кофийский посланник найдет способ заткнуть рот варвару-наемнику – от золота, которого у короля Страбонуса немеряно, до яда или наемного убийцы. Что ж, посмотрим, кто кого перехитрит – шпион из Кофа или варвар из Киммерии!»
– Так мне посылать за Дагарнусом? – осторожно спросила Стейна, искоса поглядывая на Конана. Он решительно кивнул и начал быстро одеваться.
Стейна, позвав одну из девушек, немедля приказала ей под любым предлогом и как можно быстрее привести в дом кофийца, днем обычно находившегося в здании Посольской Канцелярии Кофа, а сама, исчезнув на краткое время в боковой комнатке, привела себя в надлежащий вид.
– Эй, Конан! – вдруг послышался ее бас из-за ширмы. – А у меня для тебя есть подарочек, моя прелесть! Иди-ка сюда.
Она перед зеркалом, пряча что-то за спиной, и, как заметил варвар, эта вещь была довольно увесистой. Конан не был расположен к игре в загадки и спросил прямо:
– Что это?
– Фу, какой ты неблагодарный! – фыркнула Стейна, скривив губки. – Между прочим, я сохранила…
Она протянула Конану его собственный меч, тот, что много лет сопровождал варвара во многих приключениях и выпал из руки в миг, когда Радбуш сковал его тело своими чарами.
– Стейна!.. – только и смог выговорить Конан, бережно принимая оружие из ее рук. – Детка, дай я тебя расцелую!
– Целуйся со своим… м-м… ковыряльником! – осклабилась Стейна, довольная тем, что доставила удовольствие Конану возвращением воистину дорогой для киммерийца вещи. – Со мной еще нацелуешься, если не надоест.
– Это вряд ли! – весело воскликнул Конан и, выхватив клинок из ножен, проделал пару замысловатых финтов, да так лихо, что Стейна взвизгнула и испуганно отскочила в угол.
– Зеркало, дурень, расколотишь! И вообще, пошел вон! Не мешай мне одеваться!
– Да пожалуйста! – бросил через плечо Конан, и, продолжая рубить перед собой воображаемых врагов, вернулся в спальню. Некоторое время он оглядывал комнату, точно примериваясь к креслам, маленьким табуреткам, вазам и прочим хрупким предметам; вдруг прыгнул, как играющий тигр, на кровать, подхватил с покрывала подушку, и, подбросив ее в воздух, разрубил пополам. В мальчишеском азарте он совершенно позабыл, что подушки обыкновенно набивают перьями или пухом, и, когда Стейна вошла в комнату, то перед ней предстал растерянный киммериец с обнаженным мечом в руке, окруженный вихрем белоснежного пуха, медленно оседавшего на его волосы, плечи, на ковры и мебель.
Стейна оценила открывшуюся ей картину одним коротким словом, от которого даже видавшему виды Конану стало как-то неуютно.
– Да брось ты! – смущенно проговорил он, слезая с кровати. – Это я от радости. Такой подарок!
– Я впишу на твой счет и стоимость этой подушки, – сварливо пробасила Стейна, не в силах более сдерживать смех. – Ты и так мне задолжал.
– Ну, ты же знаешь, как я отдаю долги. И с какими процентами!..
Скрипнула дверь, на пороге возникла девица, посланная хозяйкой за Дагарнусом. Она вернулась быстро – Канцелярия кофийского посланника в Султанапуре располагалась всего через улицу от «Врат Ста Удовольствий». Отмахиваясь от круживших в воздухе пушинок и удивленно рассматривая гостя Стейны, прятавшего в ножны меч, девушка нерешительно шагнула к хозяйке и, слегка поклонившись, зашептала ей на ухо.
– Можешь идти, – сухо сказала Стейна, и, когда дверь за служанкой закрылась, серьезно посмотрела на Конана.
– Что-то случилось? – спросил он, видя тревогу на ее лице.
