общего. Мы созданы друг для друга. Я заметил, как блестели у вас глаза, когда несколько недель назад вы осматривали мой дом. Он был еще весь завален мусором, штукатурка сыпалась с потолка, а вы с удовольствием прохаживались по комнатам, будто строя планы на будущее.
— Да, я мечтаю о таком шале, как ваше, о тихой жизни рядом с детьми и любящим мужем.
— Я предлагаю вам как раз такую жизнь, Сильвия.
Она вздохнула.
— Как вы не поймете? Я не люблю вас. Боюсь, со временем мои чувства к вам не изменятся: вы навсегда останетесь для меня хорошим другом. Я верю, что, став моим мужем, вы будете с уважением относиться ко мне.
— И с любовью.
— Пусть так. Но этого недостаточно для крепкой семьи. Хорошо иметь собственный дом в горах. Но любовь возникает из ничего. Она приходит вне зависимости от того, есть у вас дом или нет.
— Любовь рождается и умирает. Раз полюбив человека, вы не застрахованы, что когда-нибудь не разлюбите его. А, значит, со временем можете полюбить и другого.
Сильвия покачала головой.
— Я не согласна, но спорить не стану. В любом случае, обещаю подумать над вашим предложением, если вы не прочь подождать.
— Я готов ждать хоть всю жизнь.
— Ну, такой жертвы я принять не могу.
— Если вы выйдете за меня замуж, вам не придется ходить в этой унизительной форме, а Дороти станет жить вместе с нами.
— Вы приютите ее?
— Разумеется.
— Вы очень любезны. Я ценю ваше предложение, оно очень заманчиво. Хотя я не такая расчетливая, как может показаться.
— Бог с вами. Я просто пытаюсь уговорить вас принять его, потому, что мне нужна спутница жизни.
— А вы не поторопились с решением, Дэйв?
— Ни в коем случае. Как только я увидел вас в ресторане, то сразу понял, что всегда искал именно такую женщину. Жаль, что мы с вами расстались в юности.
Наконец-то Сильвия вытянула из Дэйва признание, которое польстило ее самолюбию. Впрочем, она все равно не поверила его словам.
— Тем не менее могу я надеяться, что, обдумав предложение, вы дадите положительный ответ? — спросил Дэйв.
— Конечно, можете.
Выйдя замуж за Кротча, Сильвия не только обеспечила бы себе беззаботную жизнь на лоне природы, но и помогла бы Дороти выздороветь. Девочке гораздо полезней жить в Швейцарии, чем в промозглом Лондоне. Тут она сможет ходить в местную школу и одновременно на лечебные процедуры в санаторий.
— Когда же вы дадите окончательный ответ?
Сильвия пожала плечами.
— Для меня это слишком серьезный вопрос. Я не могу торопиться, надеюсь, вы меня понимаете?
— Конечно.
Они улыбнулись друг другу и побрели в неловком молчании обратно к шале Дэйва.
Сильвия вернулась к себе в отель и остаток дня провела с книжкой в руках, лежа на кровати. Книга была неинтересная, смысл прочитанного все время ускользал от Сильвии, но ей было безразлично, что читать, лишь бы не думать о Кларке. Сильвия вспоминала ночь, проведенную с ним, его восхищенные взгляды, нежные слова. Блаженные минуты счастья! Как быстро они пролетели.
А на следующее утро она вновь надела опостылевшую форму и взяла в руки поднос, опять превратилась в заурядную официантку, которую мистер Тьере мог в любой момент уволить за мелкую провинность.
Сильвия казалась себе легкомысленной девчонкой, поддавшейся обаянию коварного начальника.
Но она так просто не сдастся. Она не позволит мистеру Тьере распоряжаться ее судьбой теперь, когда он наверняка боится огласки происшедшего в «Марианне». Впрочем, как и она сама. Ведь Кларк вряд ли захочет иметь сотрудницу, которая в любой момент готова рассказать о тайнах его личной жизни. Подумать только, еще недавно они с Кларком были любовниками, а теперь стали врагами.
Что, если мистер Тьере все-таки решит уволить ее из страха перед сплетнями? Тогда у Сильвии хватит духу поведать суду, как он использовал служебное положение, чтобы приставать к невинной сотруднице.
Работа у Сильвии не клеилась. Она то и дело останавливалась посреди зала с подносом в руках и думала о событиях последних двух дней. Как быстро все переменилось.
Сначала Кларк увез ее в «Марианну», где Сильвия провела фантастическую ночь. Казалось, она, наконец, одержала долгожданную победу над возможными соперницами; превозмогая собственную застенчивость, покорила сердце Кларка. Потом она сделала что-то не так, и мистер Тьере не захотел больше с ней разговаривать. С этим она еще готова была смириться, но вечером он даже не пригласил ее к себе в номер. Этого она простить не могла. Кларк поиграл с Сильвией в любовь, а потом выбросил, как использованную вещь. А тут еще предложение Дэйва. Было над чем поразмыслить бедной девушке.
Сильвия с подносом в руках прислонилась спиной к стене и попыталась представить себя женой Кротча. Она взвешивала все «за» и «против», не в силах прийти к окончательному решению.
С одной стороны, союз с Дэйвом сулил спокойное размеренное существование. Но с другой — Сильвия не любила Дэйва. А она не хотела да и не могла сбрасывать со счетов свои чувства. Так же как не могла вычеркнуть из своей жизни Кларка. Ночь, проведенная с ним в «Марианне», глубоко врезалась в ее память.
— Я думаю, тебе надо пойти отдохнуть, — сказала внезапно оказавшаяся рядом Джоанна. — Сегодня народу мало. Вернешься вечером к обеду.
Сильвия попыталась возразить.
— Это приказ, — отрезала Джоанна и забрала у Сильвии поднос.
— Спасибо вам. — Сильвия тяжело вздохнула и пошла переодеваться.
10
Сильвия вышла на балкон и облокотилась о перила. Слева виднелось шале мистера Тьере, справа — дорога, ведущая в Митлихен, а прямо перед отелем простиралась зеленая долина, за которой возвышались горы.
Ей порядком надоело размышлять о ситуации, в которую она попала: с одной стороны, Дэйв, предлагающий руку и сердце, с другой — мистер Тьере, отвергающий Сильвию. Она еще раз посмотрела на горы и подумала, что, пожалуй, успеет до вечера покорить ту вершину, на которую она вот уже несколько недель смотрела изо дня в день.
Переобувшись в кроссовки, надев джинсы и свитер, она нацепила на плечи рюкзачок и вышла из номера.
Густав собрал для Сильвии ленч и с напутственными словами проводил ее аж до двери кухни. Подобного почета он никому прежде не оказывал.
В холле девушку остановила Антуанетта.
— Отправляешься в горы? — спросила она.
— Да, Джоанна отпустила меня до вечера. Я собираюсь взобраться на ту вершину, что виднеется у меня из окна.
Антуанетта улыбнулась.
