маленьким Колдаром. У женщин Учителей и у Сайлы свои дела, а я, по сути, никого другого и не знаю. — За этим снова последовала деликатная пауза, сопровождаемая многозначительным взглядом. — Там нет никого, с кем бы же хотелось быть.
Бросившись к Джалите, Леклерк помог ей спуститься из седла. Мальчишка-конюх отвел лошадь. Снова они были одни. Леклерк вел себя по-дружески, однако Джалита чувствовала его напряженность.
— Гэн больше не расспрашивал о тебе и Эмсо? Эмсо не пристает к тебе? Никто не запрещал тебе меня навещать?
— Нет, не запрещал. — Опустив глаза, она снова наградила Леклерка трогательным взглядом. — Я гостья, Луис, я знаю свое место и как себя вести в ответ на оказанное мне гостеприимство. Эти люди, твои друзья, они очень хитры. Они, не прибегая к помощи слов, дают таким, как я, понять все. Не так, как я. Я слишком проста, не такая, как они.
— И какие же они, по-твоему?
Они как раз подошли к двери, и Джалита остановилась, прислонившись к косяку.
— Они хотят управлять всем, что происходит, всеми людьми. А я только хочу быть счастливой. И уверенной в своем будущем. Женщине нужно это.
Он повесил ее куртку в комнате. Тяжелая дверь приятно хлопнула, когда он закрыл ее, будто Леклерк приказал холоду держаться подальше. Он был краток.
— Да. Женщин нужно оберегать.
Джалита внимательно посмотрела на Леклерка, но тот отвернулся от нее. Она подошла к одному из мягких стульев и села.
— Я следила за Гэном. Конечно, с моей стороны это нехорошо, ведь я его гость. Но он самый сильный из всех мужчин. Он не самый крупный и не самый высокий. Почему он оказался вождем? Я думаю, потому, что он умен и силен.
— Конечно. — Подбирая беспорядочно разбросанные предметы, Леклерк подошел к печке. На ней в длинноносом чайнике кипела вода. Леклерк снял чайник и разыскал в шкафчике керамическую банку с травяным чаем. Отмерив порцию чая, он бросил его в чайник, достал две медные кружки и присоединился к Джалите. — Ты очень чуткая. Мне кажется, что ты больше видишь и понимаешь о жизни в том несчастном замке, чем признаешь.
Такие речи не очень понравились Джалите. Безразлично улыбаясь, она стала ждать продолжения.
— Чтобы управлять, необходим интеллект, — продолжил Леклерк. — Только человек с высокой моралью способен быть лидером. Без моральной честности руководство превращается в принуждение, и твои последователи становятся попросту твоими работниками. Или же оно превращается в обман, когда последователи верят в то, чего на самом деле не существует.
— Я запуталась. Я говорила о том, что Гэн дал мне…
— Гэн вредит не только тебе одной, — прервал ее Леклерк. — Он предает нашу веру в него.
Джалита похолодела. Разговор о предательстве мог означать мятеж или дезертирство. И то, и другое нарушило бы ее планы. Леклерк должен понять, что его первая задача — отвести угрозу, нависшую над Тремя Территориями. Всему свое время.
— Луис, ведь он — Мурдат. Он нужен всем нам, чтобы победить Скэнов и Летучую Орду.
— И мы их победим! Это я тебе обещаю! — Леклерк принялся разливать чай, а Джалита поудобнее устроилась на своем стуле. Наконец беседа вошла в нужное русло. Она обхватила себя руками. Когда-нибудь замок Олы будет наполнен кожаными стульями. Куда бы она ни пошла, они будут ждать ее. И рабы. И прекрасная пища и одежда.
Комната наполнилась ароматами трав; это напомнило Джалите, как ребенком она собирала их с матерью. Девочка была счастлива, но невежественна. И от нее пахло рыбой и дымом очага.
Джалита почти незаметно наклонилась вперед. По ее слегка раздвинутым губам пробежал розовый влажный язык.
— Ты единственный из всех здесь, которому я могу доверять. И не только здесь, а во всем мире.
Резко поднявшись, Джалита подошла к печи. Она позаботилась стать так, чтобы Леклерк видел, как она дрожит. По комнате распространился чад от пролившейся на плиту жидкости.
— В чем дело? — спросил Леклерк. — Почему ты так расстроилась?
— Все из-за этих постоянных разговоров о войне и власти. Это означает, что пострадают люди. — Джалита повернулась к Леклерку. — Вы их всех победите. Я в этом уверена. Ты будешь рядом с Гэном и укрепишь для него Три Территории. А я буду принадлежать старику, который будет больше заботиться о своем коне, чем обо мне.
Из глаз Джалиты ручьем потекли слезы. Она задрала подбородок вверх. Это была крайне неудобная поза, но зато эффект был потрясающим.
Леклерк бросился к Джалите, но она остановила его взмахом руки и воскликнула:
— Нет! Не подходи ко мне. Ты не должен принимать на себя мои заботы. Это было бы несправедливо.
— Мы должны что-то предпринять. — Леклерк переступил с ноги на ногу, его руки подрагивали так, будто он хотел до чего-то дотянуться, но не решался.
Взвесив все «за» и «против», Джалита решила продолжить свою игру. Для того чтобы безраздельно управлять Леклерком, она должна была разорвать его связи со всеми другими. Слезы Нефрита объяснила это предельно ясно. Ошибка старухи состояла в другом — она недооценивала Джалиту. Уняв свои слезы, Джалита проговорила:
— Не надо. Тебе нельзя, иначе Гэн решит, что ты ненадежен, он не станет тебе доверять.
— Мы его обработаем. Мы найдем способ заставить его изменить свое отношение к Эмсо.
— Дело не только в Эмсо. Кейт Бернхард. Твоя соплеменница. Я замечала, как она на тебя смотрит. И ты на нее смотришь так же, хотя и притворяешься. Я это видела. Я не могу становиться между вами.
— Между нами?.. Но ведь ничего нет… — взволнованно пробормотал Леклерк. Подергивание его рук перешло в широкие беспорядочные взмахи. Его лицо покрылось краской. Он отвел взгляд от глаз Джалиты.
Джалита была удивлена. Оказывается, все сложнее, чем она предполагала. Пожалуй, даже сложнее, чем это представлял себе Леклерк, с усмешкой подумала Джалита. Этот дурак смог осознать свои чувства только после ее слов. И то лишь для того, чтобы все отрицать. Мужчины. Они были бы гораздо занимательней, если бы не были столь глупы. Девушка подавила вздох. С просительными интонациями в голосе Джалита проговорила:
— Ты уверен, что не испытываешь к ней никаких чувств? Это правда?
Объятый желанием, Леклерк поднял руки. Джалита позволила себя обнять. Он осторожно прикоснулся к ее плечам, а потом сильно прижал ее к себе. Его сосредоточенный взгляд, с сузившимися от желания до точек черными зрачками, насмешил Джалиту. И от обмана, подумала она. Еще Джалита подумала о том, какая именно ложь так явно отразилась на лице Леклерка.
В принципе это не имело никакого значения. Больше не имело. Когда он притянул ее к себе, она ответила тем же. Он был неуклюжим, совсем как Лорсо, но значительно более нежным. Заботливым. И таким же страстным.
Когда ее блузка упала на пол, Джалита ощутила спиной тепло, идущее от печи. И вскользь почувствовала разницу между этим теплом и разгоравшемся внутри пламенем желания, которое постепенно сжигало все ее мысли и тревоги.
Проявив неожиданную силу, Леклерк подхватил ее на руки и понес к дверям, ведущим в другую комнату. Закрыв глаза, Джалита представила себе освещенного лунным светом Лорсо, лоснящегося от пота, с играющими могучими мышцами. Его шею, подобную стволу дерева; вспомнила, как напрягалась его рука, когда он подтягивал подпругу.
В спальне было темно. С полузакрытыми глазами Джалита получала удовольствие от восхитительной нереальности происходящего. Сильно запахло мужчиной. Она чувствовала тяжелое, грубоватое движение и тепло, силу и насилие. Потом она оказалась на кровати, и он был с ней, она вся горела от желания, от ощущения, что отдается.
Перед ее мысленным взором проносились образы. Лорсо. Конюх. Леклерк.
