Жреца Луны победы в сражениях?
Изумленная настоятельница посмотрела на огонь, ей нужно было немного подумать. Эти вопросы беспокоили и ее, но она не ожидала услышать их от Ондрата.
— Этот союз одобрила Сестра-Мать. Сомнения будут грехом. А что касается чести или намерений Жреца Луны, то это тайна за семью печатями.
— Тем более нужно действовать осторожно. Я сейчас только и думаю, как овладеть Олой раньше, чем Летучая Орда шевельнет пальцем. И тогда ты сможешь преподнести ведьму Сайлу с отступником Гэном Мондэрком в качестве дара Сестре-Матери.
Без ее опыта настоятельница увидела бы в его словах лишь тайное искушение. Но в них была едва уловимая досада — она поняла, что Ондрат замышлял убийство. Его ложь вызвала в душе настоятельницы брезгливость, хотя она видела в замысле определенную выгоду. Ведь если с Сайлой расправится кто-то другой, то руки Сестры-Матери не будут запятнаны кровью. И все же настоятельница хотела выведать его планы.
— Ты склонил Волков на нашу сторону?
— Конечно, нет. Однако, когда придет время, мы можем ударить прямо в сердце Волкам.
— А что с солдатами, которых ты отправил Эмсо? На них смотрят как на врагов.
— Послушай, женщина, мне известно, какой прием был оказан моим доблестным воинам. Если ты хочешь узнать больше, не перебивай меня.
— Желание все узнать взяло верх над моей выдержкой, барон. Прости меня, пожалуйста.
— Я могу договориться с нашими северными союзниками — Скэнами, — продолжил он. — Они придут в Олу, и я окажусь хозяином замка еще до появления Жреца Луны.
Настоятельница была ошарашена. Осклабившись, Ондрат гордо расхаживал перед камином, выдерживая многозначительную паузу. Просчитывая в голове возможные варианты и последствия, настоятельница не сводила с него глаз. Наконец у нее возник первый вопрос:
— Ты хочешь сказать, что будешь королем Олы? А что же тогда с Харбундаем?
— Останется Скэнам. Это северное отродье помыкает нами с момента свержения Алтанара. Гэн и его друзья сами выбрали ложную Церковь и пускай сполна заплатят за это богохульство.
Хороший ответ, подумала настоятельница, решив его запомнить.
— Ты доверяешь Скэнам? Почему ты решил, что они все оставят тебе?
— Чтобы удержать Летучую Орду. Их пугают амбиции Жреца Луны. — Он резко развернулся и очутился нос к носу с настоятельницей. От неожиданности старуха плюхнулась в свое кресло. — А теперь самое главное: мне известно, что на уме у хромого дьявола Лорсо. Он не хочет пускать своих людей в настоящее дело, чтобы сразиться с нами и Летучей Ордой. Он хочет совершать набеги, как он делал и раньше со своими дикарями. Этот умник думает, что укрепления замка ему нипочем. Он задумал нанести удар исподтишка, изнутри. В его планах нет даже намека на оккупацию Олы. Но чего ему действительно хочется, так это помешать Жрецу Луны.
— Тогда нужно ударить сейчас. Немедленно.
Голос Ондрата надломился:
— Сейчас?
Настоятельница словно покрылась льдом. Теперь она была замороженной ледяной глыбой. Четко работающие холодная логика и расчет подавляли все эмоции.
Жнея. Она станет Жнеей.
Ондрат с трудом сглотнул и снова хрипло пробасил:
— Сейчас?
— Гэн уехал с отступником Налатаном. Эмсо слаб, истощен. Черная Молния исчезла и, надеюсь, мертва. Конвей со своей шлюхой почти всегда отсутствуют: развозят провизию. Леклерк слишком занят на своей ферме, и, когда он что-то узнает, все уже будет сделано.
— Гэн, — Ондрат вожделенно процедил это имя. — Он вернется. Но уже после нас.
— Ты схватишь его жену и ребенка.
— Заложники?
— Скажем, определенные гарантии. — Она поднялась. Облачившись в мантию, настоятельница набросила капюшон и стянула его завязками. Уже собираясь выйти наружу, она снова обратилась к Ондрату: — Еще раз извини за мое вмешательство в мужские дела. Я признательна, что ты мне дал возможность еще раз подумать, как разобраться с обидой, нанесенной Церкви.
Ондрат молча стоял и смотрел вслед настоятельнице, пока она не скрылась в темноте коридора.
Глава 79
Окинув взглядом стену леса, прикрывавшего узенькую тропу, Конвей вдруг подумал, что, наверное, похож на черепаху. На голове у него красовалась тяжелая баранья шапка странной округлой формы, чем-то похожая на головной убор Ланты, только побольше. Как и у нее, на нем был тулуп, надетый поверх другой одежды. Последним элементом костюма был огромный воротник, подпиравший нос и закрывавший почти все лицо: видны были лишь глаза.
Конвею вдруг захотелось стать таким же неуязвимым, как черепаха. Однако именно сейчас он чувствовал себя скорее добычей, причем довольно крупной. Поскрипывание кожаного седла, до раздражения напоминающее смех, казалось особенно громким. Но Волки сохраняли строгий маршевый порядок, лица их были насторожены и молчаливы. С трудом подавив желание приказать соблюдать тишину, он снова уставился перед собой на тропинку.
Ехавшая рядом с ним Ланта мягко спросила:
— Ты что-то заметил? Ты так напряжен.
Он откинул воротник.
— Нелегко любить женщину, которой уже известны все мои мысли еще до того, как я открою рот. — Она тихонько засмеялась, и Конвей продолжил: — Я пока ничего не заметил, но собаки встревожены. Что-то не так вокруг, и они это чуют. Думаю, за нами следят.
Ланта кивнула головой.
— Мне кажется, это Малые. — Глаза ее стали серьезными.
— Я тоже думал о них. Но они бы не появились здесь, в низине. Малые обычно держатся выше.
— Все-таки я думаю, что это они.
— Почему?
Она пожала плечами, но движение утонуло под многослойным покровом одежды.
— Не знаю.
— Ладно, с этим ясно. Что еще может случиться?
Вместо ответа Ланта показала ему язык и вновь спряталась за воротником. Небольшой отряд подъехал к краю утеса, когда Конвей заметил впереди что-то, что никак не могло принадлежать окружавшей их природе. Он вскинул руку и помахал ею из стороны в сторону. Волки остановили лошадей и принялись оглядываться по сторонам. Когда рядом остановился старший, Конвей поднялся в седле, показывая вперед.
— Посмотри туда. Следы ведут вниз по склону и дальше по луговине. Довольно отчетливые.
Молодой Волк внимательно изучил их.
— Тут что-то не так. Видишь?
От перепадов температуры образовался наст, и, хотя следы плохо читались, было заметно, что их оставили чьи-то снегоступы.
— Расположи всадников колонной по двое. Жрицу помести между ними. Я с собаками разведаю путь, — приказал Конвей. — Такие следы могли оставить или Люди Гор, или Малые.
Голос из-за воротника прозвучал с невидимой усмешкой:
— Малые. Я ведь тебе говорила.
Волк ухмыльнулся. Конвей поспешил сказать:
