крыса. Она передушила несколько обычных мышей, я страшно боялась, но, когда крыса приблизилась к моей норке, я… Даже не знаю, как объяснить… Я будто вспомнила что-то, вышла навстречу огромной крысе и убила ее.
Кира вздрогнула.
— Как убила?
— Понятия не имею, — шепнула мышка. — Она хотела схватить меня за шею, а я просто увернулась, ткнула крысу под ухо — и та свалилась мертвой. Даже не дергалась.
Кира смерила пленницу внимательным взглядом.
— Вот сюда ткнула? — спросила она негромко, повернув голову и показав место под ухом. Мышка закивала.
— Точно!
— Интересно… — Кира задумчиво огладила усы. — В статье писали, ты не способна помнить больше двух лет жизни? Это правда?
Мышка неуверенно кивнула.
— Я не знаю. Может, и способна, но, что было раньше, не помню совершенно. Только три года в этом доме.
Кира улыбнулась:
— Так ты сама придумала сказку про маленький мозг и недостаток места для памяти?
Мышка смущенно свернула хвост.
— Это казалось логичным…
Кира глубоко вздохнула и покачала головой.
— Пойдем, — сказала она ласково. — На крыше ждет послушная птица. Темные дни нашей жизни окончены. Теперь мы знаем, что не одни на свете — а значит, могут быть и другие.
— Птица? — мышка подняла странно блестевшие глаза. — Мы полетим?
— Да уж не поплывем! — весело отозвалась Кира. — Идем, здесь небезопасно. Люди могут проснуться.
Она помогла спасенной выбраться из клетки и они вместе направились к окну.
Элджи угрюмо грыз зерно. Настроение было кошмарным. Бокс установили в центре стерильной лаборатории, подвели шланги кондиционера, сунули внутрь блюдечко с песком, рядом установили несколько видеокамер на штативах. Когда Элджи сказал лаборанту, что хотел бы карманный телевизор или хотя бы газету, бедняга едва не свалился на месте и быстро убежал из лаборатории. С тех пор прошел час, но люди так и не появлялись. По крайней мере, в клетке было тепло, воздух приятно пах хвоей, а зерно оказалось вкусным. Видимо, Добронравов и в самом деле отыскал досье экспериментов сорокалетней давности.
Элджи не видел выхода. Несмотря на всю подготовку и опыт, без техники он был обычной мышью в центре самого охраняемого и секретного в стране военного предприятия. Более того, люди знали о его разуме, а значит, должны были принять беспрецедентные меры предосторожности. Вместе это значило одно:
— Оставь надежду, всяк сюда входящий, — хмуро пробормотал Элджи.
Безделье сводило с ума. Он бегал по клетке, рисовал на песке теоремы, строил рожицы видеокамерам. Когда в лаборатории, наконец, появился человек — толстая рыжеволосая Настя — она застала подопытную мышь за игрой в шашки. Элджи расчертил доску на песке и играл зернышками.
Девушка недоверчиво всплеснула руками:
— Фантастика!
Пленник облегченно вздохнул.
— Пожалуйста, дайте что-нибудь почитать! — взмолился он. — Или хоть телевизор установите. Я же с ума сойду!
Настя зажала рот ладонью и пару секунд молча моргала.
— Телевизор, — пробормотала она наконец. — Это я с ума сойду сегодня. Если еще не сошла…
— Воспринимайте меня, как инопланетянина, — предложил Элджи. — Так будет легче.
— А-а… Да, наверно… — Настя утерла со лба пот и подтащила к боксу табуретку. Села, помолчала. — Э-э-э… Мышь, я пришла… М-м-м… Снять показания датчиков, чтобы узнать… Как ты себя чувствуешь… Но… — Она запнулась, — Наверно, ты и сам можешь…. Ответить?
Элджи невольно улыбнулся.
— Я не мышь, я тагвар. И зовут меня Элджернон, сокращенно Элджи. Вы читали замечательный рассказ Дэниэля Киза «Цветы для Элджернона»?
Настя широко раскрыла глаза и зажала рот ладонью. Пленник терпеливо ждал.
— К-к-конечно читала… — выдавила наконец девушка.
— Я назвал себя в честь той мышки, — объяснил Элджи. — Правда, до недавних пор мне везло больше, чем персонажу рассказа.
— До недавних пор? — машинально переспросила Настя.
Элджи развел лапками.
— Да, ведь Элджернон умер от произведенных над ним опытов, а я все же успел немного пожить.
Девушка вздрогнула.
— Немного?
— Вы правы, для мыши не так уж и мало, — согласился Элджи. — Ведь в пересчете на человечью шкалу времени, мне около двух тысяч восьмисот лет.
— Две тысячи восемьсот! — воскликнула Настя.
Элджи кивнул.
— Да. Я много размышлял над своим феноменом, и пришел к выводу, что долголетие было вызвано глубокой переработкой генома.
Он поднял с пола зернышко и показал человеку.
— Представьте, что некто разберет это зерно по генам, тщательно проверит весь код и выбросит все генетические ошибки, недоработки природы, изменит программы развития всех органов. То, что получится в итоге, уже не будет стареть, поскольку в его ДНК попросту не сохранится такой программы.
Настя слушала, открыв рот. Элджи улыбнулся.
— Много лет назад меня поймала сова и оторвала обе задние лапы вместе с хвостом и… — он запнулся — …всем прочим. Я успел доползти до базы и наложить повязку, затем потерял сознание. Когда пришел в себя, хотел покончить самоубийством, но решил сначала завершить строительство энергоблока… — Элджи помолчал. — В те дни я еще не знал, что Глеб Николаевич снабдил меня регенеративными способностями. Спустя пару месяцев, как видите, я полностью оправился и понял, почему не старею.
Элджи коснулся головы.
— Мои нервные клетки регенерируют, — сказал он спокойно. — Организм постоянно следит за своим состоянием и восстанавливает отмирающие ткани. Одной чистки генокода не хватило бы для такого результата — солевые отложения в сосудах мозга быстро вызвали бы склероз и безумие. Регенерация, вот секрет… — Элджи запнулся. В глазах Насти стояли слезы.
— Я не могу, — тихо сказала девушка. — Я не могу!
Плача, она вскочила и выбежала из лаборатории. Элджи недоуменно почесал за ухом.
Даже спустя сутки Кира еще не до конца верила, что вновь не одинока. Спасенная мышка, впрочем, тоже. Когда Кира привезла ее в свое убежище, оборудованное в дупле старого дуба на окраине городского парка, бедняжка долго не могла освоиться, нервно вскакивала при каждом звуке. День промелькнул как минута.
Сейчас мышка с аппетитом грызла сосновую шишку, а Кира сидела на краю дупла и задумчиво смотрела вдаль. Она чувствовала странную пустоту в сердце. Брат мертв, единственный известный ей разумный сородич спасен. Что же дальше? Кира не видела цели, не знала, куда девать столь желанную свободу.
