ли война с безбожниками-эльфами? До меня доходили слухи…
– Все слухи от лукавого! – буркнул дервиш. Джихан показно вздохнул.
– Востину так. А скажи, святой человек… Ты, конечно, знаешь здесь всех, ведаешь сокровенные тайны… Не откажи в помощи бедному моряку, много месяцев мечтавшему о женской ласке. Один из дервишей, помоложе других, громко фыркнул. Вожак метнул на него грозный взгляд.
– Согрешить просишь?
– Зачем – прошу? – Джихан подмигнул. – Готов жертвовать во имя Пророка.
Осторожно, чтобы движение не выглядело агрессивным, он вынул из-под матросской робы волнистый кинжал с рукоятью слоновой кости.
– Поторгуемся? Дервиш мгновенно оценил дорогое оружие, ещё недавно принадлежавшее стражнику.
– Что хочешь за него?
– Халат, комнату на ночь и ласки женщины. Дервиш поджал губы.
– Дорого.
– Хэй, посмотри какая сталь… – Джихан выдернул волосок из бороды его соседа и на лету рассёк кинжалом. В глазах оборванцев отразилась жадность.
– Нет, дорого. – дервиш покачал головой. – Халат и комната. Юноша сделал вид, словно колеблется.
– Пусть будут ласки уродливой женщины…
– Халат и комната.
– Шайтан грызёт меня твоими устами! Забирай мою одежду впридачу. Дервиш смерил Джихана сомнительным взглядом, задержав глаза на хороших кожаных сапогах.
– Сапоги отдашь?
– А не жирно будет? Ухмыльнувшись, «святой человек» медленно покачал головой. Юноша вздохнул.
– Хэк, по рукам… Дервиш проворно вскочил:
– Пошли. Остальные проводили их завистливыми взглядами.
Джихан шагал спокойно – он прекрасно знал обычаи трущоб. В поисках редких зверей молодому хану не раз приходилось посещать такие места, а поскольку отец не одобрял его пристрастий и отказывался давать деньги на покупку животных, Джихан быстро усвоил – то, что хану продадут за сто динаров, простой человек купит за десять таньга.
– Заходи, – дервиш открыл калитку и пропустил юношу во двор приземистого одноэтажного дома. На звук обернулась толстая женщина, стиравшая бельё.
– Я плачу, – сразу сказал «святой». – Нужен халат и Фатима до утра. Женщина молча кивнула на дом и продолжила полоскать бельё. Дервиш обернулся к Джихану:
– Давай.
Юноша сунул ему кинжал, стянул сапоги и молча поднялся в дом. Там стоял тяжёлый запах марихуаны.
– Дорогой?… – с дивана встала на редкость некрасивая женщина лет тридцати пяти. Широкое лицо густо покрывали веснушки, нижняя губа была слегка оттопырена и не скрывала кривых жёлтых зубов. Из одежды на женщине имелись только бусы и полупрозрачная кисейная накидка; были хорошо видны плоские груди. Джихан мысленно вздохнул.
– Фатима? – спросил он, стараясь сдержать отвращение.
– А ты, мой морячок?… – женщина приблизилась и обвила рукой шею юноши.
– Как твоё имя?
– Неважно, – молодой воин отодвинулся. – Где здесь вода? Я хочу вымыться.
Фатима, тяжело переваливаясь, прошла в угол комнаты и отодвинула занавеску. Там стояла большая деревянная лохань, полная мутной воды.
– Отлично, – затворив дверь, Джихан быстро подошёл к дивану, сбросил одежду и распустил косу. Когда он обернулся, женщина присвистнула. – Ты поможешь смыть краску.
– Краску? – Фатима с трудом заставила себя поднять глаза. – Какую краску?
– У меня были неприятности в другом городе, пришлось стать чёрным, – нетерпеливо ответил юноша. – Ну же, помоги вымыться! Женщина улыбнулась.
– С удовольствием, мой морячок… С очень-очень большим удовольствием, – она сбросила накидку и, обнажённая, залезла в лохань. – Иди, я тебя помою…
Джихан закрыл глаза и мысленно поклялся поджарить Владыку на медленном, очень медленном огне. Потом, немного подумав, решил что такая участь будет слишком мягкой, и пожелал Владыке провести ночь с Фатимой.
– Эй, парень, ты что тут делаешь?
Смуглый юноша в старом халате, босой, с грязными чёрными волосами, почтительно cклонил голову.
– Господин, всего один вопрос. Не знаете ли вы, где сейчас сиятельный хан Гарун Джэбегар ибн Улам?
