по-хорошему – разобраться что вредно, а что нет, что запретить, а что продолжать производить и развивать. Но вот не получается у вас так. Штаты все больше замыкаются, отгораживается от остальных – мол, мы с Канадой и Мексикой и так славно проживем. Только плохо все это, неправильно. Так и до войны можно доиграться.
– До войны? – удивилась Лина. – А война-то тут при чем? Это вы уж перегнули палку, Николай Андреевич.
– При чем, говоришь? Ладно, дам я тебе кое-что, а дальше сама разбирайся.
Ладыгин бодро пошел вдоль полок, всматриваясь в книги, Лина последовала за ним. Через три минуты Андреич нашел то, что искал, вытянул здоровенный том, протянул Лине.
– Вот тебе – читай, изучай. Считай, твое домашнее задание. Очень умная книжица, – Ладыгин постучал ногтем по темному дерматину переплета.
– «Мировая история. Том одиннадцатый. Древний Рим», – вслух прочла Лина. – А зачем мне это? Это же не про Соединенные Штаты.
– У Америки и Рима много общего, – заявил Николай Андреевич. – Некогда Рим был великим, прекрасным и могущественным, но пришло время и варвары разрушили его. США в недалеком прошлом были такими мощными, что, пожалуй, и Рим переплюнули. В начале двадцать первого века Америка подмяла под себя весь мир, и многие думали, что царствовать ей во веки веков. Но ни одна империя не может существовать вечно, свой земной срок отведен всему сущему. Почитай, Лина, как распадаются и умирают империи, и ты поймешь, почему я говорю о войнах. Заканчивается очередной виток истории. И дай Бог, чтобы вся наша стабильность не полетела к чертовой матери.
– Ладно, я почитаю, – пообещала Лина.
Она сдержала обещание. Читала весь день – то сидя на стуле и положив книгу на стол, то лежа на кровати во всевозможных позах, то расхаживая по комнате, чтоб размять затекшие ноги. Нельзя сказать, что она нашла в истории Рима прямые аналогии с современностью, но чтение захватило ее. Императоры Феодосий Великий и Ромул Августул. Полководец Аэций, «последний из римлян». Интриги и убийства ближайших родственников. Христианство и языческие боги. Нашествия вандалов и аланов, франков, вестготов и гуннов. Сражения при Адрианополе и на Каталаунских полях. Жестокий мир распадающейся империи. Лина забыла об обеде, зверски проголодалась и собиралась уже идти на ужин – обсудить то, что узнала, с Николаем Андреевичем. Ей помешал Юрка.
Он не вошел в комнату – влетел. Всклокоченный, потный, с сумасшедшим блеском в глазах.
– Всё, – сказал он. – Уезжаем прямо сейчас.
– А ужин?
– Обойдешься. По дороге перекусишь.
– Почему такая спешка?
– Так надо. Дождалась ты своего, Линка. Будет тебе шикарное развлечение.
– Куда летим, – поинтересовалась Лина. – На сафари в Африку?
– Бери круче. В астероидный пояс.
День 30
Подлый Умник опять обманул Лину. Едва они сели в машину и тронулись, лишь только она приготовилась наброситься на него с вопросами, Умник протянул ладонь, на которой лежала прозрачная капсула, и сказал:
– Проглоти это.
– Что это такое?
– Проглоти.
– Куда мы летим? На Слона? На астероид Виктора? Его нашли, да?
– Пока не проглотишь, ничего не скажу.
Лина тихо ругнулась неприличными русскими словами, взяла пилюлю, проглотила на удивление легко, не подавилась. И только открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, как отрубилась.
Она чувствовала сквозь сон, как ее переносят куда-то, потом, кажется, были старт и посадка скипера, потом ее снова несли на руках, и в конце концов уложили на кушетку и оставили в покое.
А потом сон кончился – резко, ознобисто, словно окатили ведром холодной воды. Лина открыла глаза и увидела Юрия. Тот сидел и смотрел на часы.
– С пробуждением, детка, – сказал он.
– Сволочь ты, Умник,– заявила Лина. – Ты в курсе, что ты – гад и предатель?
– В курсе.
– Чем ты меня накормил?
– Снотворным с коротким фиксированным сроком действия. Ты спала пять часов.
– Зачем это было нужно?
– Нам предстоит большая работа. Тебе нужно быть свежей, как огурчик. Именно в такой степени свежести ты сейчас и находишься. Выспалась. Не думаю, что ты заснула бы сама по себе, если б я рассказал, что нам предстоит.
Лина огляделась. Похоже, они снова находились где-то под землей. В комнате не было окон, в ней вообще ничего не было, кроме кушетки, стола и стула.
– Давай, рассказывай, – потребовала Лина, садясь на кушетку. – Мне твои игры в секретность уже вот
