достаться ни кракам, ни людям. Это я знаю точно.
– Почему? – удивился Володя и горячо заговорил: – Ты что, не понимаешь, у тебя в руках будет такая сила, о которой никто не смел мечтать. Ты разом можешь сделать всех счастливыми, умными, добрыми. Уничтожить все зло.
– Ты так думаешь? Ты думаешь, что кто-то может сделать людей счастливыми, пусть даже сам господь бог? Ты думаешь, что человека можно вот так просто взять и превратить в ангела? ! Уничтожить все зло? Запомни, Володя, запомни раз и навсегда: НЕ БУДЕТ ЗЛА – НЕ БУДЕТ И ДОБРА. Мы приходим в этот мир, чтобы жить, бороться и умереть. Вся наша жизнь – это борьба. Борьба добра со злом. И когда закончится эта борьба, когда добро победит, закончится и жизнь. Закончится и тут же зародится вновь.
Володя надолго задумался. Не знаю, принял ли он мою точку зрения, но возражать не стал. Вместо Володи опять заговорила Майя:
– Не знаю, как вы, а я этими высшими материями сыта по горло. Я бы сейчас от обычной яичницы не отказалась. Готова променять на нее все божественные ключи мира.
Я виновато понурил взор. Сожрал всю еду, даже не подумав о девушке.
– Сейчас, Майечка, я сбегаю в магазин. Вам с Леоном нельзя появляться на улице, а мне можно. Я быстро. Только посмотрю, где-то у меня должна быть мелочь. А то с этим Новым годом поиздержался немного, – торопливо проговорил Володя и выскочил из кухни.
Я последовал за ним.
– Послушай, Володя, возьми вот. Купишь побольше продуктов, – сказал я, догнав писателя в прихожей и вынув из внутреннего кармана куртки бумажник. Вытащив из пачки две купюры, я протянул их бородачу.
– Что ты, что ты! Не надо! Вы же мои гости. Сейчас займу у соседа Петровича, и все будет в порядке.
– Обижаешь, Володя, зачем же занимать? Это все равно не мои деньги. И не бойся, они не фальшивые.
Володя постоял немного в нерешительности, потом взял одну бумажку, сказав: 'Этого за глаза хватит', – и отправился в магазин.
Когда я вернулся в гостиную, Майя стояла у окна и задумчиво смотрела на улицу. Из Володиной квартиры, с седьмого этажа, город был виден как на ладони. На улице заметно потеплело. Пошел снег. Большие белые хлопья покрывали кварталы города, падали на дома, на прохожих. Я так давно не видел, как идет снег, что завороженно смотрел на это великолепное зрелище. Я приблизился к девушке и обнял ее за плечи. Майя прижалась ко мне. Мы стояли и смотрели на город. Город, который не знал, даже не подозревал, какие приключения в скором времени выпадут на его долю, на долю его жителей.
Так нас обнявшимися, любующимися на падающий снег и застал возвратившийся в скором времени Владимир. Он ввалился в гостиную весь заснеженный, с большой грудой свертков и пакетов. Сказав: 'Любуетесь? Действительно очень красиво', – прошествовал на кухню.
Все оставшееся время до вечера прошло в разговорах. Володя безостановочно расспрашивал меня. Его интересовало буквально все о жизни за пределами Земли. Он с горящими от возбуждения глазами заносил что-то в свою записную книжку. Майя, приготовив еду и прибравшись в запущенной Володиной квартире, в скором времени присоединилась к нам.
– Интересно, а как действует этот моноресторан? Ты говоришь, что он размерами с нашу СВЧ-печку и в него никто не закладывает продуктов. Каким же образом он вырабатывает пищу? Каким образом из него вдруг появляется баранья ножка или отбивная котлета? – допрашивал меня Володя.
– Ну, насчет того, что продукты не закладывают, я не говорил. Периодически, примерно раз в месяц, моноресторан заправляется специальной биомассой, из которой потом и получаются все эти вкусные ножки и отбивные.
– Вот бы мне на кухню такую штучку, – воскликнула Майя, – а то стоишь за плитой целый день, столько времени уходит зря.
– И биозавод-автомат, который производит биомассу, тоже в придачу, – поддержал я, – только, боюсь, он на кухне не поместится.
Майя весело засмеялась:
– Действительно, не подумала об этом. Многие чудеса прогресса совершенно бесполезны, будучи оторваны от цивилизации, их породившей. Взять хотя бы тот же телевизор. Перемести его во времени назад лет на двести, когда телестанций и электричества не было и в помине, и он окажется никому не нужным ящиком.
Сделав такой вывод, девушка улыбнулась и направилась в ванную комнату проверять нашу одежду: высохла или нет. Володя тем временем поделился со мною мучившими его подозрениями.
– Леон, мне показалось, когда я бегал в магазин, что за мною следили. Ничего конкретного. Никого я не заметил, но ощущение взгляда в затылок не покидало меня всю дорогу в магазин и обратно. Иду, резко оглянусь. Никого. Ни единого человека, ни одной машины. Прямо паранойя какая-то.
– Вполне возможно, что и не паранойя это совсем. – Слова бородатого писателя встревожили меня. – В нашем положении не стоит пренебрегать даже предчувствиями. Я думаю, надо проверить твои подозрения. Вычислить таинственного соглядатая.
– Каким образом?
– Ловлей на живца, – ответил я и тут же спросил: – У тебя есть машина?
– Да. Старенькие 'Жигули' первой модели 'копейка'.
– Сойдет и 'копейка'. Поездим, покатаемся по городу, выясним, следят ли за нами. Уже стемнело, и, я думаю, нас с Майей никто не узнает.
Писатель неуверенно кивнул головой. Потом, прибавив звук в телевизоре, сказал:
– Послушай, что говорят в городских 'Новостях'.
– А теперь подробности о вчерашнем взрыве на заводе 'Стальмаш' и последовавшем за этим пожаре, – вещал с экрана ведущий 'Новостей'. – В сгоревшем цехе найдено также большое количество трупов, цифры сейчас уточняются, но ясно, что их не менее двадцати. Многие с огнестрельными ранениями. Ведется следствие. К нему подключились органы ФСБ. Следствие поручено вести главе отдела по борьбе с оргпреступностью майору Пантелееву. На наши расспросы начальник РУОП ответил: 'Ведется следствие, подробности сообщать я не вправе. Единственное, что очевидно, – это разборка преступных группировок'. От себя можем добавить: мы будем держать вас, уважаемые телезрители, в курсе этого следствия. Будем надеяться, что это преступление будет раскрыто и его следы не растворятся бесследно подобно многим преступлениям, произошедшим в нашем городе за последнее время. Властям же следует задуматься: кровавое побоище с десятками трупов и автоматной стрельбой чуть ли не в центре города – это уже слишком.
– Может, все-таки не будем высовываться, – осторожно предложил Владимир, – до поры до времени. Я знаю, мне Игорь говорил: этот майор, который ведет дело, он вроде связан с Трежило-вым, а тот знает, кто ты.
– Если этот Трежилов вообще живой, то, я думаю, он сейчас, как и мы, лег на дно. Мы не в розыске, наши портреты не показывают по телевидению, первый встречный прохожий нас не опознает. В твоей машине мы будем в безопасности. А если за нами следят, то рано или поздно нас вычислят, и тогда нам ничто не поможет. Твоя квартира нас не спасет.
– Если следят.
– Вот это мы и должны выяснить. 'Жигуленок' Володи оказался на вид действительно сильно потрепанным. Но бородач заверил нас, что это все лишь видимость, и его 'лошадка' даст фору любой иномарке. Мы постарались заскочить в Володину 'копейку' как можно быстрее, едва он
