стол оказалось неудобно, еще неудобней было работать левой рукой. Путаясь в кнопках, я заглянул в письмо. Пришли курсы госбанка. Пролистав простыню с письмами вверх, я обнаружил сообщение, адресованное «AllNew».
Десять минут назад, просматривая свой ящик, я такого письма не видел. Что же, меня исключили из сообщества «AllNew»?
Прочесть письмо я не успел: Виктор уже выходил из дверей кассы. Я быстро переключился на окно с АРМом и уселся, чинно сложив руки на столе. Сидеть неудобно… Кресла для посетителей, наверное, специально делают такими: чтобы клиент на операциониста не давил.
– Вот, пожалуйста, – Виктор дважды пересчитал купюры на машинке. – Конвертик дать?
– Не надо. Спасибо большое!
Я сгреб деньги, распихал их по карманам пиджака и отправился к выходу. Уходя с моего пути, охранник «Озеров» несколько замешкался. Амулет выдал мощный импульс, и тот послушно продрейфовал к кассе. Айсберг в пустынном море… И что он на меня пялится? Вторая голова у меня выросла, что ли?
Из неведомого куража я поднялся в свой кабинет. Сердце колотилось чаще, чем когда я вел девчонку в подворотню. Вот развлекуха! Я и не знал, что это так весело!
На панели монитора помаргивал золотистый глазок. Ах ты, псина обиженная под диваном!.. Я пощелкал мышкой, и машина радостно затрещала винчестером, пробуждаясь. Из-под белого пластика выглядывала полоска пыли: системный блок зачем-то двигали.
Обижали тебя, хорошую мою?
Я заглянул в почтовый ящик. Сунулся в папку «Личные письма», ту, что не мог проверить, подключаясь в аппаратной. На экран высыпало штук тридцать строчек, набухших красным.
Сердце радостно подпрыгнуло, набирая ход.
Все с одного адреса!
Светка писала мне все эти часы, пытаясь отыскать. Да и звонила, наверное, тоже. Светка, Светка…
Я наугад открыл одно письмо, другое. Все чуть разные, но смысл один и тот же. «Где ты?» «Что с тобой?» «Куда пропал?» И во всех, без слов, навязчивым рефреном: я люблю тебя.
Вот только я уже не тот, кого она знала. Я перечитал послание, которое отправил перед уходом.
Мне стало ужасно неловко.
Ну что за ребенок! Прибежать в слезах, ткнуться носом в теплую мягкую грудь (а у нее и теплая, и мягкая) – спасай, Светуля!
Хватит морочить девчонке голову.
Я раскрыл последнее Светкино письмо.
«Лешик, слушай! Я поняла наконец: я…»
Выделив текст, я удалил все, не читая. Потом принялся печатать. Сдержанно, без лишних эмоций рассказал, что со мной произошло в эти дни.
И задумался.
Требовалось поставить точку. Эффектную, чтоб наповал. Нужны были правильные слова, а они все не приходили.
Давно заметил: когда голова занята важным, руки начинают жить своей жизнью. Что-то рисуют, ручку вертят, по клавиатуре шарят. Вот и сейчас: пока думал над прощальным письмом, они успели дважды проверить почту (зачем?), открыть интернет-избранное, запустить блог.
Ну-ка, ну-ка…
А ведь этот клип я знаю! Талантливо нарисованный мультфильм к песне «There she is» группы «Witches». Группа то ли китайская, то ли корейская, но это неважно. На экране девушка-зайчиха встречает мальчика-кота. Стаканчик морковного сока летит на асфальт. Глаза у зайчихи – точь-в-точь Светкины, два горящих сердечка.
Как же я не додумался сам!
У зайчихи и кота нет шансов на любовь. Дзайану и человеку не быть вместе… или быть, но уж больно мерзкое «вместе» получится. Словно зоофилия.
Не хочу.
«Не хочу!»
И ссылка вверху, чтобы эти два слова – вместо подписи.
Теперь все.
За этот день я испытал больше, чем за всю предыдущую жизнь… И если вдруг окажется, что я все-таки друджвант – не стыдно умирать.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Утро выдалось ярким и чистым, как пригоршня воды из горного ручья. Вчера мне удалось поспать лишь четыре часа, но этого хватило с лихвой. Все-таки в существовании манара есть много плюсов. Я со вкусом выспался и шел по улице бодрый и веселый.
