панаме и с надувным кругом под мышкой. — Мы в «Парусе» остановились. Пока дошли сюда, я совершенно взмок.
— А вы расширяться не планируете? — поинтересовалась дама в ярких шортах и огромных солнцезащитных очках. — А то у нашего отеля затеяли строить огромный развлекательный комплекс.
— Мама, мама, смотри, горки! — потянул ее за руку сынишка. — Пойдем скорее!
— Извините, вы сказали — развлекательный комплекс? — переспросила Алрика.
— Да, что-то в этом роде. Кажется, тоже водяные горки, — безразлично пожала плечами туристка. — Уже идем, дорогой.
И троица вышла на пляж, торопясь скорее добраться до освежающей воды.
Алрика переглянулась с Мэри, процедила: «Я сейчас» и оседлала свой велосипед.
Вскоре она остановилась рядом с отелем «Парус», точнее, рядом с новенькими строительными ограждениями возле него. Здесь кипела работа, грохотала техника, сновали рабочие.
— Простите… А что здесь будет? — перекрикивая шум машин, спросила Алрика у одного из рабочих в синем комбинезоне.
— Новый большой аквапарк, пункт проката катеров и все такое. И еще удлиняем линию пляжей, чистим дно и песок. Не успеете оглянуться, дамочка, здесь будет настоящий Парадиз! — осклабился тот, явно довольный своей миссией возведения рая на земле.
— Спасибо, — упавшим голосом поблагодарила Алрика, развернулась и медленно пошла назад по дороге вдоль берега, катя рядом свой велосипед.
Вот и конец всем ее надеждам на счастье. А она-то, глупая, поверила в искренность чувств и намерений Барта!
Все ясно. Он решил разорить Алрику, чтобы ей некуда было деваться. И тогда не надо будет больше изображать трепетного влюбленного, можно будет ее шантажировать и вертеть ею, как угодно.
Воссоединение семьи… Благородство… Новый виток их любви… Вспышка страсти… И она, как девочка, поверила в эти красивые сказки?
Ох, Алрика, Алрика, сколько еще раз жизнь должна ударить тебя, чтобы научить руководствоваться разумом, а не чувствами?
Первым ее желанием было взять машину, кинуться в дом Барта, собрать вещи, детей и вернуться к себе. Но, поразмыслив, Алрика решила не делать этого.
Во-первых, что она скажет Томми и Сэмми? Нельзя каждый день перевозить детей с места на место, это все-таки не клетка с попугаем, который покричит и успокоится. Они только-только выздоровели, не стоит волновать их понапрасну. Во-вторых, она не может противостоять своему бывшему силой и властью, а значит, должна действовать умно и исподтишка.
Ладно… Пусть будет праздничный обед, пусть на словах останется в силе заключенное перемирие. Она постарается сделать вид, что все в порядке, что жертва попалась в силки и перестала дергаться. А сама найдет другого юриста, не Гэри, и посоветуется с ним. Пожалуй, так будет лучше всего.
Мэри подняла глаза, когда начальница вошла в контору. Во взгляде девушки ясно читалась тревога.
— Ну что? — спросила она. — Удалось что-нибудь разузнать?
— Удалось, — тяжело вздохнула Алрика. — У нас будет серьезный конкурент. По правде сказать, это просто огромный асфальтовый каток, который раздавит нас в лепешку.
И она расплакалась.
Когда Алрика вернулась домой, на ее лице не было и следа от слез. Она вошла в дом и по возможности бодрым голосом возвестила:
— Э-эй! А вот и я!
Сыновья выбежали ей навстречу, она присела и обняла их, а они повисли у нее на шее.
Следом за ними вышел Барт, веселый и улыбающийся.
— Привет, дорогая. Я купил все, что ты просила, — сообщил он.
Алрика распрямилась, и он поцеловал ее в щеку. Томми и Сэмми потопали смотреть свои мультики, а Алрика сняла туфли и прошла в кухню. Барт последовал за ней.
— Что-то случилось? — насторожился он, чувствуя отчуждение, с каким она подставила ему лицо для поцелуя. — Мне и по телефону показалось, что у тебя грустный голос.
— Нет-нет, все в порядке, — возразила Алрика, отводя взгляд. — Просто устала. Мне пришлось возиться с разными бумагами и сложными подсчетами, а у меня с этим всегда были проблемы.
— Это потому что ты плохо ведешь учет. Я всегда это говорил, — заметил Барт. — Ладно, о делах потом. Тебе помочь?
— Да. Займись, пожалуйста, картошкой.
Алрика вспомнила, как ее когда-то умиляло это зрелище: сынок богатых родителей с картофельным ножом в руках. Он привык, что обед готовит повариха, а подает на стол горничная. Он чувствовал себя свободно в самом дорогом ресторане. Но однажды они решили сами приготовить себе романтический ужин, и Барт участвовал в этом действе наравне, с Алрикой.
У нее защемило сердце. Как они любили друг друга тогда… Как им было хорошо вместе… Сейчас они снова рядом. Но Барт так сильно изменился… Оказывается. Раньше он не стал бы выбивать у нее почву из- под ног.
Она вспомнила, что это именно Барт помог осуществиться ее детской мечте. Это он помог ей немного расширить отцовский бизнес. Жаль, что она не смогла распорядиться этим даром как следует. Теперь ее детище, похоже, доживает последние дни и скоро от него камня на камне не останется коварными усилиями того же Барта.
Они в четыре руки готовили обед, и Барт пересказывал Алрике забавный фильм, который успел посмотреть вместе с детьми, и передавал ей отчет Молли за день.
Она слушала его, кивала, задавала вопросы — словом, всячески старалась поддержать разговор… Но он слишком хорошо ее знал.
— И все-таки, милая, что тебя гнетет? — спросил он, подходя сзади и обнимая Алрику.
Она тоже слишком хорошо знала его. Рики почувствовала, как Барт дрогнул, когда его живот прижался к ее спине, как отозвалась его плоть на это невинное объятие. И она могла поклясться, что хотя бы это — не игра. Может быть, Барт и хороший актер, но изобразить желание у него не получилось бы. Их тела слишком хорошо помнили друг друга и говорили на своем, бессловесном языке.
Желание — еще не значит любовь, напомнила она себе. Наверное, он просто не уверен, что их взаимное притяжение продлится долго. Соскучились друг по другу, заключили друг друга в объятия. Но если это «хочу» не подтверждается глубинной связью, неизбежно наступит новый разрыв, и тогда Барт снова спишет ее со счетов.
Ну и что теперь — страдать из-за несчастной любви к отцу собственных детей и из гордости держать его на расстоянии вытянутой руки? Слишком долго она была лишена мужской ласки и тепла, слишком долго ложилась спать одна в холодную постель. И слишком долго в доме не было мужчины. Пусть он ее не любит, но он хочет ее. И он пока что готов помогать. Еще посмотрим, кто кого использует, усмехнулась про себя Алрика и вслух ответила:
— Просто боюсь встречи с налоговым инспектором. Ненавижу эти отчеты, каждый раз выясняется, что я что-то напутала. Не обращай внимания, я справлюсь.
Она повернулась и подарила Барту страстный поцелуй, чтобы усыпить его внимание.
— Милая, я уже готов остаться без ужина, — признался Барт, показывая глазами в сторону спальни. — Ты меня с ума сводишь.
— Подождем, пока ребята уснут, — игриво стрельнула глазами Алрика, отвернулась и продолжила свои кулинарные упражнения.
Телефонный звонок застал ее в тот момент, когда она посыпала сыром мясо на противне.
— Алло, слушаю вас, — веселым тоном начал Барт, снявший трубку стоящего на кухне аппарата, и тут же помрачнел. — Это тебя. Майк.
— Да? — удивилась Алрика, облизнула пальцы, перепачканные в сырной крошке, и подошла к телефону.
