— Я рада тому, что вы приехали к нам, — ответила Подолак и указала на кресло, стоявшее напротив стола. — У вас блестящие рекомендации, — добавила она, как только они уселись.
— Спасибо, — сказал Коста, с тревогой гадая, в какой степени его манеры выдают уроженца Пакса. — Вы оказали мне огромную честь, позволив работать в вашем институте.
Женщина вскинула бровь, и ее лицо вновь приняло насмешливое выражение.
— Даже если им руководит совсем не такой человек, которого вы рассчитывали увидеть?
Коста хотел возразить, но, уловив понимание во взгляде женщины, не поддался первому импульсу.
— Простите, госпожа директор. Я совсем не хотел показаться непочтительным. Я просто подумал… Я удивился тому, что вы не похожи… — Он беспомощно развел руками.
— На представителя высшего класса, каковым должен быть человек, занимающий эту должность, — добродушно подсказала Подолак.
Коста поморщился:
— Да, что-то в этом роде.
От былой насмешки не осталось и следа.
— Мы очень многого не знаем об ангелах, господин Джереко, — заговорила женщина внезапно изменившимся тоном. — Слишком многого из того, что следовало бы знать, если мы хотим использовать их должным образом. — Она подалась вперед и вытянула руку влево, указывая на информационную доску во всю стену, которую Коста заметил только сейчас. — Вот куда идут все наши средства. На исследования, эксперименты и обработку полученных данных. На людей, подобных вам, — тех, кто находится на переднем крае науки. Не на тех, кто, как я, всего лишь организует вашу работу.
Коста посмотрел на нее, и по его спине разлился холодок. Такое же самоотверженное, полное суровой решимости выражение он зачастую видел в глазах инструкторов, готовивших его к выполнению задания, — людей, вновь и вновь повторявших, как важно освободить народы Эмпиреи от засилья чужаков.
От тех самых ангелов, влияние которых Подолак намеревалась распространить на всю Эмпирею.
— Понимаю, — услышал он свой собственный голос.
— Вот и хорошо. — Женщина выпрямилась, и на ее лице, только что горевшем едва ли не религиозным пылом, вновь появилась насмешливая улыбка. — Извините, если мои слова показались вам несколько высокопарными, но, когда тебе приходится повторять одни и те же объяснения дважды в неделю, они начинают казаться чем-то обыденным. И поскольку мы заговорили о деньгах… — Она посмотрела на дисплей на своем столе, — в вашем последнем сообщении указано, что вы везете с собой двадцать тысяч райя и собираетесь положить их на счет в местном банке. Эти сведения верны?
— Да, — осторожно ответил Коста. — Разумеется, если это приемлемо.
— О да, вполне приемлемо, — сказала Подолак, выдвигая ящик стола и вынимая оттуда тонкую пачку бумаг. — Одна беда — этих денег вам хватит ненадолго. А значит… — Она протянула бумаги Косте.
Коста взял их и нахмурился. На заголовке верхнего листа было напечатано: «Заявка о предоставлении финансовой поддержки из фондов правительства Эмпиреи».
— Финансовая поддержка? — растерянно произнес он.
— Другого выхода нет, — сказала Подолак. — Полагаю, нет нужды объяснять вам, что наши исследования стоят очень дорого. Университет Кларкстона смог выделить только двадцать тысяч, и вам придется наскрести денег где-нибудь еще. Если у вас будут какие-то затруднения с заполнением форм либо с представителем финансового комитета Верховного Сената в Магаске, дайте мне знать.
— Да. Спасибо. — Коста сунул бланк заявления в карман пальто. От ощущения нереальности происходящего у него закружилась голова. Эти люди не только с распростертыми объятиями встречают шпиона Пакса в святая святых Эмпиреи — более того, их правительство предлагает финансовую помощь для выполнения его задания. Телтхорст и другие Адъюторы будут в восторге.
— Это мой долг. — Подолак бросила взгляд на часы и встала. — Я как раз собиралась отправиться в крыло, отведенное приглашенным исследователям. Если хотите, могу показать вам ваш новый кабинет.
Чтобы получить свой диплом с тремя степенями, Косте пришлось шесть лет учиться в трех университетах. За эти годы он немало повидал типичных руководителей департаментов, администраторов и других бюрократов от науки. На его взгляд — возможно, несколько пристрастный, — большинство этих людей совершенно не разбирались в работе своих подчиненных либо разбирались весьма смутно. И лишь некоторые, очень немногие, хотя бы интересовались их исследованиями.
Доктор Подолак могла дать сто очков вперед лучшим из них.
Коста полагал, что она попросту проведет его по коридору в кабинет, кивая или перебрасываясь словцом с теми, кто попадется по пути. Вместо этого она тщательно и методично ознакомила его с каждой комнатой и лабораторией на этаже.
Она знала всех по имени. Она была достаточно осведомлена в сущности проводимых работ, чтобы делать замечания, задавать серьезные вопросы, подбадривать. Знакомя Косту с людьми, она сыпала сведениями о родных городах и семейном положении каждого, словно это были ее давние близкие друзья, а не просто научные работники, прибывшие сюда на ограниченный срок.
В глубине души Коста не уставал дивиться ее способности добиваться уважения подчиненных и поддерживать дисциплину, не злоупотребляя при этом властью. К тому времени, когда они добрались до конца коридора, Коста понял, что здесь имеют место более серьезные причины, чем авторитет директора.
— Мы почти закончили, — сообщила Подолак, останавливаясь перед последней дверью, в отличие от остальных, массивной на вид, со скользящим механизмом. — Что скажете?
— Впечатляюще, — совершенно искренне отозвался Коста. — И дело не только в оборудовании. — Он кивком указал назад. — Ваши люди скорее похожи на аспирантов, чем на ученых, с которыми мне доводилось встречаться прежде.
— Да, у нас отличная компания, — согласилась Подолак. — Отчасти это объясняется личными качествами людей. Ничего удивительного, ведь изучение ангелов в первую очередь привлекает идеалистов до мозга костей. Но, разумеется, нельзя недооценивать и воздействия самих ангелов.
— Разумеется, — повторил Коста внезапно онемевшими губами. Эффект ангелов. Опасное, чужеродное воздействие… и он оказался в его эпицентре.
Там, на Сцинатре, ему много рассказывали о том, как ангелы порабощают волю, перестраивают сознание руководителей Эмпиреи. Но почему-то никому и в голову не пришло объяснить, как ему самому избежать этого влияния.
Подолак повернулась к двери и приложила правую ладонь к обведенной красной рамкой чувствительной пластине.
— Потом вы спуститесь вниз и введете в компьютер отпечаток руки, — сказала она. Красная рамка стала зеленой, и дверь с шипением скользнула в сторону. — А до тех пор вас будет впускать внутрь ваш сосед по кабинету или еще кто-нибудь из коллег.
— Что там находится? — спросил Коста, хотя уже догадался об этом сам.
Подолак посмотрела на него, вскинув бровь:
— Ваш ангел, разумеется. Идемте, я покажу вам.
Она вошла внутрь. Коста глубоко вздохнул и двинулся следом.
Обстановка здесь была примерно такая же, как в другая помещениях, которые ему показывала Подолак, хотя сама комната была намного просторнее остальных. Однако расположение приборов и установок значительно отличалось. Вместо привычных рядов столы и аппараты располагались по окружностям, в центре которых находилась цилиндрическая колонна высотой по грудь. В лаборатории было несколько человек — они склонялись над книгами, компьютерами и замысловатыми на вид электронными схемами.
— Кажется, никто не занят ничем важным, — негромко произнесла Подолак, оглядывая комнату. — Идемте.
Приближаясь к колонне, Коста увидел небольшой хрустальный купол, стоявший на ее плоской вершине. Остановившись рядом с ней, Подолак повернулась и с горделивым выражением матери, показывающей своего ребенка, протянула руку в сторону купола:
— Вот он.
Смотреть было особенно не на что: лишь едва видимая искорка, даже при том увеличении, которое создавала сферическая поверхность хрусталя.
