— Вижу. — Чандрис кивнула. Не заметить корабль было трудно. Похожий по конструкции на «Газель», он значительно превышал ее размерами.
— А вот его опознавательный сигнал, — продолжал Ханан, указывая на маленький экран под основным. — Если ты находишься у Ангелмассы и появляется эта штука, требуя убраться с пути, ты сворачиваешь в сторону. Немедленно и без возражений. Усвоила?
— Да, — осторожно ответила Чандрис. — А в чем дело?
— Потому что это исследовательское судно Института Ангелмассы, — объяснил Ханан. — Он отправляется в рейс раз в месяц, набитый под завязку специалистами и научным оборудованием, и пользуется безоговорочным преимуществом. Я подумал, что тебе будет нелишне это знать.
— А еще тебе нелишне будет знать, — вмешалась Орнина, — что Ханан никогда не лжет — он попросту сменяет тему разговора, когда не хочет отвечать на неприятные вопросы. Так что же случилось у Габриэля, Ханан?
Ханан воззрился на нее широко распахнутыми невинными глазами:
— О чем ты, сестрица?
Губы Орнины превратились в тонкую линию.
— О том, что они приняли на работу нескольких стажеров. Должна ли я понимать это так, что сегодня на приемку поставили одного из них?
Ханан посмотрел на Чандрис; его невинное лицо приняло оскорбленный вид.
— Будь свидетелем, Чандрис: разве я сказал или сделал что-нибудь, чтобы заслужить подобное обращение?
Орнина скрестила руки на груди:
— Перестань тянуть резину и признавайся. Какой номер ты выкинул на сей раз?
Ханан пожал плечами.
— Всего лишь попросил девчонку заполнить кредитную форму по металлам.
Орнина закатила глаза:
— И что прикажешь с тобой делать?
— Что такое кредитная форма по металлам? — спросила Чандрис, пытаясь разобраться в происходящем.
— Это совершено никчемная, но официальная на вид бумага, которую Ханан обожает подсовывать новичкам, работающим на приемке ангелов, — ответила Орнина. — В ней содержится требование произвести анализ пылеобразного материала, окружающего нашего ангела, определить, сколько атомов того или иного элемента там содержится, вычислить их стоимость и прибавить ее к нашему кредитному счету.
По спине Чандрис разлился холодок. Этого не может быть. Ханан Деви, безнадежный растяпа и добряк, — и вдруг жульничает?
— Чем все кончилось? — непослушными губами пробормотала она.
— Ничем особенным, — сказал Ханан, подтягивая к себе кресло и усаживаясь. — Минут десять я гонял ее с этой бумажкой по кабинетам, а потом заявилась Чарли Силлз и подняла шум.
— А вы? — спросила Чандрис.
— Забрал свою кредитную карту и смылся.
— Но… — Она в полной растерянности переводила взгляд с Орнины на Ханана и обратно.
Орнина несколько секунд хмуро смотрела на девушку, потом ее лицо прояснилось.
— А, понимаю. Нет, Чандрис, это не мошенничество. Всего лишь одна из тех шуточек, которые Ханан называет «поучительными розыгрышами».
Чандрис моргнула:
— Поучительный розыгрыш?
— Ага, — отозвался Ханан. — Разве тебя не разыгрывали в молодости?
— А как же, — сказала Чандрис, и в ее голосе прозвучала горечь. — Мы норовили дать кому-нибудь подножку, подсыпать в питье слабительного или подпалить одежду. Как правило, все это кончалось поножовщиной.
— Святой боже… — потрясенно выдохнул Ханан. — Это не розыгрыш, а самая настоящая жестокость.
— А доводить новичка до полуобморока — не жестокость? — вмешалась Орнина.
— Нет, конечно, — с достоинством ответил Ханан. — Это очень ценный урок. — Он посмотрел на девушку. — Видишь ли, Чандрис, эта шутка срабатывает, только если жертва слишком заносчива, чтобы расписаться в своем невежестве. Ведь, если задуматься, этим пороком грешат почти все люди. Но стоит человеку осознать, что он попал впросак, и обратиться за советом к тем, кто поумнее, — все, игра подходит к концу. И это весьма способствует усмирению гордыни.
— Если хочешь возразить ему, не стесняйся, — сухо произнесла Орнина, обращаясь к Чандрис. — Лично я совершенно с ним не согласна и считаю, что эту подначку давно пора забыть.
— Ты права, — вкрадчиво произнес Ханан. — Пожалуй, пора придумать что-нибудь новенькое. Остальные приемщики лишь рады подыграть мне, но, похоже, их начальству моя шутка приелась.
— Уж конечно. — Орнина фыркнула. — Терпеть не могу людей, которые выбирают какого-нибудь бедолагу и издеваются над ним на радость окружающим.
— Я ни над кем не издеваюсь, — настаивал Ханан.
Орнина пожала плечами:
— С точки зрения несчастной девушки все выглядит иначе. — Она посмотрела на Чандрис. — Не волнуйся, в молодости он был еще хуже. С возрастом его характер смягчился.
— И, уж конечно, я нипочем не стану подшучивать над тобой, — добавил Ханан. — Особенно после твоих слов о драках с ножами.
— Теперь я спокойна, — пробормотала Чандрис, по-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке.
— Давайте возвращаться к работе. — Ханан посмотрел на часы. — На обратном пути я заскочил к Серханаби и выяснил, что они сумеют добыть обмотки для кондайнера в лучшем случае через неделю. На складах Кхахла завалялась парочка, по у них нет транспорта. Если ты отпустишь Чандрис на часок, мы могли бы съездить за обмотками, и я уже к вечеру начал бы их устанавливать.
В глазах Орнины промелькнуло выражение, которого Чандрис не сумела разгадать.
— Как хочешь, — заговорила женщина чуть натянутым голосом. — Но, быть может, тебе лучше остаться и заняться подготовкой к монтажу, пока мы с Чандрис съездим к Кхахлу?
— Вряд ли, — ответил Ханан, поднимаясь на ноги. — Я не могу приступить к работе, пока не получу все детали. К тому же тебе нужно покончить с «Сенамеком».
В глазах Орнины вновь мелькнуло то же выражение.
— Верно, — сказала она.
— В таком случае решено. — Ханан повернулся к девушке. — Давай-ка поспешим, пока кто-нибудь не увел обмотки у нас из-под носа.
За воротами стоял экипаж, похожий на грузовик с укороченным кузовом.
— Это «Транс-трак», — объяснил Ханан, открывая перед Чандрис дверцу. — Нечто вроде грузового такси, но обслуживает только клиентов Габриэля. Если потребуется его вызвать, нажми на пульте бортового телефона четверку.
Чандрис рассеянно кивнула, продолжая думать об Орнине. Она уже видела этот ее взгляд два дня назад, когда Девисы предлагали ей работу.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Чандрис сообразила, что они уже выехали за пределы зоны обслуживания.
— Извините, — пробормотала она, досадуя на себя за невнимательность. — Я просто… задумалась.
— О той маленькой сцене, которая разыгралась перед нашим отправлением?
Чандрис смотрела на него, охваченная странным чувством.
— Откровенно говоря, да.
— Не волнуйся, — успокоил ее Ханан. — Тебя это не касается. Просто Орнина вбила себе в голову, что мне нельзя поднимать тяжелые предметы вроде обмоток для кондайнера, и все тут.
Чандрис окинула его взглядом; ее глаза остановились на тягах корсажа, которые высовывались из-под
